Пока еще жив - Джеймс Питер - Страница 31

— Эмис Моррис Смолбоун. Надо же, вот так встреча. Рой Грейс, помнишь?

Эмис застыл как вкопанный. Моргнул несколько раз, всматриваясь в сумерки.

— Чего надо? — слегка заплетающимся языком спросил он.

— А ты разве не понимаешь, что означает, когда тебя называют по полной форме?

Смолбоун озадаченно нахмурился и на мгновение потерял равновесие. Грейс предусмотрительно схватил его за руку, ощутив при этом сильный запах алкоголя и табака.

— Нет, не знаю.

— А ты подумай.

— Да я понятия не имею.

— Это означает, что ты арестован.

Анна сидела в «священном уголке» — в украшенном перьями, цвета лазури бальном платье, том самом, в котором Гея выступала во время мирового турне «Спасем планету». Прежде чем надеть его, она приняла душ — чтобы запахи ее собственного тела не смешивались с божественными ароматами духов и пота идола, которые — она твердо в это верила — все еще сохранялись на наряде десятилетней давности.

Анна проводила ревизию. Проверив и перепроверив себя на знание песен кумира — название, порядковый номер в списке, дата первого исполнения, — она перечитывала теперь избранные места авторизованной биографии Геи. Не хватало только допустить какую-нибудь глупую ошибку, когда они встретятся наконец завтра. Ей нужно быть совершенством во всем — под стать Гее.

Вообще-то Анна была уверена в себе. В школе она всегда хорошо запоминала числа — помнила даты правления всех королей и королев Англии, всех сражений и вообще почти всех важных событий. Кое-кто из одноклассников называл ее зубрилкой. Ну и что с того? Ей было наплевать. Что они знали о мире? И кто из них сегодня, много лет спустя, имеет такую коллекцию Геи?

А?

— А ты как думаешь, Дива? — спросила она, обращаясь к кошке.

Кошка сидела возле стеклянного шкафчика, где стояли взятые в рамочку билеты с концертов Геи и лежали стопочки программок. На вопрос хозяйки она не ответила.

Часы показывали без пяти девять вечера. Пора спуститься и посмотреть телевизор. Сегодня шло одно из ее любимых ток-шоу «Криминальный дозор».

Настоящие преступления. Если повезет, расскажут о каком-нибудь убийстве; может быть, даже покажут реконструкцию. Анна поменяла кошачий туалет, стоявший на паре страниц, вырванных из бесплатного журнала «Жизнь Суссекса». Сам журнал она никогда не читала, но для этой цели он вполне годился. Потом прошла в гостиную и включила телевизор.

Ей нравились реконструкции, особенно с насилием и кровью. В отличие от кино- и телефильмов здесь все было реальное. Анна закрывала глаза и представляла страх жертвы, боль и отчаяние. Это ее возбуждало. Иногда Анна и сама проигрывала сценки с садомазохизмом. Это ей тоже нравилось. И тоже возбуждало.

Может быть, Гея свяжет ее завтра? А почему бы и не предложить? Она поежилась от удовольствия.

На двадцатой минуте программы ведущая Кирсти Янг представила телезрителям высокого чернокожего детектива, одевшегося так, словно он собрался на похороны. На экране появилась надпись — детектив-инспектор Гленн Брэнсон, управление уголовных расследований Суссекса.

Анна сделала глоточек любимого мохито Геи. Суссекс. Это же здесь, у нас! Отлично! В новостях по радио и телевизору говорили о трупе, найденном на какой-то птицефабрике в Восточном Суссексе. Особенных деталей не приводили, но общая картина представлялась весьма зловещей. Восхитительно зловещей. Может быть, этот детектив расскажет что-то интересное.

Через несколько секунд тот же детектив появился на экране уже возле металлических ворот с табличкой, на которой было написано «ферма Стоунри». Он заметно нервничал.

«Да! Да! Спасибо тебе, детектив!» Анна так обрадовалась и оживилась, что даже пролила немного мохито.

— Звонок поступил в суссекскую полицию утром в прошлую пятницу. Рабочие, занимавшиеся очисткой отстойника, обнаружили там тело мужчины, — заговорила Кирсти Янг.

На экране возникло огромное одноэтажное строение, не меньше сотни ярдов длиной, с дощатыми стенами и вентиляционными отверстиями на крыше. Неподалеку высилась силосная башня. Камера отъехала, показав студию.

