Флорентийский монстр - Престон Дуглас - Страница 23

• Предыдущая
• 23/67
• Следующая

В каждой коробке помещалось пятьдесят патронов. Начиная счет от первого преступления в 1868 году убийца выпустил пятьдесят зарядов и вскрыл вторую коробку. В первой пули были с медной «рубашкой», во второй — со свинцовой. Не было никаких указаний на то, что в преступлениях стреляли еще из чего-то или что убийца был не один. В самом деле, тела жертв волокли по земле, что предполагало отсутствие помощника.

То же относилось к использованному убийцей ножу. Каждая экспертиза подтверждала, что используется тот же нож, необычайно остро заточенный, с особой зазубриной или меткой и тремя зубцами около двух миллиметров в глубину. Некоторые эксперты предполагали, что это «паттада» — пастушеский нож на Сардинии, — но большинство придерживалось мнения, хотя и без полной уверенности, что речь идет о скубе. Все эксперты соглашались, что разрезы однотипны и явно сделаны правшой.

И наконец — Монстр избегал прикасаться к своим жертвам без необходимости и раздевал их, срезая одежду. Ни разу не обнаружилось признаков насилия или сексуального домогательства. Специалисты-психологи единодушно признавали психическую патологию Монстра. «Он действует один, — писал один из экспертов. — Чужое присутствие лишило бы его всей сладости автора преступлений, несомненно относящихся к сексуальному садизму. Монстр — серийный убийца и действует только в одиночку… Примечательное отсутствие всякого сексуального интереса, не связанного с изъятием органов, заставляет предположить импотенцию или существенно затрудненный коитус».

В сентябре 1984 года Ротелла наконец выпустил «двойного Монстра» — Пьеро Муччарини и Джованни Меле, находившихся в тюрьме во время убийства в Виккьо. Еще через два месяца он освободил Франческо Винчи, также находившегося в тюрьме во время последних убийств Монстра.

Список подозреваемых свелся к одному: Сальваторе Винчи. За его домом наблюдали двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Его телефон поставили на прослушивание. Когда он выходил из дома, за ним часто устанавливалась слежка.

Проходила зима, и близилось следующее лето — лето 1985 года. Следователи и горожане ждали его с нарастающим ужасом. Никто не сомневался, что Монстр нанесет новый удар. Новое элитное подразделение, ответственное за поиски Монстра — САМ, — работало с лихорадочной активностью, однако по-прежнему без особого успеха.

Когда Франческо Винчи выпустили из тюрьмы, Марио Специ, не раз высказывавшийся в пользу его невиновности, был приглашен на семейное торжество в доме Винчи в Монтелупо. Специ принял необычное приглашение, надеясь заодно добыть интервью. Столы были заставлены острой салями, солеными сардинскими овечьими сырами, кувшинами с сардинским верментино и крепкой граппой. Под конец вечеринки Винчи согласился дать Специ интервью. Он отвечал на вопросы разумно, сдержанно и с подчеркнутой осторожностью.

— Сколько вам лет?

— Сорок один. Насколько я знаю.

Интервью не дало ничего, кроме ответа на один вопрос, преследовавший Специ много лет. Специ спросил, каким Франческо представляется настоящий Монстр.

— Он очень умен, — ответил Винчи. — Человек, который и с закрытыми глазами найдет дорогу в этих холмах. Он лучше многих умеет обращаться с ножом. Он, — добавил Винчи, устремив на Специ взгляд блестящих черных глаз, — когда-то испытал очень-очень большое разочарование.

Лето 1985 года было одним из самых жарких на памяти горожан. Тоскану поразила сильная засуха, холмы Флоренции неумолимо жгло солнце. Земля потрескалась, листья засыхали и опадали с ветвей. Вода в городском акведуке стала иссякать, и священники вместе со своей паствой горячо молили Господа о дожде. Вместе со зноем город, как одеяло, накрыл страх перед Монстром.

8 сентября было таким же жарким безоблачным днем в бесконечной веренице знойных дней. Но для Сабрины Карминьяни это был замечательный день — день ее девятнадцатилетия — и он запомнился ей навсегда.

