Забудьте слово страсть - Мэй Сандра - Страница 22

• Предыдущая
• 22/29
• Следующая

— Пока не решили. Были заняты — нужно было узнать друг друга поближе. Потом, нам не нужно никуда ехать в поисках романтики. Правда, милая?

С этими словами он посмотрел на Шарлотту и она едва не потеряла сознание от возбуждения. Близость Филипа, его нежный и обжигающий взгляд, сильная рука, лежащая на ее талии и поглаживающая шелк платья… Потом в сознание ворвалась горькая и саркастическая мысль: он прекрасный актер, это надо признать. Он отрабатывает свою часть уговора. А вот ты — ты просто наивная старая дева! Сама затеяла всю эту неприличную и безумную историю, а теперь придумываешь то, чего на самом деле и быть не может: все эти нежные взгляды, двусмысленные фразы…

И еще одно, на самом краешке сознания — почему они с Робером так странно поговорили? Откуда столько… ненависти?

— Шарлотта заставляет меня забывать обо всем. Надеюсь, она тоже не слишком стремится вернуться к своему бизнесу.

— Как вы романтичны, Филип! Шарлотте давно требовался такой человек. Она слишком предана своему делу, так нельзя.

— В бизнесе моя Чарли даст фору любому мужчине, это верно. Мое дело — сделать так, чтобы все остальное время она чувствовала себя настоящей женщиной — нежной, хрупкой, очаровательной… и полностью защищенной.

— Морис, почему ты никогда не говоришь так обо мне? Прямо плакать хочется…

— Жюли, детка, во-первых, ты ни черта не смыслишь в бизнесе и целыми днями только и делаешь, что являешься хрупкой и очаровательной женщиной. Во-вторых, они же молодожены! Подожди чуть-чуть, они с Филипом тоже станут такими, как большинство из нас. Филип запротестовал:

— Не согласен, Морис! Нас связало волшебное чувство, и с годами оно будет только расти. Не так ли, дорогая?

— Да…

Один из гостей со смехом заметил:

— Теперь наши супруги станут сравнивать вас с нами, Филип. Вы здорово осложнили нам семейную жизнь.

— Считайте, что я вернул в нее романтику.

Шарлотта увидела, что Робер отошел от Клементины, и заторопилась к нему, ведя за собой Филипа. Филип немного задержался возле матери Шарлотты, изъявившей желание познакомить его со своей приятельницей.

Робер при виде Шарлотты слегка переменился в лице, однако улыбку выдавил вполне светскую.

— Ты выглядишь счастливой, chere.

— Как же еще мне выглядеть, ведь я новобрачная.

Показалось ей или нет, но Робер на мгновение скривился, словно раскусив горький орех…

— Ты всегда была порывиста и решительна, как мальчишка. Твой брак — это вообще рекорд по скорости.

— Ну, полагаю, я уже вполне подхожу по возрасту…

— Возраст здесь ни при чем. Важно не ошибиться с кандидатом. Ты уверена, что твой избранник не преследует нечестных целей?

— Робер, считай, что я не слышала твоих слов. Я знаю, ты всегда стоишь на страже моих интересов, но на этот раз ты перестарался. Филипа мои деньги не интересуют. Я буквально силой заставила его принять платиновую кредитку, а он тратит с нее деньги только на нужды Жанно.

— Как трогательно! Платиновую кредитку дала… Ту самую, из Сельскохозяйственного банка…

— Кроме того, Филип хочет, чтобы я дала ему возможность поработать на меня.

— Вот как? А что он умеет делать? Будет давить босыми ногами виноград? На вид он парень крепкий…

— Филип — один из лучших молодых финансовых аналитиков Нью-Йорка, успел поработать и в пиаре. Он был вынужден оставить свою карьеру на самом пике, из-за Жанно. Он без колебаний отказался от блестящего будущего ради счастья маленького мальчика.

— И предусмотрительно известил об этом тетку-миллионершу. Находчиво. Просто. Элегантно.

— Ты никому не доверяешь, да?

— Я слишком люблю тебя, Шарлотта. В каком-то смысле я ревную тебя…

— Ты всегда был мне, как брат, Робер.

— Я мужчина, chere. Мне очень горько, что ты всегда видела во мне только брата.

— Робер…

Шарлотта почувствовала легкий приступ паники. Робер говорил так взволнованно, почти со слезами в голосе. К счастью, веселый голос Филипа заставил его умолкнуть:

— Ох уж эти друзья детства! Самые опасные люди.

