Мое прекрасное несчастье - Макгвайр Джейми - Страница 53

• Предыдущая
• 53/74
• Следующая

Зазвонил мой мобильник. Я посмотрела на забавное лицо Трэвиса на экране и отключилась. Через пять секунд телефон зазвонил снова. Я вырубила его и бросила в сумочку.

— Ужасная выйдет неразбериха, — сказала я, качая головой и вытирая глаза.

— Не завидую тебе. Даже не могу представить, каково это — ты с ним порываешь, а он отказывается уходить. Ты ведь знаешь, что теперь будет?

Мы заехали на стоянку «Морган-холла», и Америка придержала двери, чтобы я занесла внутрь свой чемодан. Потом мы помчались в комнату, и я нетерпеливо вздыхала, пока подруга отпирала дверь. Америка распахнула ее и вручила мне ключ.

— Трэвиса, наверное, сегодня арестуют или что-нибудь в этом духе, — сказала она.

Америка побежала по коридору, а я смотрела в окно. Она стремительно пересекла стоянку и забралась в машину как раз в тот момент, когда рядом остановился Трэвис. Он помчался к пассажирской дверце, дернул ее и посмотрел на «Морган-холл», убедившись, что меня нет в машине. Америка выехала со стоянки. Трэвис забежал в здание, и я повернулась, глядя на дверь. Чуть дальше по коридору он остановился и заколотил кулаками по двери моей комнаты, зовя меня по имени. Я понятия не имела, там ли сейчас Кара. Мне стало не по себе: ох и натерпится же страху бедняжка, пока Трэвис не поймет, что меня там нет.

— Гулька!.. Открой эту чертову дверь! Я не уйду, пока ты не поговоришь со мной! Голубка! — закричал он на всю общагу.

Я съежилась, услышав писклявый голос Кары.

— Что такое? — возмутилась она.

Я прижалась ухом к двери, пытаясь разобрать слова Трэвиса. Сильно напрягаться не пришлось.

— Я знаю, она там! — закричал он. — Голубка?

— Она не… Эй! — завизжала Кара.

Дверь ударилась о бетонную стену, и я поняла, что Трэвис ворвался внутрь.

После минутной тишины я снова услышала его крик:

— Голубка! Где она?

— Я ее не видела! — громко сказала Кара, демонстрируя злость, совершенно не характерную для нее.

Дверь захлопнулась, а меня охватило тошнотворное чувство. Я ждала, что Трэвис станет делать дальше.

После нескольких минут тишины я приоткрыла дверь и высунулась в коридор. Трэвис сидел на полу, прислонившись спиной к стене и закрыв лицо руками. Я притворила дверь так тихо, как только могла. Меня беспокоило, что кто-нибудь вызовет охрану общаги. Через час я снова выглянула в коридор. Трэвис не сдвинулся с места. Ночью я еще пару раз проверяла, там ли он, и к четырем часам наконец-то уснула. Я намеренно проспала занятия, зная, что сегодня никуда не пойду, включила телефон и увидела, что Трэвис заполонил весь ящик входящих сообщений. Бесконечные эсэмэски, посланные мне ночью, начинались извинениями и заканчивались напыщенными тирадами.

Днем я позвонила Америке, надеясь, что Трэвис не изъял у нее телефон. Когда подруга ответила, я вздохнула.

— Привет. — Америка говорила полушепотом. — Я не сказала Шепли, где ты. Не хочу, чтобы он попал в эпицентр скандала. Трэвис ужасно злится на меня. Наверное, сегодня я останусь в «Морган-холле».

— Если Трэвис не успокоился, то… желаю удачи с мирным сном. Прошлой ночью он устроил в коридоре сцену, достойную «Оскара». Странно, что никто не вызвал охрану.

— Сегодня его выгнали с истории. Когда ты не пришла, он опрокинул ваши парты. Шеп слышал, что Трэвис прождал тебя после всех занятий. Эбби, он сходит с ума. Я сказала ему, что ты решилась на это, когда он согласился работать на Бенни. Как Трэвис допустил саму мысль, что ты смиришься?

— Увидимся, когда ты приедешь сюда. Пока я не могу вернуться в свою комнату.

Следующую неделю мы с Америкой жили вместе. Она старалась держать Шепли подальше, чтобы он не поддался соблазну рассказать Трэвису о моем местонахождении. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы избежать встречи с ним. Я исключила обеды в столовой и лекции по истории, а с занятий уходила пораньше. Я знала, что в итоге придется поговорить с Трэвисом, но не могла это сделать до того, как он успокоится и примет мое решение.

