По сценарию мафии - Коннелли Майкл - Страница 71

• Предыдущая
• 71/80
• Следующая

– Молодец. А теперь опустись на пол под раковинами.

Гарри послушался, но при этом не сводил с Пауэрса глаз.

– Эдгар, твоя очередь, – сказал Пауэрс. – Достань пистолет и брось его на пол.

Пистолет Эдгара стукнул по плиткам пола.

– Полезай к напарнику.

– Пауэрс, это просто глупо, – произнес Босх. – Куда ты собрался? Тебе не убежать.

– Разве кто-то говорит о побеге? Достань-ка свои наручники и надень левый себе на запястье.

Босх подчинился, и Пауэрс приказал продеть цепочку за сточную трубу, а Эдгару велел надеть второй наручник на правое запястье. После того как все было выполнено, он улыбнулся:

– Вот так-то. Посидите минут пять. А сейчас оба давайте мне ключи. Кидайте сюда.

Он подобрал ключи Эдгара, расстегнул на руках наручники и растер запястья, чтобы восстановить кровообращение. На его лице блуждала ухмылка.

– Посмотрим, что у нас здесь. – Пауэрс достал из раковины пистолет Босха. – Отличная вещь. Хороший вес, прекрасно сбалансирован. Лучше моего. Не возражаешь, если я позаимствую его?

Гарри догадался, что у него на уме. Пауэрс намеревался наведаться к Веронике. Он подумал о Киз – она сидела за столом спиной к барьеру. И о Биллетс. Они заметят беглеца, когда будет слишком поздно.

– Ее там нет, – проговорил он.

– Кого?

– Вероники. Это ловушка. Мы ее не арестовывали.

На лице Пауэрса отразилось изумление.

– Я взял ее голос из кинофильма. Переписал с видео. Ты бросишься в комнаты для допроса и ничего не получишь. Ее там нет, и убежать тебе не удастся.

Босх заметил, как натянулась кожа на скулах Пауэрса и потемнело от гнева лицо. Но внезапно его губы скривились в ухмылке.

– А ты хитрец, Босх! Надеешься, я поверю, что ее там нет? А вдруг ты накалываешь меня сейчас?

– Это не обман. Ее там нет. После того что ты нам рассказал, мы за ней поехали. Час назад были в ее доме, но Вероники там не оказалось – слиняла прошлой ночью.

– Если она слиняла, то как…

– А вот это не надувательство. Деньги и снимки находились у тебя в доме. Если не ты их туда положил, значит, Вероника. Она тебя подставила. Слушай, положи пистолет. Ты извинишься перед Эдгаром, и мы забудем этот маленький инцидент.

– Ясное дело. Не станете шить побег, зато убийство все равно на мне.

– Я тебе обещал: мы встретимся с окружным прокурором. Мы его уже пригласили. Он наш знакомый и нормально к тебе отнесется.

– Дурак ты, Босх! – выкрикнул Пауэрс и понизил голос: – Неужели не способен понять: мне нужна она. Думаешь, победил? Расколол? Ни черта ты не в выигрыше. Я заговорил, потому что сам захотел. Это я тебя расколол, а ты и не догадался. Начал мне доверять, поскольку я оказался тебе нужен. Иначе ты никогда бы не снял с меня наручники.

Пауэрс сделал паузу, чтобы до детективов дошел смысл его слов.

– А теперь прощайте, у меня рандеву с той сучонкой, и я намерен с ней повидаться. Если ее не окажется дома, буду искать.

– Она могла удрать куда угодно.

– Я тоже. И она не заметит, как я к ней подберусь. А теперь, Босх, мне пора.

Пауэрс вытащил из мусорной корзины пластиковый мешок, вытряхнул на пол его содержимое и положил туда пистолет Босха. Затем открыл все три крана на полную мощность, и бегущая в раковины вода зашумела. Пауэрс подобрал с пола пистолет Эдгара, тоже засунул в мешок и плотно обернул оружие пластиком. Свой «рэйвен» он опустил в передний карман, чтобы легче было достать, а ключи от наручников бросил в писсуар и спустил воду. Затем, не взглянув на прикованных под раковиной детективов, направился к двери.

– Прощайте, придурки! – бросил Пауэрс через плечо и исчез в коридоре.

Босх посмотрел на Эдгара. Он понимал, что кричать бесполезно. В воскресенье в административном крыле никого. Биллетс и Райдер их не услышат. Вода заглушит призывы о помощи, или они решат, что это орут в «обезьяннике» пьяные.

Босх перевернулся, ухватился за сток и, уперевшись, как рычагом, ногами в стену, хотел попытаться оторвать трубу. Но тут же отнял ладонь. Труба была раскалена.

– Сукин сын! Включил горячую воду!