— Не говори глупости!

— Точно! Подтвердите, Робер, если вы ЧЕСТНЫЙ человек, конечно.

— Я немного не…

— Ну как же! Не успеешь оглянуться, как они уводят твою молодую жену, уверяя всех, что любят ее исключительно по-братски. Кому и доверять бесконечно, как не друзьям детства? Ведь они же не предадут, не украдут ваши деньги, не продадут ваш бизнес… Не так ли, Робер?

Глаза Робера заметались. Шарлотта с нарастающей тревогой следила за Филипом. Внешне он казался веселым и беспечным, но в его словах был скрытый смысл…

— Между тем у нас, в Америке, есть поговорка: хочешь потерять друга — найми его на работу. Просто удивительно, сколько нормальных, порядочных людей превращались в истинных подонков, а что говорить о тех, кто от природы нечист на руку! Ужас!

— Филип, я хочу шампанского. Робер, позволь познакомить тебя с Жанно… Жанно!

Филип умолк и непроизвольно шагнул вперед, словно желая заслонить мальчика от Робера.

Робер между тем расплылся в приторной улыбке.

— Какой прекрасный малыш! Сколько тебе лет, юный Жан?

— Четыре. И еще чуть-чуть. Я уже не малыш.

— Разумеется. Это я не подумав сказал. Очень крупный для своих лет мальчик. Жанет была такая хрупкая…

Филип криво ухмыльнулся. Давай-давай, Робер! Твори свое змеиное дело. Роняй зерна сомнения, сей вражду и подозрительность. Забрось идейку о том, что этот мальчик — не сын Жанет Артуа…

Последние гости разъехались уже глубокой ночью. Филип сбросил опостылевший костюм и тесные туфли, принял душ, переоделся в джинсы и футболку и отправился навестить Джонни.

Мальчик спал, и Филип просто посидел с ним рядом, наслаждаясь покоем. Потом он подоткнул на малыше одеяло, погасил ночник и на цыпочках вышел из комнаты.

Огромный объем полученной информации требовал тщательного обдумывания, и Филип решил посидеть у камина на сон грядущий.

Он удобно устроился в кресле, вытянув босые ноги к огню… Справа — столик с напитками, слева — темнота и свежий ночной воздух, вливающийся в приоткрытое окно… Ах нет, справа еще кто-то есть!

Шарлотта выступила из мрака в круг света перед камином, и Филип едва не поперхнулся виски. На ней был шелковый китайский халат, расшитый драконами, а босые ножки оказались маленькими, как у ребенка. Она с недоумением огляделась по сторонам.

— Куда это подевалось второе кресло? Наверное, Биггинс переставил его в гостиную, для мамы. Она очень любит чиппендейл…

— Хочешь, садись на мое место.

— Нет, я на минутку зашла. Знала, что ты здесь. Хотела поблагодарить тебя за сегодняшний вечер. Ты великолепный актер. В тебя влюблены все мои подруги. Жаль, что с Робером вы так и не нашли общий язык.

— На это не рассчитывай. Он твой друг, и потому я не произнесу всего того, что думаю, но на самом деле он — слизняк.

— Филип, что происходит?

— Налить тебе виски?

— Налить! И объяснить, что у вас с Робером.

— Садись хоть на подлокотник. Когда ты стоишь, мне хочется сдать тебе квартальный отчет. Кстати, когда я начну работать?

— Как только определишь себе круг задач. Я посмотрю и соглашусь — или не соглашусь.

— Как насчет анализа рентабельности производства?

— Ты же хотел заняться пиаром?

— Учитывая, что мы собрались в деревню, это не срочно. А финансовый анализ здорово мобилизует мозги.

— Хочешь провести ревизию моих счетов?

— Хочу понять направление финансовых потоков. Внутренний рынок, внешний рынок, заказчики и партнеры, способы расчета. Если ты имеешь в виду, хочу ли я знать точные цифры — это мне не особенно интересно. Можешь засекретить все цифровые показатели. С меня хватит коэффициентов.

— Ох… Неужели ты способен думать о работе даже после такого трудного дня?

— Ха! Знала бы ты, НАСКОЛЬКО он был трудный. За тебя!

— И за тебя! И за Жанно — он произвел фурор. Так что Робер?

• Предыдущая
• 22/29
• Следующая