Ангел тьмы - Эндрюс Вирджиния - Страница 13

• Предыдущая
• 13/83
• Следующая

Но у меня уже был достойный жених, Логан Стоунуолл, и я не теряла надежды, что рано или поздно он вернется ко мне. Он непременно простит меня и поймет, что я пала жертвой рокового стечения обстоятельств… Кейт и Наша Джейн тоже стали жертвами…

Я закусила нижнюю губу. Вряд ли мне представится еще такой шанс! В конце концов, Тони часто будет отсутствовать по своим делам, и весь этот огромный дом будет в моем полном распоряжении. Трой Таттертон мне тоже совершенно не нужен, тем более наверняка я скоро увижусь с Логаном.

— Хорошо, я остаюсь. Я принимаю все твои условия, — сказала я.

— Замечательно, — впервые по-настоящему тепло улыбнулся мне мужчина. — Я знал, что ты сделаешь правильный выбор. Твоя мама допустила ошибку, убежав из дому. И чтобы окончательно поставить все на свои места и избавить тебя от лишних головоломок, сообщаю, что Джиллиан шестьдесят лет, а мне сорок.

Джиллиан — шестьдесят лет!

А моя деревенская бабушка умерла в сорок пять, а на вид ей было все девяносто! О Боже, лучше не думать об этом. Я так была потрясена услышанным, что не находила слов, что и сказать. Сердце мое было готово выскочить из груди. Наконец, слегка успокоившись, я перевела дух и даже изобразила некое подобие улыбки. В конце концов, это, может, даже к лучшему. Когда-нибудь я соберу под этой крышей всех вместе — Тома, Фанни, Кейта и Нашу Джейн. Но случится это не раньше, чем я в полной мере возьму в свои руки свое будущее, получив хорошее образование.

— Мне думается, что я смогу устроить тебя в престижную школу Уинтерхевен, — сказал Тони. — Хотя это будет и не просто, придется подключить все свои связи: слишком много желающих попасть туда. Тебя проэкзаменуют, чтобы понять, в какой класс определить. Мы с тобой сами поездим по магазинам и выберем для тебя одежду. К чему утруждать Джиллиан, у нее своих дел хватает. Тебе понадобятся теплые вещи, куртки, ботинки, шапки, перчатки, платья и комбинезоны. Ты ведь станешь членом семейства Таттертон и должна будешь держать нашу марку. Я буду давать тебе деньги на расходы, чтобы ты могла чувствовать себя свободно среди новых друзей и ни в чем себе не отказывать. Словом, позабочусь о тебе, не сомневайся.

Я даже слегка растерялась, с трудом привыкая к мысли, что теперь смогу, при желании, покупать все, что буду и в самом деле учиться в престижной школе, а потом в колледже.

— А эта женщина, Сара, на которой твой отец женился вскоре после смерти Ли, что она за человек? — неожиданно спросил Тони.

Зачем ему это нужно знать?

— Она тоже родом из тех мест, — сказала я. — Что я могу о ней сказать? Высокая, костлявая, с ярко-рыжими волосами и зелеными глазами.

— Ее внешность меня мало интересует, — отрезал Тони.

— Мне Сара нравилась до тех пор, пока не убежала от нас, узнав, что Отец смертельно болен.

— Ты должна навсегда забыть ее имя! — строго сказал Энтони. — И моли Бога, чтобы вы никогда больше с ней не повстречались.

— Но я даже не знаю, где она теперь, — ответила я, чувствуя себя виноватой перед Сарой и невольно желая защитить ее: ведь она пыталась сделать все, что могла…

— Хевен, если я что-то и узнал за свои сорок лет, так это одну простую истину: дурные семена всегда дают всходы.

Я в упор взглянула на него, охваченная недобрыми предчувствиями.

— Еще раз повторяю, Хевен. Став членом этой семьи, ты должна забыть о своем прошлом. О всех своих старых друзьях. О всех своих родственниках. Тебя ждет не жалкое прозябание в горах в качестве очередной школьной учительницы, решившей потратить свою жизнь на перевоспитание людей, которых ничто не может изменить, пока они сами этого не захотят. Ты будешь жить по стандартам Таттертонов и ван Воринов, а они всегда были сливками общества. Мы связаны обязательствами и семейными традициями и не на словах, а на деле поддерживаем их. И это относится как к мужчинам, так и к женщинам.

