Мое прекрасное несчастье - Макгвайр Джейми - Страница 54

• Предыдущая
• 54/74
• Следующая

— Эбби, умоляю, не делай этого.

Я повернулась и увидела искаженное страданием лицо Трэвиса. Мой взгляд переместился на его руку и остановился на моем имени, выведенном черными буквами на запястье. Я отвернулась и смотрела в сторону столовой. Трэвис доказал мне то, чего я так сильно боялась. Как бы он ни любил меня, я уходила на второй план, когда на кону стояли деньги. Все как с Миком. Уступи я сейчас, Трэвис либо изменит свое решение насчет Бенни, либо будет злиться на меня каждый раз, когда получит возможность облегчить с помощью денег свою жизнь. Я представила, как он, став «синим воротничком», возвращается с работы с тем же взглядом, что и у Мика после неудачной ночи. Я стану виноватой в его неудачах. Нет уж, все плохое осталось в прошлом. Я не позволю, чтобы оно омрачило мне еще и будущее.

— Трэвис, отпусти меня.

Через несколько секунд он все-таки выпустил мою кисть. Я побежала к стеклянной двери и, не оборачиваясь, дернула за ручку. Пока я шла к буфету, все пялились на меня, а как только достигла цели, головы повернулись в другом направлении — к стеклянным дверям, за которыми стоял на коленях Трэвис.

От такого жалкого зрелища по моим щекам побежали слезы, которые я так усердно сдерживала. Я прошла мимо тарелок и подносов, вырвалась в коридор и побежала в уборную. Мало того, что все лицезрели наше с Трэвисом выяснение отношений!.. Я не могла позволить, чтобы меня увидели в слезах.

Я забилась в кабинку и просидела там час, безостановочно рыдая, пока не услышала тихий стук в дверь.

— Эбби?

Я шмыгнула носом.

— Финч, что ты здесь делаешь? Это женский туалет.

— Кара видела, как ты забежала сюда, и сходила за мной в общагу. Впусти, — тихим голосом сказал он.

Я покачала головой. Финч, конечно, не видел меня, но я не могла вымолвить ни слова. Я услышала, как он вздохнул, а потом уперся руками в пол, пытаясь проползти в кабинку под дверцей.

— Не верю, что ты заставляешь меня это делать, — сказал Финч, забираясь внутрь. — Ты пожалеешь, что не открыла дверь. Ведь я только что ползал по залитому мочой полу, а теперь собираюсь обнять тебя.

Я хихикнула, а потом улыбка на моем лице перекосилась. Финч притянул меня к себе. Мои ноги подогнулись, он осторожно опустил меня на пол и посадил к себе на колени.

— Ш-ш. — Финч, качая меня на руках, вздохнул и помотал головой. — Черт побери, девочка моя, что же мне с тобой делать?

Глава 16

НИКАКИХ БЛАГОДАРНОСТЕЙ

Я рисовала всякую белиберду на обложке тетради, одни квадраты в других, соединяла их, создавая недоделанные объемные кубы. До начала лекции оставалось десять минут, а аудитория по-прежнему пустовала. Моя жизнь понемногу приходила в норму, но все-таки нужна была пара минут, чтобы собраться с духом, прежде чем пообщаться с кем-нибудь, кроме Финча и Америки.

— Да, мы больше не встречаемся, но это не значит, что ты не можешь носить подаренный мною браслет, — сказал Паркер, подсаживаясь ко мне.

— Я собиралась его вернуть.

Паркер улыбнулся, нагнулся и дорисовал стрелочку над одним из кубов.

— Эбс, это подарок. Я не делаю подарки на каких-то условиях.

Доктор Баллард щелкнула пальцами над головой, занимая свое место во главе аудитории, а потом принялась рыться на заваленном бумагами столе. Внезапно помещение наполнилось галдежом, который эхом отлетал от огромных окон, залитых дождевыми каплями.

— Слышал, вы с Трэвисом расстались пару недель назад. — Паркер поднял ладонь, увидев мое раздражение. — Это не мое дело. Просто ты выглядишь расстроенной, а я хотел сказать, что мне жаль.

— Спасибо, — буркнула я, открывая чистую страницу в тетради.

— А еще я хотел извиниться за свое поведение. Я говорил… неприятные вещи. Просто разозлился и выплеснул свой гнев на тебя. Каюсь, я был несправедлив.

— Паркер, свидания меня не интересуют, — предупредила я.

— Я не пытаюсь воспользоваться возможностью. — Он усмехнулся. — Мы по-прежнему друзья, и я хочу убедиться в том, что с тобой все в норме.