— Тело нашли здесь, — продолжил детектив, — и мы полагаем, что оно пролежало от шести до девяти месяцев, возможно дольше. Мы не можем провести анализ ДНК, у нас ни отпечатков пальцев, ни стоматологической карты. Нам необходимо опознать этого человека. Труднее всего расследовать преступление, когда жертва остается неопознанной. Сегодня мы обращаемся за помощью к вам.

Не отрываясь от экрана, Анна отпила еще глоток. Да, вот это в ее вкусе! Самое то, что надо.

— По нашим оценкам, жертве было от сорока пяти до пятидесяти лет. Рост — пять футов шесть или семь дюймов. Худощавого телосложения. В прошлом погибший перенес перелом двух ребер — возможно, пострадал в результате несчастного случая, или получил спортивную травму, или же был избит. — Детектив улыбнулся, хотя, подумала Анна, с таким же успехом это мог быть и нервный тик. — Помощь населения для нас жизненно важна. Мы не можем начать полномасштабное расследование, пока не выясним, чье это тело. Возможно, вам поможет такая деталь, как содержимое желудка покойного джентльмена. В последний раз он ел что-то с устрицами и пил вино.

«Каких именно он ел устриц? Скажи! — мысленно подстегнула детектива Анна. — Колчестер? Уитстейбл? Блю-Пойнт? Каких? Ну же, скажи! Колчестер? Они самые лучшие!»

Между тем детектив указал на прикрепленные к белой демонстрационной доске два клочка ткани. Рядом с ними был помещен полный мужской костюм из того же материала, надетый для лучшего представления на магазинный манекен.

— Возможно, в расследовании нам помогут два кусочка ткани, обнаруженные рядом с телом. Мы полагаем, что они могли быть от такого вот костюма. — Детектив показал на манекен.

Экран заполнила сделанная крупным планом фотография обоих клочков. На ткани отчетливо проступала клетка из желтовато-охряных, красных и темно-коричневых ниток. Слушая полицейского, Анна в третий раз приложилась к высокому коктейльному бокалу.

— Материал этот — твид, плотная, качественная ткань от известного производителя, компании «Дормей». Рисунок, как видите, выражен достаточно явно. Возможно, вы вспомните, что видели одежду с таким рисунком, или знаете, что у кого-то был такой костюм.

Анна знала. Допив залпом мохито, она отставила стакан. На экране появился номер в полицейском управлении и другой, для анонимных звонков, в редакции «Криминального дозора». Ни по одному из них Анна, однако, звонить не стала.

Вместо этого она приготовила себе еще один коктейль.

— Эй, в каталажку не туда, — пробормотал Эмис Смолбоун, когда машина свернула с шоссе на проселок.

— Проснулся наконец, а? — Грейс посмотрел в зеркало заднего вида, хотя разобрать что-то в сгущающейся темноте становилось все труднее.

Смолбоун проблем не доставлял по той причине, что просто-напросто отрубился. Наручники в общем-то и не понадобились — один обнимал запястье заведенной за спину правой руки, другой был пристегнут к ручке запертой на замок дверцы.

Мобильный Смолбоуна, лежавший на переднем пассажирском сиденье, зазвонил в третий раз.

— Эй, у меня телефон звонит.

— Дешевый рингтон, — заметил Грейс, дождавшись окончания вызова.

Прекрасно понимая, что делает, он чувствовал себя немного не в своей тарелке, но сейчас ему было наплевать. Он намеревался преподать паршивцу такой урок, чтобы забылся не скоро. Машина уже была вблизи старого, давно заброшенного форта на вершине Девилз-Дайк, самого высокого холма в окрестностях Брайтона. В детстве он частенько приходил туда поиграть и туда же, когда они только начали встречаться, приводил Сэнди. Далеко внизу, за полями, мигали городские огни.

В первые годы службы, до перехода в управление уголовных расследований, в те времена, когда общественность еще не следила придирчиво за каждым шагом полиции и не требовала отчета за каждую мелочь, они, бывало, забирали вечерком особенно агрессивных гуляк, запихивали в фургон, отвозили сюда и, вышвырнув на травку, уезжали. Прогулка в пять миль до центра города протрезвляла многих!