Аромат страсти - Бэнкс Майя - Страница 26

• Предыдущая
• 26/28
• Следующая

Эван нахмурился, услышав стук в дверь. Одна из секретарш просунула голову в дверь, держа перед собой конверт, словно щит.

– Только что прислали для вас, сэр.

– Давайте.

Он быстро подошла, бросила конверт на стол шефа, а затем выскочила из кабинета. Эван покачал головой. До чего же он довел людей!

Вздохнув, Эван посмотрел на конверт. Письмо было датировано вчерашним числом и имело пометку «Срочно».

Внутри он, к своему удивлению, обнаружил только газету. Ничего более. Ни письма, ни объяс нения. Эван вытащил ее, и она упала на стол. Взглянув на газету, он увидел фотографию Селии. Но на этом снимке она выглядела иначе. Возможно, мо ложе? К тому же Селия казалась очень перепуганной. Она подняла руку, словно пытаясь закрыться от фотообъектива.

Нахмурившись, Эван пробежал глазами статью. Дочитав до конца, он разозлился настолько, что пришлось прочитать статью еще раз, внимательнее.

На фотографии в самом деле была молодая Селия. Снимок относился к тому времени, когда она жила и работала в Нью-Йорке. Через год после окончания университета Селия начала работать в одной престижной рекламной компании. За отличную работу ее назначили на должность старшего администратора, и она стала начальником нескольких младших администраторов, проработавших в компании дольше ее.

О ее отношениях с главным исполнительным директором стало известно сразу, и имя Селии фигурировало на бракоразводном процессе исполнительного директора и его жены. Селия с позором бежала из Нью-Йорка и вернулась домой, в Сан-Франциско, где устроилась на работу в развивающееся небольшое агентство «Меддокс комьюникейшнс».

«Но на прошлой неделе интимные фотографии Селии Тейлор и миллиардера Эвана Риса появились в печати, и это после того, как фирма «Рис энтерпрайзиз» подписала многомиллионный контракт с компанией Брока Меддокса».

Подобными пересудами была переполнена вся статья. Селия и «Меддокс комьюникейшнс» подвергались суровой критике. У Эвана сдавило живот, его затошнило.

Он взглянул на сегодняшний выпуск газеты «Рекламный бизнес», доставленный ему утром. Все происходило именно так, как говорила Селия: сообщалось о сделке двух компаний, а также были напечатаны уже известные фотографии.

Взяв присланную в конверте газету, Эван снова принялся читать статью. Не может быть! Она не способна на то, в чем ее обвиняют. Эван знал Селию недолго, но мог поручиться, что она не пойдет на подобный шаг. Даже если у нее в самом деле был роман с тем ублюдком, не из-за этого она получила повышение по службе.

Эвану хотелось кого-нибудь прикончить. Желательно того, кто начал клеветническую кампанию против Селии. Он покарает любого, кто посмеет очернить его любимую женщину.

Внезапно Эвану стало трудно дышать.

«Любимую женщину»?

Селия очень нравилась ему. Она красива, энергична и чертовски сексуальна. Она отличная любовница и партнер. Ему было весело с ней, нравилось ее общество. Но любит ли он ее?

Неожиданно защемило сердце. Почему у него не складывается личная жизнь? Эван замер. В душе воцарилась паника, стало трудно дышать.

Ведь ему тридцать восемь лет, а он ни разу не был влюблен. До сих пор Эван не задумывался об этом. Если честно, он не был уверен в том, что хочет любить.

Любовь – мучительная эмоция. Она лишает покоя. Ее приход нельзя запланировать, она не поддается правилам. А Эван Рис всегда признавал только правила и графики…

Черт побери, он безумно влюбился в Селию!

Вот почему он сидит в ужасном настроении, а его обычно дружелюбные подчиненные не рискуют приблизиться к боссу, боясь, что он оторвет им голову.

Эван снова посмотрел на статью, сердце его сжалось. Какой же он идиот! Законченный, безумно влюбленный кретин.

Он повел себя как капризный ребенок, разозлившись, поскольку у него отобрали любимую игрушку. В таком случае Селия не захочет продолжить их отношения.

Она нуждалась в его поддержке, а он оттолкнул ее. Хуже того, самонадеянно посоветовал ей не приползать к нему, если она передумает.