Что же это был за человек, который требовал столь многого? «Холодный и подлый», — подумала я, с трудом сдерживаясь, чтобы не выкрикнуть ему прямо в лицо все, что я о нем думаю. Меня трясло от ярости при одной лишь мысли о тех бесчеловечных ограничениях, которые он накладывал на меня.

И тут я поняла, почему моя мать убежала из этого дома. Виной тому был этот безжалостный и беспощадный в своих претензиях человек! Но в следующий момент, как истинная изворотливая негодяйка, я уже утешалась сознанием того, что Тони Таттертону не дано знать моих истинных мыслей. Ему хочется быть диктатором — ради Бога! Я буду играть свою игру.

— Я сделаю все так, как тебе угодно, Тони, — сказала я, покорно склонив голову. И тут же, горделиво выпрямив спину, стала подниматься по лестнице, обуреваемая горькими мыслями. Несмотря на бурные события, ничто не менялось в моей жизни. Я по-прежнему оставалась нежеланной, даже здесь.

Уже на следующий день Тони принялся упорядочивать мою жизнь с такой непоколебимостью, словно ни я, ни Джиллиан вообще не имели права голоса. Буквально по минутам расписал весь мой день, лишив меня тех маленьких радостей, которые я могла бы испытать, если бы он не так торопился превратить Золушку в принцессу. Мне требовалось время, чтобы привыкнуть к тому, что слуги спешат ко мне, стоило лишь кивнуть или произнести слово; время, чтобы как следует изучить дом, в котором легко заблудиться, как в лабиринте в саду. Мне не нравилось, что Перси наполняет для меня ванну и разбирает мою одежду, даже не спрашивая, хочу я этого или нет. И меня бесил запрет звонить по телефону своим родственникам.

— Нет! — категорически заявил Тони, поднимая голову от газетной страницы с курсом биржевых акций. — Нет никакой необходимости еще раз прощаться с Томом: ведь ты сказала мне, что уже сделала это.

От такого стремительного развития событий я была настолько ошеломлена, что даже попыталась выразить свое неудовольствие по этому поводу.

— Что значит — я слишком тороплюсь? — изумленно уставился на меня Тони. — А разве ты сама не того же хотела? Разве не для этого сюда приехала? Ты получила все, о чем только могла мечтать, все самое лучшее! И скоро пойдешь в школу. Жизнь не терпит промедлений, нужно ловить момент! Не в моих правилах медлить и осторожничать, и, уж если мы с тобой решили бежать в одной упряжке, нам следует бежать в ногу.

Он улыбнулся, смерив меня снисходительным взглядом, а я попыталась убедить себя, что согласна с ним.

Пока Джиллиан по утрам спала и потом за закрытыми дверями тратила еще несколько часов на «тайные ритуалы красоты», мы с Тони объехали несколько магазинчиков, где одежду и обувь покупают только очень состоятельные люди. Он ни разу не поинтересовался ценой покупки, подписывая чеки с добродушным видом человека, у которого никогда не кончаются деньги. Однако стоило мне заикнуться, что неплохо бы купить пару ярких разноцветных туфель для разнообразия, Тони решительно возразил:

— Нет! Только коричневый, черный, бежевый и синий цвета. Пожалуй, можно еще добавить и пару серо-красных ботинок, этого будет вполне достаточно. К лету я куплю тебе белые туфли. Пусть некоторые твои желания останутся неудовлетворенными, нехорошо, когда все мечты исполняются сразу. Мы живем мечтой, как тебе известно, а когда перестаем мечтать, то вскоре умираем. — Его светлые голубые глаза потемнели. — Однажды я уже допустил ошибку, когда дал слишком много и слишком быстро, не оставив ничего на другой раз. Больше я ее не повторю.

В тот вечер мы возвращались домой с грудой свертков на заднем сиденье автомобиля — одежды хватило бы на трех девочек. Мне казалось, Тони даже не понимает, что снова дал слишком много и слишком быстро. Всю жизнь мечтавшая о красивой и дорогой одежде, я была потрясена. Энтони же казалось, что этого все равно не достаточно: видимо, он сравнивал мой гардероб с гардеробом Джиллиан.

В присутствии Джиллиан я всегда чувствовала себя неуютно: она либо вообще не замечала меня, либо вдруг принималась изливать свои чувства. Порой мне казалось, что ее раздражает мое появление в их доме. Она частенько тихо сидела на диване у себя в спальне, раскладывая пасьянс и время от времени поглядывая в мою сторону.

• Предыдущая
• 13/83
• Следующая