— Со мной все в норме.

— Ты на День благодарения домой едешь?

— К Америке еду. Обычно этот праздник я отмечаю с ней.

Паркер хотел что-то сказать, но тут началась лекция.

Разговор о Дне благодарения заставил меня вспомнить о прежнем намерении — помочь Трэвису с индейкой. Я размышляла, как все могло бы быть, и поймала себя на мысли, что волнуюсь, не закажут ли они опять пиццу. Сердце мое сжалось. Я мгновенно отбросила прочь эти мысли, пытаясь сосредоточиться на словах доктора Баллард.

После занятий я увидела, как ко мне со стоянки бежит Трэвис. Мое лицо вспыхнуло. Он снова был гладко выбрит, одет в толстовку с капюшоном и любимую красную бейсболку. Из-за дождя Трэвис пригнулся.

— Эбс, увидимся после перемены, — сказал Паркер, прикасаясь к моей спине.

Я ожидала обнаружить в глазах Трэвиса злость, но он будто и не заметил Паркера.

— Привет, Гулька, — сказал парень, подходя.

Я неловко улыбнулась, а он положил руки в карманы толстовки.

— Шепли сказал, что ты завтра поедешь с ним и Америкой в Уичито.

— Да.

— Ты проведешь все выходные у Америки?

Я пожала плечами, пытаясь вести себя непринужденно.

— Мы очень близки с ее родителями.

— А как же твоя мама?

— Трэвис, моя мать пьяница. Она даже не узнает, что был День благодарения.

Трэвис вдруг занервничал, а мой желудок сжался от вероятности нового публичного скандала. Прогремел гром, Трэвис поднял голову и прищурился — ему на лицо сыпались крупные капли дождя.

— Хочу попросить тебя об одолжении, — сказал он. — Иди сюда.

Трэвис завел меня под ближайший козырек, и я послушно пошла следом, надеясь избежать очередной сцены.

— Что еще за одолжение? — с подозрением спросила я.

— Мои… э… — Трэвис переступил с ноги на ногу. — Папа и парни ждут, что ты придешь в четверг.

— Трэвис! — возмутилась я.

Он смотрел в землю.

— Ты говорила, что придешь.

— Знаю, но теперь это слегка неуместно, не находишь?

На Трэвиса, казалось, мои слова никак не повлияли.

— Ты говорила, что придешь.

— Мы были вместе, когда я согласилась. Теперь ты знаешь, что я не пойду.

— Нет, не знаю. Слишком поздно менять. Томас летит сюда, Тайлер взял отгул на работе. Всем не терпится увидеть тебя.

Я поникла, наматывая на палец мокрые пряди.

— Они ведь и так приехали бы…

— Не все. Мы уже давно не собирались всей семьей на День благодарения. Они пообещали приехать, когда я упомянул о настоящем ужине. На нашей кухне женщины не было со смерти мамы… Да нет же! — Трэвис тряхнул головой. — Дело совсем не в твоей половой принадлежности, не подумай. Просто мы хотим, чтобы ты пришла. Это все, чего я прошу.

— Ты не рассказал им про наш разрыв? — проговорила я с укоризной в голосе.

Трэвис заколебался, а потом ответил:

— Папа стал бы выяснять причину, а я не готов общаться с ним на эту тему. Он бы все уши мне прожужжал, какой я болван. Гулька, пожалуйста, приходи.

— Мне нужно поставить индейку в шесть утра. Тогда нам придется отправиться туда в пять часов…

— Или переночевать там.

Я изогнула брови.

— Ни за что! Мне и так придется врать твоей семье и притворяться, что мы по-прежнему вместе.

— Я же не прошу тебя о самосожжении!

— Тебе следовало сказать им!

— Я и скажу. После Дня благодарения. Обязательно скажу.

Я вздохнула и отвернулась.

— Если пообещаешь, что это не какая-то уловка, чтобы вернуть меня, тогда хорошо.

— Я обещаю. — Он кивнул.

Трэвис пытался скрыть это, но я видела, как загорелись его глаза, и поджала губы, сдерживая улыбку.

— Увидимся в пять.

Трэвис нагнулся и поцеловал меня в щеку, задержавшись чуть дольше положенного.

— Спасибо, Голубка.

Америка и Шепли встретили меня у столовой, и мы вместе зашли внутрь. Я рывком вытащила столовые приборы из подставки и бросила тарелку на поднос.

• Предыдущая
• 54/74
• Следующая