Вечером в пятницу я находилась в комнате одна, лежа в кровати и держа возле уха телефон. Я закатила глаза, когда в животе заурчало.

— Могу заехать за тобой и отвезти поужинать, — предложила Америка.

Я просмотрела учебник по истории, быстро переворачивая страницы, исчерканные на полях любовными посланиями Трэвиса.

— Нет, Мерик, сегодня вы с Шепом впервые за эту неделю вместе. Я загляну в столовую.

— Уверена?

— Ага. Передавай Шепу привет.

Я медленно подошла к столовой, ощущая на себе пристальные взгляды. Вся школа стояла на ушах после нашего расставания, а взрывоопасное поведение Трэвиса только усложняло ситуацию. Когда впереди замаячили лампы столовой, на моем пути возник темный силуэт.

— Голубка!..

Я вздрогнула и остановилась. Трэвис вышел на свет, небритый и бледный.

— Боже, Трэвис! Ты меня чертовски перепугал!

— Если бы ты ответила по телефону, мне не пришлось бы подкрадываться.

— Ты выглядишь ужасно, как в аду побывал.

— Пару раз там был за эту неделю.

Я обхватила себя руками.

— Вообще-то, я шла перекусить. Позвоню тебе потом, хорошо?

— Нет. Нам надо поговорить.

— Трэв!..

— Я отклонил предложение Бенни. Позвонил ему в среду и сказал «нет». — В глазах Трэвиса загорелся огонек надежды, но тут же исчез, когда он увидел выражение моего лица.

— Трэвис, я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

— Скажи, что прощаешь меня и примешь обратно.

Я сжала зубы, запрещая себе плакать.

— Не могу.

Лицо Трэвиса исказилось. Я воспользовалась этой возможностью и обошла его, но он опять загородил дорогу.

— Я не спал и не ел… не могу сосредоточиться. Я ведь знаю, что ты любишь меня. Все будет как раньше.

Я закрыла глаза.

— Между нами все неправильно, Трэвис. Кажется, ты помешан на самой мысли обладать мною.

— Это не так. Голубка, я люблю тебя больше собственной жизни, — обиженно сказал он.

— Об этом я и говорю. Речи помешанного.

— Это не помешательство, а правда.

— Хорошо, но что в таком случае для тебя гармония? Деньги, я, твоя жизнь?.. Или есть что-то важнее денег?

— Я сознаю, что натворил, понятно? Вижу, как ты все восприняла, но знай я, что ты бросишь меня, никогда бы… Я всего лишь хотел позаботиться о тебе.

— Ты уже это говорил.

— Пожалуйста, не поступай так… Я не смогу вынести… Это просто убивает меня, — проговорил он одышливо, как будто из его легких вышибли весь воздух.

— Трэвис, я все решила.

— Не говори так. — Он вздрогнул.

— Все кончено, иди домой.

Трэвис свел брови.

— Но мой дом — это ты.

Его слова задели меня за живое, а в груди все сжалось так, что трудно было дышать.

— Трэв, ты сделал свой выбор, а я свой, — сказала я, проклиная себя за дрожь в голосе.

— Я буду держаться подальше от Вегаса и Бенни, черт побери! Я закончу учебу. Но мне нужна, просто необходима ты, мой лучший друг. — В его надломленном голосе слышалось отчаяние, под стать выражению лица.

В тусклом свете я увидела слезинку, упавшую с ресниц, а в следующую секунду Трэвис дотянулся до меня, обнял и прильнул губами в поцелуе. Он крепко прижался ко мне, а потом нежно положил ладони на мое лицо, становясь настойчивее и в отчаянии пытаясь добиться ответной реакции.

— Поцелуй меня, — прошептал парень, снова прикипая ко мне губами.

Мои глаза и рот оставались закрытыми, а тело обмякло в его объятиях. Я использовала остатки самообладания, чтобы не ответить на поцелуй. Ведь всю неделю я так скучала по этим губам.

— Поцелуй меня! — умоляюще произнес он. — Пожалуйста, Голубка! Я же сказал ему «нет»!

Когда по моему каменному лицу потекли горячие слезы, я оттолкнула Трэвиса.

— Оставь меня в покое!

Я прошла всего пару шагов, и он схватил меня за запястье. Я не повернулась, держа руку вытянутой позади себя.

— Ради бога!

Моя рука опустилась и дернулась, когда Трэвис упал на колени.

• Предыдущая
• 53/74
• Следующая