В то воскресенье около пяти часов вечера Сабрина со своим парнем выехали на маленькую полянку в лесу чуть поодаль от главной дороги на Сан-Кашано. Полянка называлась Скопети, по названию проходившей через нее дорожки, от дороги ее закрывали дубы, кипарисы и сосны, и местная молодежь знала, что это отличное местечко для занятий сексом. Место находилось в самой середине района Кьянти, почти в виду старинного каменного дома, в котором Никколо Макиавелли провел годы изгнания и написал «Государя». Сейчас в этой местности со множеством вилл, замков, красивых ухоженных виноградников и маленьких деревень самые высокие в мире цены на недвижимость.

Молодые люди остановили свою машину рядом с другой — белым «фольксвагеном-гольф» с французскими номерами. Посреди заднего сиденья они заметили закрепленное привязными ремнями детское креслице. В нескольких метрах перед «фольксвагеном» стояла маленькая палатка с дуговым каркасом, голубая с металлическим отливом. Свет падал так, что просвечивал силуэт человека, находящегося внутри.

— Он был один, — рассказывала позже Сабрина, — и вытянулся так, будто спал. Палатка выглядела помятой, готова была рухнуть. А у входа грязь, полно мух, и пахло мертвечиной.

Им все это не понравилось, и они развернулись, чтобы уехать. Когда они выбирались с поляны, другая машина как раз сворачивала на нее с большой дороги. Водитель подал назад, давая им проехать. Ни Сабрина, ни ее приятель не обратили внимания на вид машины и на водителя.

Еще немного, и они обнаружили бы новых жертв Монстра.

На следующий день в два часа понедельника, 9 сентября, один азартный грибник заехал на поляну Скопети. Едва он вышел из машины, как в нос ему ударил «странный запах. Громко жужжали мухи. Я решил, что где-то рядом валяется дохлая кошка. Вокруг палатки я ничего не заметил. Потом я прошел в заросли кустов на другой стороне поляны. И там я увидел их: две босые ступни торчали из зарослей… Я не отважился подойти ближе».

Недавно сформированная команда САМ вступила в действие. Жертвами оказалась пара французских туристов, расположившихся на поляне Скопети. Впервые охрана места преступления была налажена как следует. САМ закрыло доступ не только на поляну, но и на километр вокруг нее. Обнаруженное на заднем сиденье детское креслице несколько часов продержало следователей в мучительном напряжении, но наконец из Франции пришел ответ на запрос: маленькая дочка убитой женщины осталась во Франции у родственников.

Вертолет доставил на место преступления известного криминалиста, ранее составившего психологический и поведенческий портрет Монстра. Журналистов и фотографов нехотя допускали внутрь, однако им полагалось оставаться за красно-белой пластиковой загородкой, растянутой между деревьями в сотне ярдов от места преступления, под бдительным присмотром двух полицейских, вооруженных автоматами. Журналистов разозлило ограничение привычной свободы. Наконец помощник прокурора разрешил одному из них, Марио Специ, осмотреть место преступления и описать его остальным. Специ под свирепыми взглядами коллег пролез под пластиковой ленточкой. Увидев результаты последнего злодеяния Монстра, он позавидовал тем, кого не пустили.

Убитую женщину звали Надин Марио. Ей было тридцать шесть лет, она владела обувным магазином в Монбельяре, на французской стороне недалеко от франко-швейцарской границы. Она развелась с мужем и несколько месяцев жила с Жаном-Мишелем Кравешвили, двадцатичетырехлетним фанатиком стометрового спринта, которым он и занимался в местной атлетической команде. Они отправились в путешествие по Италии, а к понедельнику должны были вернуться во Францию, потому что это был первый школьный день дочери Надин.

Услышав о новом убийстве, Сабрина и ее парень сразу обратились к карабинерам и рассказали, что видели накануне вечером, 8 сентября. Точно ту же историю девушка повторила через много лет на суде ассизи. Двадцать лет спустя, давая интервью Специ, она по-прежнему не сомневалась в дате, поскольку то воскресение было днем ее рождения. Ее показания играли важнейшую роль в определении времени преступления. От них непосредственно зависело, произошло ли убийство французов в субботнюю ночь, как указывали свидетельства, или в воскресную, как позже утверждало следствие. Показания девушки не устраивали следователей — и те полностью игнорировали их как тогда, так и теперь.

• Предыдущая
• 23/67
• Следующая