Девушка с голубкой - Грэй Индия - Страница 20

• Предыдущая
• 20/28
• Следующая

— Ваш супруг звонил, — сказала она на певучем каталонском диалекте. — Спрашивал, как вы себя чувствуете и можно ли навестить вас сегодня.

Лили отвернулась и закусила губу. В голове возникло несколько предположений, зачем Тристан хочет ее видеть, и ни одно из них не выглядело оптимистично.

— Я… не уверена.

Она опустила глаза и сразу пожалела об этом. Медсестра сняла бинты, открыв пламенеющий шрам на непривычно плоском животе. Лили похолодела, когда все ее существо взбунтовалось против зрелища истерзанной плоти и того, что оно означало.

— Заживает хорошо, — с удовлетворением констатировала медсестра, пока смазывала кожу Лили йодом. — Совсем немного, и мы отпустим вас домой.

— Скажите, а… это… не случится снова? — Лили провела кончиком языка по пересохшим губам. — В следующий раз, когда я забеременею?

На миг медсестра застыла в растерянности, на лице промелькнула целая гамма эмоций — жалость, страх и, наконец, облегчение при виде доктора, появившегося в дверях.

— Доктор все вам объяснит. — Она потрепала Лили по руке и заторопилась вон из палаты.

Вернувшись несколькими часами позже, она застала Лили в позе эмбриона, лицом к стене. Решив, что пациентка заснула, медсестра уже собралась выйти, когда услышала ее голос:

— Позвоните сеньору Ромеро и скажите, чтобы не приходил. Сегодня и никогда.

— Деточка моя. — Похрустывая отглаженной униформой, медсестра подошла к постели и коснулась плеча Лили. — Не говорите так. Муж и жена должны держаться вместе в трудные времена. В этом суть брака — любить и поддерживать друг друга…

Лили медленно повернулась, и выражение ее лица заставило доброжелательную медсестру прикусить язык. Позже она рассказывала коллегам, что маркиза показалась ей умирающим зверьком, который хотел бы покинуть этот мир в одиночестве и с максимально возможным достоинством.

— К моему браку это не относится, — сказала она равнодушно. — Мой брак закончен. Нас с мужем больше ничто не связывает. Скажите ему.

Напуганная яростным блеском глаз Лили, медсестра молча кивнула и спаслась бегством.

Лили упорно смотрела вниз, на свою руку без колец. Цветочный орнамент шелкового платья подчеркивал белизну напряженных костяшек пальцев.

— Возлюбленные братья и сестры! Мы собрались здесь, перед лицом Господа, чтобы стать свидетелями бракосочетания Скарлет и Тома…

Маленькая замковая часовня была заполнена до отказа. Лили с удовольствием пристроилась бы где?нибудь на задних рядах, но Скарлет не позволила.

— Милая, я понимаю, почему ты не хочешь быть подружкой невесты, — говорила она, пока стилист оплетал ее темными волосами ободок фамильной тиары Монтегю. — Но ты мне как сестра, и я хочу видеть тебя рядом с мамой, папой и Джейми. Им нужна вся возможная поддержка, чтобы они не потерялись в толпе родных Тома, поверь мне.

На деле обе молодые женщины прекрасно понимали, что поддержка понадобится в первую очередь самой Лили. День, который Скарлет с упоением планировала в течение года, обещал стать для ее лучшей подруги испытанием всех сил, физических и душевных, накопленных за шесть месяцев после ее отъезда из Барселоны. Свадьба совпала с годовщиной достопамятного летнего бала, и это нанесло Лили еще один удар по все еще открытым кровоточащим ранам.

Органист сыграл первые такты гимна, гости поднялись на ноги. Хотя Лили помнила слова, она открыла сборник текстов, радуясь поводу спрятать глаза и не смотреть на Тристана.

Он стоял совсем близко — перед алтарем рядом с Томом, высокий и импозантный в строгом черном костюме. Лили позволила себе короткий взгляд в сторону мужа, перед тем как Скарлет начала свой торжественный путь к алтарю, но ей стало нехорошо от одного вида его широкой спины и смуглой руки, коснувшейся плеча Тома в знак ободрения.