– Что делать? Он же удерет! – заволновался Эдгар.

– У тебя руки длиннее. Попытайся закрыть кран. Слишком горячо – невозможно дотронуться до трубы.

Босх просунул руку за сливное колено, но Джерри едва дотянулся до вентиля. Вскоре он закрутил его так, что из крана стала сочиться тоненькая струйка.

– Открой холодную воду, – сказал Босх. – Надо охладить эту штуковину.

Это отняло еще несколько секунд, прежде чем он сумел повторить попытку и, ухватившись руками за слив, надавил ногами на стену. Эдгар помогал ему с другой стороны. Совместными усилиями они оторвали трубу от раковины и, поливаемые водой, продели сквозь образовавшуюся брешь цепочку наручников. Детективы быстро вскочили и, скользя по мокрому кафелю, подбежали к писсуару, где на сливной решетке лежали ключи. Освободив запястье, Босх отдал ключи Эдгару и, шлепая по разлившейся по полу воде, бросился к выходу из туалета.

– Закрой воду! – велел он, захлопывая дверь.

Босх пронесся по коридору и перепрыгнул через барьер. В помещении никого не оказалось, лейтенантский кабинет за стеклянной перегородкой тоже пустовал. Внезапно Босх услышал стук и крики Райдер и Биллетс и побежал на звук. Все двери комнат для допроса были закрыты, кроме одной. Он понял, что Пауэрс проверил, нет ли здесь Вероники, а затем запер лейтенанта и Киз. Босх открыл замок и стремглав кинулся назад по коридору. Оттолкнул тяжелую металлическую дверь и выскочил на парковку. Рука машинально потянулась к пустой наплечной кобуре. Взгляд скользнул по открытым боксам – Пауэрса там не оказалось. Зато у заправки стояли двое растерянных патрульных.

– Пауэрса видели? – воскликнул Босх.

– Да, – ответил один. – Умчался на нашей машине. – Что, черт возьми, происходит?

Босх, закрыв глаза и опустив голову, тихо выругался.

Через шесть часов Босх, Эдгар и Райдер сидели в комнате и наблюдали, как за стеклянной перегородкой кабинета Биллетс шло совещание. Там, как в тесном автобусе, сгрудились лейтенант, капитан Левэлли, помощник начальника полиции Ирвинг, трое людей из отдела внутренних расследований, включая Частина, и начальник полиции со своим помощником. С окружным прокурором Роджером Гоффом консультировались по телефону, включив громкую связь – Босх слышал его голос сквозь открытую дверь кабинета. Затем дверь закрыли, и он решил, что в кабинете обсуждают их судьбу.

Начальник полиции явился последним и стоял в центре тесного помещения, скрестив руки и уперев подбородок в грудь. Судя по всему, он выслушивал доклады остальных. Иногда кивал, но говорил немного. Главной темой совещания был побег Пауэрса. Коп-убийца вырвался на свободу. Обратиться с подобной информацией в прессу значило высечь самих себя. Однако Босх не видел альтернативы. Пауэрса пытались найти, но тщетно. Похищенный им патрульный автомобиль обнаружили брошенным на Фэрхолм-драйв. А куда он делся, можно было лишь гадать. У домов беглеца, Алисо и адвоката Нейла Дентона выставили посты наблюдения, но и они до сих пор ничего не дали. В общем, пора привлекать средства массовой информации, чтобы в шестичасовых новостях показали фотографию пустившегося в бега полицейского. Присутствие шефа полиции, видимо, означало, что он решил сам проводить пресс-конференцию. Иначе поручил бы разбираться во всем Ирвингу. Босху показалось, что Райдер что-то сказала.

– Прости?

– Я спросила, что ты намерен делать в свободное время?

– Зависит от того, сколько его наберется. Может, закончу ремонт дома. Или придется искать, где заработать на жизнь.

Срок отстранения от работы без содержания составлял пятнадцать дней. Наказание накладывалось в случае серьезных нарушений. Но Босх не сомневался, что шеф не ограничится малым.

– Но он же нас не выгонит? – с надеждой промолвил Эдгар.

– Не думаю. Хотя все зависит от того, как ему преподнесли дело.

Босх повернулся к стеклянной перегородке в тот момент, когда на него посмотрел начальник полиции. Шеф отвел взгляд – дурной знак. Босх ни разу с ним не встречался и полагал, что встреча не состоится. Этот человек был среди них чужаком, которого посадили сверху для разрядки ситуации. Он не обладал особым талантом управлять такой структурой, как полиция, а являлся кандидатурой со стороны. Он был крупным чернокожим мужчиной, но большую часть веса составляло то, что нависало над ремнем. Копы, которые его не любили, прозвали за глаза Мусорным Мешком.

• Предыдущая
• 71/80
• Следующая