Русские сказки - Злотников Роман Валерьевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/94
• Следующая

Но не успела эта мысль мелькнуть в его голове, как он уже знал ответ. И этот ответ ему совершенно не понравился.

«…Таким образом, по моим подсчетам, приблизительная величина коэффициента Нормана-Покровского составляет не менее 0,07-0,08. А это означает, что глиссада падения Эмоши-Смита в настоящее время находится в неустойчивом равновесии. Учитывая, что величины суммарных тензорных переменных Кимпы колеблются около нуля, прослеживается некоторая вероятность роста показателей RQ и T7&W, возникающая в случае успешного воздействия на точки С2, С7, All, 072, КК4 и В38. Однако следует иметь в виду, что столь фундаментальные величины, как коэффициенты уровня распада транспортных WW и финансовых потоков FZ, уровень падения производства Ni, а также большинство переменных, в том числе и такие важные, как RH, FFT, NJS, как и многое другое, являются всего лишь крайне приблизительными умозрительными величинами. А потому полученные выводы никоим образом не могут являться основой для планирования и осуществления каких-либо практических действий».

В этот момент перо в очередной раз зацепилось за бумагу, и Круифф посадил на лист еще одну кляксу. Он раздраженно отдернул ручку, поднес перо к глазам и осторожным движением вытащил зацепившийся за перо бумажный волосок, затем снова обмакнул перо в дрянные сажевые чернила.

Последние две недели он испытывал двойственное чувство. С одной стороны, Айвен чувствовал небывалый душевный подъем, поскольку впервые со дня их странного появления в этом мире смог наконец скинуть с себя часть забот по жизнеобеспечению и заняться тем делом, которое он любил и которое получалось у него лучше всего, — системным анализом. Но то, в каких условиях ему приходилось работать, когда почти все переменные брались практически с потолка или вычислялись чисто умозрительно, по крайне скудной выборке данных когда лучшим вычислителем, который оказался в его распоряжении, был древний разболтанный арифмометр, вызывало в душе чувство глухого раздражения. Слава богу, в библиотеках местной гимназии и земского управления оказались в наличии официальные издания, а главное — статистические сборники за несколько последних лет. Содержащиеся в них данные, чрезвычайно сырые и крайне неполные, динамику развития отражали тем не менее достаточно точно. Кроме того, среди пассажиров поезда было немало финансистов и биржевых маклеров, профессионалов, для которых максимальная осведомленность и отличная память на цифры являются непременным условием успешной деятельности. Что же до их готовности сотрудничать, то после всего произошедшего она просто была безгранична. Так что надо было только уметь правильно задавать вопросы, а уж этим-то искусством Круифф овладел давно и в совершенстве. И то, что Айвен почерпнул из литературы и долгих бесед, оказалось достаточно неплохой основой для первичных расчетов. И вот, похоже, все шло к тому, что он сегодня закончит оформление итогового меморандума.

Круифф отложил перо, встал из-за стола и подошел к окну.

В тот вечер, после памятной вечеринки, он впервые за много дней заснул спокойным глубоким сном. Появилась слабая, но все-таки надежда на некоторые позитивные перемены. Хотя бы в их маленьком, изолированном мирке. А мысли о возможных неприятностях он загнал глубоко внутрь. Выспаться, однако, ему не удалось. Под утро, когда до рассвета оставалось еще около двух часов его разбудил майор. Вернее, он просто вошел в его комнату, но, как видно, столь мощную фигуру не могли выдержать, не жалуясь, даже массивные дубовые половицы. Во всяком случае, когда майор не старался двигаться бесшумно. В общем, Круифф проснулся от отчаянного скрипа. Он открыл глаза и несколько мгновений, не двигаясь, ощупывал комнату взглядом сквозь едва раздвинутые ресницы. Увидев восседающего на поскрипывающем стуле майора, Круифф досадливо поморщился и, зевая, сел на кровати, спустив ноги на пол:

— Ну, что вас принесло ко мне в такое время? — Впрочем, задавая вопрос, он уже заранее знал ответ.

Русский осторожно откинулся на спинку стула и развел руками:

— Поскольку, как я понял, все то время, что я был без сознания, именно вы играли первую скрипку в нашем трио, мне показалось, что, прежде чем мы примем решение о том, как действовать дальше, нам необходимо поговорить.