Буквы плясали перед глазами Лили, ее опустошенное тело молча рыдало от одиночества и тоски. Усилием воли она заставила себя думать о другом, например о цветах. За полгода Лили овладела искусством избегать опасных тем даже в мыслях. После кошмарного первого месяца в Лондоне, когда она заперлась в доме на Примроуз?Хилл и плакала целыми днями, Лили чувствовала, что возвращается к жизни.

Не к той жизни, о которой она мечтала, не к той, которую вела раньше. Лили начинала все заново. Мэгги все еще пыталась соблазнить ее модельными контрактами, но она твердо решила оставить это занятие в прошлом. Шрамы на теле зажили — усталый врач скорой помощи совершил чудо. Внешне Лили осталась той же, чего нельзя было сказать о ее внутреннем состоянии.

Гимн закончился, гости уселись на места. Солнечный свет, струившийся через витражные окна, раскрасил атласный шлейф платья Скарлет пестрыми бликами. Одна из маленьких подружек невесты сосредоточенно вытаскивала цветы из букетика и разбрасывала по полу. Невольно Лили вспомнилась незнакомая девочка из церкви в Барселоне.

Она улыбнулась тому, как обиделась тогда на Тристана за спонтанное, торопливое венчание. Только сейчас Лили поняла, что устроенная им церемония была идеальной. Ни лишних людей в пышных нарядах, ни театральности — только осенний вечер, пустая старинная церковь, простой, очищенный от светской шелухи обряд и несколько незнакомцев, случайно прикоснувшихся к ее судьбе в значительный, незабываемый момент.

«Да» Тома утонуло в неожиданных рыданиях маленькой подружки невесты, чей букетик в конце концов совсем рассыпался. Женская часть аудитории умиленно вздохнула, когда красавец шафер взял малышку за руку и наклонился, чтобы собрать ее разбежавшиеся розочки.

Боль пронзила сердце Лили острым гвоздем.

Тристан похудел, заметила она, скулы обозначились четче. Строгое нахмуренное лицо сделало его заботливый жест еще более трогательным. «Все бесполезно», — подумала девушка в отчаянии. Сколько бы она ни дрессировала мысли, как бы ни заполняла дни хлопотами, а голову — идеями, печальная правда была отпечатана в каждой клеточке тела, в каждом ударе сердца. А сейчас все несбыточные мечты материализовались перед глазами.

Тристан, который держал за руку маленькую девочку.

Это могли бы быть ее муж и ее ребенок. Пустота в душе стала темнее и глубже, горе, преследовавшее Лили по пятам, подошло ближе, но она сжала зубы и отогнала его. В последние несколько недель она обдумывала план, который должен был стать ее спасением.

Если Тристан согласится помочь.

Маленькая мягкая рука девочки цеплялась за руку Тристана с поразительной силой и не хотела отпускать. «Как типично для женщины», — подумал испанец, язвительно дернув углом рта. Он взялся утешать ребенка, думая только о том, что слезливые вопли помешают закончить церемонию, и уже начал жалеть об импульсивном поступке. Видимо, потребность держать мужчину удушающим захватом вне зависимости от того, хочет он этого или нет, заложена прямиком в женскую ДНК.

Нет. В его жизни было исключение…

Тристан устал бороться с собственным сознанием, постоянно напоминавшим ему о женщине, которая оказалась исключением из всех известных ему правил. Лили никогда не цеплялась за него. Все время, что они прожили вместе, она с достоинством отвечала на его холодность, не обременяла тяготами беременности, усталостью, плохим самочувствием, беспокойством. А в конце, когда Тристан захотел разделить с ней бремя, она ему не позволила. Она даже не попрощалась с ним лично!

Тристан перехватил заинтересованный взгляд Татьяны — модели, подружки Скарлет, которая заменила Лили в роли свидетельницы со стороны невесты. Испанец демонстративно отвел глаза, сфокусировав внимание на новобрачных. Том произносил клятвы, держа Скарлет за руку, глядя на нее с неприкрытым обожанием. Голос дрожал от радостного волнения.

Тристан не смог вовремя изгнать из памяти видение другой церкви и другой свадьбы. Он вспомнил другую невесту, в джинсах и осенних ботинках, чистое лицо без макияжа и волосы, рассыпавшиеся по плечам золотистой фатой.

• Предыдущая
• 20/28
• Следующая