Тор. Разрушитель - Хольбайн Вольфганг - Страница 66

Лив обиженно покачал головой, но ничего не сказал и пошел рядом с Тором.

На самом деле Тора не интересовали следы. Ветер заметет их за несколько минут, сколь бы глубокими они ни были. Но нужно было дать мальчику понять, что к словам старших необходимо прислушиваться.

Они не прошли и сотни шагов, когда Лив вдруг остановился и, склонив голову к плечу, закрыл глаза и прислушался. Тор тоже сосредоточился на звуках, и через мгновение ощущение чужого присутствия посетило его во второй раз. Оно было слишком размытое, чтобы понять что-либо наверняка, но Тор чувствовал — враги уже близко.

Тору стало интересно, был ли слух мальчика таким же острым, как у него, или же его оставили силы?

— Кто-то идет, — наконец сказал Лив. — Я что-то слышу.

Тор не стал его поправлять. Дул сильный ветер, заглушавший все звуки вокруг, да и враги находились вне поля их зрения, так что на самом деле их нельзя было ни увидеть, ни услышать. Мальчик просто чувствовал, что кто-то скрывается в серых сумерках, и воспринимал это как звук.

— Да, они приближаются, — согласился с ним Тор. — Нужно торопиться.

Вернувшись к лошадям, Тор не стал загонять свою лошадь в ледяную воду, а быстро поскакал вперед. Уже вскоре они догнали Урд и Элению, продвинувшихся вовсе не так далеко, как Тор надеялся.

— Вперед! — крикнул он Урд. — Не останавливайтесь! Они догоняют нас!

Не тратя времени на излишние вопросы, Урд погнала коня рысцой — достаточно быстрой, но не очень утомительной. Лив скакал рядом с сестрой, лошадка которой оказалась хоть и послушной, но самой медлительной из всех, поэтому остальным приходилось под нее подстраиваться.

Переглянувшись с Урд, Тор занял место в конце колонны. Ему было ясно, что шансов скрыться от преследователей у них нет. Лошади держались на удивление хорошо, и земля по большей части оставалась ровной, поэтому они продвигались довольно быстро. Но с какой бы скоростью они ни скакали, от этих врагов им было не убежать.

Придется сражаться, а Тор знал, что у него нет на это сил. Но, возможно, он хотя бы немного оттянет начало боя и сам выберет место для неминуемой схватки.

Внезапно ветер утих, как будто Тор мысленно произнес какое-то ключевое слово, которого судьба только и дожидалась. Это произошло так неожиданно, что тишина болью отдалась в ушах. Урд пустила лошадь шагом, а потом и вовсе остановилась, наблюдая за Тором и детьми, которые догоняли ее. Вид у нее был вымотанный и уставший. Тора начала мучить совесть: Урд слишком долго находилась в седле, недосыпала в последнее время, да к тому же еще ждала ребенка, но при этом почти не отдыхала. Тор ни в коем случае не хотел навредить будущему сыну, но понимал, что сейчас нельзя останавливаться. Тем не менее он решил ехать медленнее, ведь от иноходи устали не только лошади, но и всадники. Преследователи пока еще оставались далеко, но, если от изнурения свалятся и люди, и животные, ситуация усугубится. Некоторое время все ехали молча.

— Нам нужно укрытие, — наконец сказала Урд. — И не на одну ночь.

Тор обеспокоенно повернулся к ней, но Урд, поспешно покачав головой, улыбнулась.

— Нет, не поэтому. До родов еще пройдет несколько недель.

— Вот именно. Всего несколько недель.

— Я не сказала «всего».

— Но сколько именно? Три? Четыре?

— Может, даже больше. — Урд, казалось, забавляли эти вопросы. — А если и так, то, знаешь ли, беременность не болезнь.

Тор хотел возразить, но она остановила его:

— Моя мать, крестьянка, была в поле, когда начались схватки. Она пошла домой, родила ребенка и уже через час вернулась к работе. И так восемь раз.

— У тебя семеро братьев и сестер?

— Восемь. — Урд улыбнулась. — Когда родилась моя младшая сестричка, мама лежала дома с переломанной ногой.

— И потом взяла костыли и пошла во двор, чтобы нарубить дров? — предположил Тор.

— Нет. Она умерла при родах.

