Роман с убийцей - Жуков Вячеслав Владимирович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/65
• Следующая

– Нет, я так не могу.

– О, о, – застонала Жанна. – Ты явно больной человек. А как же ты можешь?

– Сейчас ты узнаешь, что такое настоящий кайф, – произнес он чуть дрогнувшим голосом и провел лезвием бритвы по юбке, раскроив ее пополам. Срезал узкую полоску трусиков. Увидев ее голую в капельках пота, задрожал, быстро раздеваясь до гола.

– Сейчас сучка, ты получишь кайф, – подрагивающим голосом сказал он, наклонившись, лизнул ее языком по шее, справа до левого уха.

Жанна дернулась.

– Ты ненормальный!

Он не стал отнекиваться и убеждать ее в обратном.

– Да. Я ненормальный, – без обиды согласился он.

– Ты – псих!

И опять он не обиделся. Улыбнулся.

Жанна вдруг почувствовала, как к ее шее что-то прикоснулось. Будто обожгло возле правого уха. Вздрогнула. И в следующее мгновение по всей ее шее разлилась резкая обжигающая боль. Фонтан крови брызнул перед глазами.

Она дико закричала, напрягаясь изо всей силы, пытаясь вырваться из веревок, затянутых на запястьях. Но ее убийца навалился на нее и застонал от удовольствия. Но изнасиловал он ее не сразу, а только когда она уже полумертвая, почти перестала биться. Только тогда он ворвался в нее, тихонько наговаривая ей на ухо:

– Ну давай же, сука! Подмахивай.

И Жанна с дикими от ужаса глазами, устремленными куда-то в черный грязный потолок, его услышала и подчинившись, повела бедрами.

Но все это продолжалось недолго. Несколько интенсивных движений и убийца застонал, тая в блаженстве, хотя умирающая девушка еще двигала бедрами, словно старалась сбросить его со своего слабеющего тела.

Олеся долго доказывала дежурившему на входе охраннику, что ей надо пройти к секретарше по очень срочному делу. В конце концов, охранник сдался. И это скорее всего потому, что он знал об их отношениях с Борисовым. А может быть хотел, чтобы назойливая девица отвязалась. Да и в том, что она пройдет, ничего такого не случится. Ведь не террористка она.

– Ладно, – сказал он. – Проходи уж. Иди по коридору прямо до конца. Там увидишь с левой стороны дверь, – махнул охранник рукой и отвернулся.

Олеся пошла.

Высокая худощавая с плоской грудью женщина, которой было далеко за сорок, не понравилась Олесе сразу. И как только Игорь мог терпеть такую уродину, чтобы каждый день видеть ее, подумала она. Хотя секретарша судя по всему была женщиной и деловой, сидела на своем кресле, словно ей на него насыпали иголок, по которым она ерзала своим тощим задом. Пока она слушала Олесю, вся извертелась и то и дело поглядывала на часы, как бы подчеркивая тем самым, что шибко занята.

Но Олеся не торопилась, давая понять, что пришла сюда за исчерпывающим ответом, который ей может дать секретарша. Олеся была уверена, что эта тощуга несомненно в курсе многих дел своего шефа. Но когда Олеся выговорившись, замолчала, с надеждой глядя в блуждающие по столу глаза секретарше, то сказала:

– Знаете, девушка, – в голосе ее слышалась отдаленная нотка сочувствия, – все, что вы мне рассказали, очень трогательно. Поверьте, мне искренне жаль, что ваша сестра пропала. Но я, к сожалению, не знаю, кого Игорь Николаевич посылал ее встретить. Можете мне поверить. Шеф меня в такие подробности не посвятил. – Она впервые за время разговора с Олесей бросила взгляд на стену, где висел портрет Борисова, с уголком перетянутым черной ленточкой и тут же уставилась на Олесю, пожав костлявыми плечами.

– Надеюсь, вы меня понимаете? – спросила она, как бы этим говоря, что больше ей добавить нечего и Олесе не стоит тут задерживаться.

Олеся сидела и молчала. Не понимала и не хотела понимать. Видела по лицу тощей секретарше, что та не желает ей помочь. Чужое горе ее не трогает.

Видя, что настырная девица не собирается уходить, секретарша с недовольным видом покачала головой и сказала:

– Я ушла из офиса ровно в шесть вечера. Игорь Николаевич еще не вернулся. Тут оставался охранник…

Олеся глянула на секретаршу с надеждой.

