Каприз Фортуны - Уилфер Хеди - Страница 8

• Предыдущая
• 8/32
• Следующая

— Новая коллекция? — переспросил другой противник покупки «Дома». — Но если нам нужна новая коллекция, зачем покупать всю фирму? Не проще ли нанять ювелиров, которые создадут ее для нас, а потом разрекламировать в модных журналах и на телевидении? Так все делают.

— Именно поэтому мы поступим иначе, — довольно резко ответил Джералд.

Он затевал большую игру. И сознавал это. Сотни, тысячи коллекций украшений терпели провал и уходили в безвестность, лишь немногие оставались жить в веках. Джералд Каннингем никогда не был легковерным. Он прекрасно знал, сколько у него просто недоброжелателей и заклятых врагов в мире бизнеса. Знал также и то, что есть немало людей, откровенно завидующих ему и его успеху. И все они без исключения, невзирая на мотивацию, будут с наслаждением смаковать его фиаско.

Да, выпуск новой коллекции всегда сопряжен с риском даже под маркой старой уважаемой фирмы. А у «Дома де Вальдерро» не было ничего, кроме громкого имени да нескольких серий украшений. Но не таких ценных, как «Золотая орхидея».

Джералд кинул последний сумрачный взгляд на сад и отвернулся. На тумбочке около его кровати стояла фотография в изящной серебряной рамке. Он подошел, взял ее и пристально посмотрел на красивую смеющуюся молодую пару. И глаза его потемнели от боли и гнева.

Да, все эти избалованные леди не представляют, что такое жизнь. Они получают все блага уже при рождении и живут так, словно само солнце встает над землей только для их удовольствия.

Неужели Мануэлла не понимает, что только горстка состоятельных бездельниц может позволить себе роскошь носить созданные ею украшения? Или понимает, но ей все равно?..

Что ж, а вот ему не все равно. И она скоро убедится в этом!

Мануэлла медленно ехала по шоссе в сторону Таррагоны и с наслаждением вдыхала морской воздух. Она направлялась к сеньору Мигелю, с которым собиралась обговорить дальнейшие планы и познакомиться с тем, что он мог предложить ей в настоящий момент. Душа ее пела от счастья — она чувствовала, что способна помешать Виктории и Джералду Каннингему осуществить задуманное.

Она въехала на территорию особняка, превращенного старым огранщиком в неприступную крепость, позволила охране проверить машину и ее личность и только после этого подкатила к дому.

Сеньор Мигель сам вышел встретить молодую гостью, галантно, по-старомодному поцеловал ей руку, но потом просиял улыбкой и обнял ее. Он искренне любил Мануэллу, преклонялся перед ее талантом, и она отвечала ему тем же.

Рука об руку они вошли в дом и направились в патио, где журчал небольшой фонтан и стоял стол с удобными плетеными креслами. Усадив Мануэллу, старик хлопнул в ладоши и приказал подать прохладительные напитки — день выдался жаркий, почти знойный.

— Итак, насколько я в курсе, «Дом де Вальдерро» в ближайшее время сменит своего владельца, а ты, дорогая, создашь для него новую коллекцию. Прекрасная новость. Просто превосходная! — с энтузиазмом воскликнул сеньор Мигель. — Твой талант заслуживает общественного признания. Тогда он засияет так же ярко, как мои камни. Я уже с нетерпением жду того часа, когда смогу с гордостью объявить всем, что знаю создательницу самой модной и элегантной коллекции украшений в мире!

Мануэлла озадаченно нахмурилась. Она полагала, что сеньор Мигель, знавший еще ее деда, разделит ее взгляды и чувства в отношении продажи фирмы, а он, оказывается, пришел в восторг от того, какие перед ней открываются возможности.

— Это верно, что мистер Каннингем, возможный владелец «Дома», хочет, чтобы я создала для него новую коллекцию. Но, сеньор Мигель, дело в том, что он заинтересован только в изделиях массового спроса, изготовленных с использованием недорогих материалов и поточным методом производства, — возразила она.

Старик закивал.