— Сожалею. Извини.

— Ничего. Я почти не помню ее. В основном я знаю мать по рассказам.

— Как так? — Тор смутился. Он не хотел обидеть Урд своей шуткой.

— Представь, одиннадцать голодных ртов в семье… И вот однажды к нам на хутор приехала Несущая Свет. И забрала меня.

— Взяла и забрала?

— Она дала моим родителям денег. Для Несущей Свет это было мало, но для крестьян — очень много. Несущая Свет искала девочку, чтобы сделать ее жрицей, а я была как раз в подходящем возрасте для того, чтобы начать обучение. Мне было четыре или пять, по-моему. Уже достаточно большая, чтобы меня не нужно было пеленать, учить ходить или говорить, но еще довольно маленькая, чтобы можно было воспитать так, как хотелось моей наставнице.

— И родители отдали тебя?

— Продали, Тор, — поправила его Урд, словно говорила о какой-то мелочи, которую и упоминать-то не стоило. — Можешь спокойно воспринимать это слово. Тут нет ничего плохого.

Тор не вполне согласился с ней, но решил не спорить. В конце концов, он не имел права судить людей, о которых ему ничего не было известно. Какой была их жизнь? Вера? Почему они так поступили?

Видимо, Урд правильно истолковала его молчание.

— У них не было выбора, Тор. Они могли отдать одного ребенка и повысить шансы остальных на выживание.

— Твои родители настолько бедствовали?

— Не настолько. Но там, откуда я родом, бедным считается только тот, кто вечером не знает, будет ли у него завтра еда. В тот год, когда к нам приехала Несущая Свет, все было совсем плохо.

— Наверное, поэтому она и пришла именно тогда, — предположил Тор.

— В то время по всем хуторам люди умирали от голода и безобиднейших болезней, с которыми несчастные просто не могли справиться, — настолько они ослабели. Дети умирали от насморка! Но только не на хуторе моих родителей.

— И поэтому они отдали своего ребенка.

— Если бы не предложение Несущей Свет, я могла бы не выжить, — возразила Урд. — Или погибли бы мои братья и сестры. Ребенок — не такая большая плата за жизнь остальных. Да и я не прогадала… — Она видела, что он сомневается в ее словах. — Я могла бы стать крестьянкой, как моя мать, и умерла бы при родах моего восьмого или десятого ребенка. Или мне повезло бы — я вышла бы замуж за богатого крестьянина, который был бы в три раза старше меня. Пару раз в неделю мне приходилось бы ублажать его… по крайней мере, пока я не придумала бы, как отравить его, чтобы меня никто не заподозрил. — Она тихо рассмеялась. — Кроме того, тогда бы я не познакомилась с тобой.

— Но некоторых вещей тебе не пришлось бы делать, — стоял на своем Тор.

— Например? — Урд упрямо вскинула подбородок. — Несущие Свет не всегда были такими, Тор. Наоборот, большую часть жизни я совершала ради них поступки, которыми горжусь, и, честно говоря, сейчас действовала бы так же.

— Что же произошло?

Урд замялась.

— Не знаю, — солгала она. — Возможно, все в мире меняется. Или они и раньше были такими, а я просто не видела этого… или не хотела видеть. — Урд смерила его испытующим взглядом. — Как ты думаешь, бывает так, что человек участвует в чем-то плохом, но не замечает этого, потому что создал для себя свой маленький мирок и ничего не знает о том, что происходит вокруг?

Тор не знал, что ответить. Ему очень мало было известно о жизни Урд. Всякий раз, когда он пытался затронуть эту тему, она либо уходила от разговора, либо реагировала так, что Тору становилось понятно: его жене не нравится говорить об этом. За время их побега из долины он узнал об Урд и ее прежней жизни больше, чем за все предыдущие месяцы, и теперь не понимал, как ему относиться к этому.

— Может быть, твоя… как это сказать… приемная мать…

— Ее звали Фрейя.

— Может быть, все дело в ней. То, какими мы стали, зависит от наших родителей.

— Она была хорошей женщиной. — Урд кивнула. — Я многому научилась у нее, и… не только тому, как исцелять раны и наводить морок.

— Это она научила тебя сражаться?

— Ты говоришь это так, словно тебе не нравится, что я могу защитить себя.