– Может быть его спросить?.. – предложила она свой вариант решения проблемы.

Костлявые плечи секретарши нервно дернулись. Этот вопрос она восприняла как откровенное издевательство молодой особы.

– Знаете, моя дорогая, ну уж этого никак нельзя, – раздраженно ответила она.

Олеся удивилась. Что за новости? Неужели ей трудно?

– Почему, нельзя? – настойчиво спросила она у секретарши.

– Потому! По причине его смерти. Его бедолагу убили в тот же вечер, когда и Игоря Николаевича.

Олеся смутилась. Она понимала, что круг неясного для нее замкнулся. Теперь уже точно, больше ей тут делать нечего. Она встала и пошла к двери, открыв которую, выходя в коридор, чуть не столкнулась с высоким широкоплечим парнем. Даже зло взяло. Только этого рыжего тут и не хватало. Рожа широченная, как лопата, да к тому усеяна мелкими конопушками.

Рыжий с интересом уставился на Олесю. Красивые девушки тут не редкость, но в Олесе было что-то отдаленно знакомое. Будто где-то видел он уже ее. Только вот где? Он заулыбался.

А Олесю прямо таки воротило от его улыбки. И чего пялится, идиот рыжий? Она обошла рыжего и направилась по коридору к выходу, а рыжий проводив ее взглядом, вошел в приемную.

Секретарша восприняла его улыбку, как предназначенную для нее. Тоже улыбнулась, со словами:

– Здравствуй, Саша.

– Здравствуйте, Ангелина Владиславовна, – поздоровался рыжий и оглянулся на приоткрытую дверь, где только что встретился с Олесей.

Секретарша тоже бросила взгляд в конец коридора, где мелькнула стройная фигура и со скрытой завистью к Олесиной молодости и красоте проговорила:

– Ненормальная какая-то. Полчаса мне тут рассказывала про свою сестру…

– Какую сестру? – лицо рыжего сразу помрачнело. Теперь он вспомнил, где видел эту девушку. То есть ее саму он не видел, но видел фотографию, которую ему показал Борисов.

– Да видишь ли, сестра у нее пропала, как она говорит. Несет всякую чепуху. Будто просила Игоря Николаевича встретить ее. Представляешь? Я же говорю, ненормальная какая-то. Наверное, думает, что Борисову больше делать нечего, как всяких шалашовок встречать по вокзалам.

Рыжий Саша шагнул к двери.

– Я сейчас вернусь, – сказал он и выскочил в коридор.

Худые плечи секретарши опять дернулись. Она крикнула:

– Саша! Ты куда? Распишись у меня в ведомости…

Но дверь уже закрылась, и уставившись на нее, секретарша проговорила, не понимая того, что происходит:

– И чего он за ней побежал? Тоже мне красавица. Бывают и получше.

Олеся уже сидела в машине, и только хотела закрыть дверь и уехать, как на крыльцо выскочил тот рыжий, не понравившийся ей еще там возле двери в приемную. Она отвернулась. Видеть его не хотела. Рука потянулась к ключу зажигания.

– Девушка! Подождите! – закричал рыжий.

Олеся не смотрела в его сторону, хотя и догадалась, то кричит он ей.

– Идиот рыжий. И бывают же такие. Пусть хоть оборется, – проговорила она. Рыжие мужики Олесе никогда не нравились. А этот, особенно. И напрасно он пытается к ней клеиться.

Рыжий подскочил, когда Олеся уже завела мотор, и он бульдожьей хваткой вцепился в ручку правой дверцы.

– У вас со слухом все в порядке? Я же вам кричу, – сказал он с явным недовольством, чего особенно не понравилось Олесе.

Вот прицепился рыжий! Большие глаза Олеси недобро уставились на рыжего нахала. Все ли в порядке у нее со слухом? Да еще получше чем у него. Рыжий! Пристает тут. И чего ему надо? Об этом Олеся собралась спросить у рыжего, но он вдруг удивил ее:

– Вы спрашивали про сестру?

Теперь взгляд у Олеси сделался до крайности тревожным и в то же время подозрительным. Почему он заговорил про Ирку? Да ему рассказала эта секретутка, зачем Олеся приходила. Странный тип, этот рыжий. Вылетел, как с цепи сорвался, подумала про него Олеся. А рыжий сказал:

– Это мне Игорь Николаевич поручил встретить вашу сестру…

• Предыдущая
• 18/65
• Следующая