Круифф вздохнул и потер лоб рукой. О Господи, а он еще на что-то надеялся. У этих русских, похоже, авантюризм в крови. А может, это просто следствие того, что они за годы эволюции приобрели способность сохранять в своих жилах повышенную концентрацию этого зубодробительного национального напитка под названием «водка», который они к тому же привыкли пить совершенно неразбавленным. Или это качество есть неотъемлемая черта того загадочного русского характера, над которым так любили разводить нюни литераторы самого разного толка? Круифф потянулся к столу, зажег керосиновую лампу и открыл крышку часов:

— О мой бог. Вообще-то, как мне кажется, любой нормальный человек в это время должен спать, а не задумываться над судьбами мира.

Русский хмыкнул, а Айвен принялся натягивать брюки, ворча под нос:

— Порой мне кажется, что Господь наш, Иисус Христос, был не евреем, а русским. Ну кто еще может стремиться на крест, плаху или виселицу с таким маниакальным упорством?

Он оделся, разжег керосиновую горелку, поставил на нее небольшой, на два-три стакана, чайничек и уселся за стол напротив русского:

— Ну что ты хочешь мне сказать? Майор усмехнулся:

— Не кипятись. Если ты собираешься продолжить путь на север, никто тебя держать не будет. Круифф скривился:

— Та-а-ак. Они здесь будут строить из себя спасителей цивилизации, героев-мучеников, а добрый дядюшка Айвен в это время будет греть пузо на пляже? Ты это так себе представляешь?

Майор наклонился вперед и придвинул лицо к Круиффу:

— Ну, ты прекрасно знал о том, что я буду делать еще до того, как я очнулся. Так чего же ты ожидал? Что я никогда не сделаю тебе подобного предложения? — Он лукаво улыбнулся. — Ну а раз, как я понял, ты собираешься, как это у вас говорится, подчиниться обстоятельствам и остаться с нами, чему я, естественно, очень рад, то мы можем перейти к более конкретному разговору. — Он сделал паузу, потом добавил уже совсем другие тоном: — Мне нужен комплексный анализ ситуации и возможные пути ее развития. Лучше по методу Инса-Токугавы.

От этих слов брови Айвена изумленно поползли вверх. Он несколько мгновений недоверчиво вглядывался в лицо майора, ища на нем признаки улыбки, но тот был серьезен. Круифф саркастически усмехнулся:

— И как ты себе это представляешь? Без базы данных, без даже самого простейшего компьютера. Без…

— И все-таки это надо сделать.

— Как?!

Майор был непреклонен:

— Я понимаю, это сложно. Но не все так безнадежно. В местных библиотеках есть кое-какой статистический материал, а среди пассажиров много людей, которые имели доступ к столь серьезной информации, что могут дать сто очков вперед любой базе данных, собранной стандартными способами.

— Ты серьезно? Русский кивнул.

— А ты представляешь уровень достоверности подобных расчетов?

Майор усмехнулся:

— Возможно, они не будут отвечать в полной мере строгим критериям Бюро федеральной информации, но ты сам удивишься, насколько уровень достоверности этих расчетов окажется выше ожиданий. Тем более если их будешь делать именно ты.

— Довольно неуклюжая лесть, — буркнул Круифф.

— А что мне остается? — развел руками русский, протянув ироническим тоном: — Мне просто необходимо убедить вас, сэр.

Бодро засвистел закипевший чайник. Круифф молча поднялся, выключил керосинку и поставил на стол маленький фарфоровый заварочный чайничек. Обдав его кипятком, Айвен насыпал в него две ложки чая и, осторожно плеснув чуть-чуть кипятка, оставил настаиваться.

— Достань стаканы. Они вон там, в тумбочке. Русский молча вытащил стаканы в массивных медных подстаканниках и поставил рядом с чайником. Круифф разместил тут же на столе хрустальную сахарницу с отбитым краем, ломоть слегка зачерствевшего хлеба и кусок сала, долил чайничек до двух третей объема и так же молча принялся резать хлеб и сало. Наверное, со стороны все это выглядело бы не очень понятно, но каждый был занят именно тем, что нужно было делать в данную минуту. Айвен напряженно думал, а русский изо всех сил старался не мешать ему в этом занятии. Он прекрасно знал, что уже выиграл, и самое разумное — подождать, пока американец сам сообщит ему об этом. Уж кто-кто, а мистер Круифф, звезда аналитической группы Бюро федеральной информации, должен знать, что даже анализ с невысоким коэффициентом достоверности все же много лучше, чем ничего. И что, если бы дело было только в наличии суперкомпьютеров и обширной базы данных, то никому в бюро не пришло бы в голову держать на ставке целую команду аналитиков. Человеческий мозг, а главное — интуиция до сих пор значили гораздо больше, чем самый мощный компьютер. К тому же даже в том, большом мире, откуда они явились, нашлось бы не много специалистов, способных посоперничать с Круиффом в области применения методики Инса-Токугавы.

• Предыдущая
• 28/94
• Следующая