Эван вздрогнул. Черт побери, он говорил ей ужасные вещи. Если кому и придется ползти, то ему. И он поползет к Селии – и по грязи, и по битому стеклу.

Эван с горечью вспомнил ее заплаканное лицо. Ей пришлось пережить адские муки. Эти фотографии видели ее сослуживцы и, вероятно, все рекламщики. Скорее всего, они сделали неверные выводы.

Эван вел себя эгоистично с самого начала. Он даже не задумывался о том, как повлияют на жизнь Селии их отношения. Он думал только о себе, о собственных желаниях и нуждах. Ему было наплевать, что скажут окружающие, а вот ей было не все равно. И у нее на то имелась веская причина.

Ему следовало остаться с Селией и утешить. Теперь мир ополчился против нее, а чем занят он? Зализывает собственные раны, пока она противостоит всем в одиночку.

К черту амбиции!

Он обязан вернуть Селию.

Селия пила горячий шоколад и пристально смотрела вдаль, на океан, сидя на заднем дворе отцовского дома.

В доме царили мир и покой. Не в первый раз Селия задалась вопросом: почему она так стремилась уехать отсюда? По правде говоря, родственники иногда бывали просто невыносимы, но они любили ее. За такую семью следует держаться.

Нет, она не покинет их снова. Ей хотелось посмотреть мир, но ее мир здесь, дома.

Стеклянные двери открылись, и появился Ной. Селия повернулась, чтобы поприветствовать брата, но замерла, увидев выражение его лица.

– Я хотела пожелать тебе доброго утра, – сказала молодая женщина, когда Ной плюхнулся в кресло рядом с ней.

Вздохнув, он протянул ей очередную газету:

– Сначала я не хотел тебе это показывать. Но сам предпочитаю знать то, что обо мне пишут.

От страха у Селии закружилась голова. Она опасливо посмотрела на газету. Затем отвращение стало сильнее боязни, и она выхватила газету из руки брата.

На центральной полосе черным по белому описывалось все, что произошло в Нью-Йорке. Это была явная клеветническая кампания. Разоблачение Селии проводилось параллельно с сообщениями о сделке «Рис энтерпрайзиз» и «Меддокс комьюникейшнс», посредником которой выступала Селия.

В подробностях, живописно рассказывалось о работе Селии в Нью-Йорке и Сан-Франциско и делались недвусмысленные намеки по поводу ее отношений с Эваном.

Все, над чем она так усердно трудилась, добиваясь успеха, было разрушено.

Ей следовало бы разозлиться, даже прийти в ярость. Но она ощутила… смирение.

Подняв глаза, Селия увидела обеспокоенный взгляд брата и поняла, что должна делать.

Нельзя угодить всем. Эван резонно злится на нее: она придает слишком большое значение мнению окружающих, а главное – то, что думает о ней именно он.

Наплевать на мнение других людей, если те, кого она любит, знают правду. Брок верит в свою сотрудницу. Сослуживцы обязательно поддержат. Члены семьи беззаветно любят ее. Эвану явно все равно, что скажут об их отношениях, так почему ей, Селии Тейлор, должно быть до этого дело?

Впервые за долгое время Селия задумалась о своей жизни. Слишком долго она обращала внимание на внешние факторы, жаждала убежать от скандального происшествия в Нью-Йорке и доказать всем свою состоятельность.

Но единственным человеком, которому Селия что-то доказывала, была она сама. Все остальные и так знали, какова она на самом деле.

– Ох, Ной, я была такой дурой, – прошептала Селия.

Брат озадаченно склонил голову набок. Селия обняла его за шею и крепко-крепко прижала к себе. Затем она отстранилась и поцеловала Ноя в щеку:

– Спасибо.

Он по-прежнему был в высшей степени сбит с толку.

– За что?

– За то, что открыл мне глаза. Я так долго ничего не видела дальше собственного носа.

Он угрюмо усмехнулся:

– Ну ладно. Сделай мне одолжение: когда в следующий раз Адам и Далтон станут донимать меня, напомни им, что я открыл тебе глаза. Хотя, если честно, я не понимаю, что это значит.

• Предыдущая
• 26/28
• Следующая