— Естественно, естественно, он же бизнесмен! И нам, между прочим, давно уже надо бы последовать его примеру в этом быстро меняющемся мире. Конечно, он еще не все знает о сложностях и тонкостях нашего ремесла, но у тебя-то эти знания есть. Ты ведь ювелир экстра-класса, малышка. А значит, в память о Мануэле, должна помочь этому Каннингему, — заявил сеньор Мигель.

— Помочь ему?! — не то крикнула, не то пискнула Мануэлла, вне себя от возмущения. — Да я скорее… — начала она, но старый огранщик прервал ее.

— Ты должна, Мануэлла, должна, — спокойно сказал он. — Потому что, если люди, подобные тебе, не поделятся своими знаниями и мастерством с теми, кто приходит в ювелирный бизнес, тогда как же он будет держаться на высоте? Нет, малышка, я считаю, что это отличная возможность для тебя, не упускай ее! — настойчиво прибавил он.

— Да? — Она недоверчиво уставилась на него, но старый Мигель кивнул.

— Конечно! И кстати, твой дед и мой друг первым бы так и сказал тебе, если бы оказался сейчас рядом. О, я прекрасно помню, как он говорил, что просто мечтает создать новую коллекцию для «Дома».

— Правда? Вы сами слышали? — Мануэлла с трудом проглотила внезапно вставший в горле ком. Она безумно любила деда и знала, как много для него значил «Дом де Вальдерро».

— Ты просто счастливица, что тебе выпадает такая возможность, — заверил ее старик.

— Да? — снова повторила Мануэлла. Ей хотелось высказать все возражения, которые она без труда швырнула в лицо Каннингему, но почему-то не получилось. — Я предпочитаю работать только по специальным заказам, — наконец выдавила она.

Сеньор Мигель презрительно фыркнул.

— Кинозвезды, модные певцы и богатые бездельники! Да они переменчивы, как майский ветер. Они с радостью купят твои творения, но будут скрывать имя создателя, и ты не получишь ничего, кроме денег.

Мануэлла вынуждена была признать, что в его словах есть доля правды. Сейчас ее мастерство очень популярно среди людей определенного круга, но это может измениться в любую минуту. А если так случится, то…

Да о чем она только думает? Неужели хочет уступить Джералду Каннингему, позволить ему одержать верх?..

Но что, если сеньор Мигель прав? Что, если ей удастся создать потрясающую коллекцию, которая завоюет всемирное признание?

У нее слегка закружилась голова от избытка эмоций и волнения, от мысли, что она может осуществить давнюю мечту деда, о которой узнала только сейчас.

Но Мануэлла была далеко не глупа и прекрасно понимала, что невозможно создать украшения массового спроса с использованием настоящих драгоценных камней.

— Нет, сеньор Мигель, я не могу это сделать, — тряхнув головой, решительно сказала она. — Вы же знаете, что я думаю об искусственных камнях.

Тот кивнул.

— Конечно, и мы все того же мнения. Но помни, что мы вступаем в последнюю четверть двадцатого века и теперь уже невозможно жить по старым критериям. Надо пойти на компромисс.

— Вы и правда так думаете?

— Естественно. Если не ты, то кто же? У тебя есть бесценные знания, несравненный талант, изысканный вкус, понимание… У тебя Божий дар, Мануэлла!

Головокружение усиливалось. Молодая женщина не знала, что и думать. Должна ли она, может ли создать коллекцию, соперничающую с творениями крупнейших ювелирных фирм? Такую, чтобы дед, наблюдающий за ней с небес, гордился бы своей единственной внучкой? Да. Да, конечно!

Мануэлла решительно поднялась.

— Сеньор Мигель, мне надо ехать, — сказала она и направилась к выходу, сопровождаемая любезным хозяином.

В отеле ее ждало сообщение от Виктории с просьбой приехать в офис как можно скорее.

Мануэлла все еще находилась под впечатлением от разговора со старым огранщиком, мудрым другом и советчиком, поэтому решила откликнуться на приглашение. И, не поднимаясь в номер, она снова вышла на улицу.

На этот раз Виктория сама открыла дверь, тепло обняла ее и попросила прощения за ссору — и все это до того, как Мануэлла успела сказать хоть слово.

— Но ты же обещала, что мы сможем все обсудить еще до встречи с мистером Каннингемом, — с упреком сказала она, когда сестра повела ее в гостиную.

• Предыдущая
• 8/32
• Следующая