Выбери любимый жанр

Песни каторги. - Гартевельд В. Н. - Страница 15


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

15
Еще сколько я, добрый молодец, не гуливал.
Что не гуливал я, добрый молодец, не похаживал,
Такова я чуда-дива не нахаживал,
Как нашел я чудо-диво в граде Киеве:
Среди торгу-базару, середь площади,
У того было колодечка глубокого,
У того было ключа-то подземельного,
Что у той было конторушки Румянцевой,
У того было крылечка-у перильчата, —
Уж как бьют-то добра молодца на правеже,
Что на правеже его бьют,
Что нагого бьют, босого и без пояса,
В одни гарусных чулочках-то, без чоботов:
Правят с молодца казну да монастырскую {1}
  Из-за гор-то было гор, из-за высоких,
 Из-за лесу-то было лесочку, леса темного,
 Что не утренняя зорюшка знаменуется,
 Что не праведное красно солнышко выкатается:
 Выкаталась бы там карета красна золота,
 Красна золота карета государева.
 Во каретушке сидел православный царь,
 Православный царь Иван Васильевич.
 Случилось ему ехать посередь торгу;
 Уж как спрашивал надежа — православный царь,
 Уж как спрашивал добра молодца на правеже:
 «Ты скажи-скажи, детина, правду-истину:
 Еще с кем ты казну крал, с кем разбой держал?
 Если правду ты мне скажешь — я пожалую,
 Если ложно ты мне скажешь — я скоро сказню.
 Я пожалую тя, молодец, в чистом поле
 Что двумя тебя столбами да дубовыми,
 Уж как третьей перекладиной кленовою,
 А четвертой тебя петелькой шелковою».
 Отвечат ему удалый добрый молодец:
 «Я скажу тебе, надежа — православный царь,
 Я скажу тебе всю правду и всю истину,
 Что не я-то казну крал, не я разбой держал!
 Уж как крали-воровали добры молодцы,
 Добры молодцы, донские казаки.
 Случилось мне, молодцу, идти чистым полем.
 Я завидел в чистом поле сырой дуб стоит,
 Сырой дуб стоит в чистом поле кряковистый.
 Что пришел я, добрый молодец, к сыру дубу.
 Что под тем под дубом под кряковистым,
 Что казаки они дел делят,
 Они дел делят, дуван дуванили.
 Подошел я, добрый молодец, к сыру дубу,
 Уж как брал-то я сырой дуб посередь его,
 Я выдергивал из матушки сырой земли,
 Как отряхивал коренья о сыру землю.
 Уж как тут-то добры молодцы испугалися:
 Со дели они, со дувану разбежалися:
 Одному мне, золота казна досталася,
 Что не много и не мало — сорок тысячей.
 Я не в клад-то казну клал, животом не звал,
 Уж я клал тое казну во большой-от дом,
 Во большой-от дом, во царев кабак».

Вот те песни, которые нам удалось слышать в Сибири от ссыльных, или собственно тюремные песни:

I
 При долинушке вырос куст с малинушкой
 (или с калинушкой)
 На кусточке ли (или на калинушке) сидит
 млад соловеюшко,
 Сидит, громко свищет.
 А в неволюшке сидит добрый молодец,
 Сидит, слезно плачет;
 Во слезах-то словечушко молвил:
 — Растоскуйся ты, моя любезная, разгорюйся!
 Уж я сам-то по тебе, любезная,
 Сам я по тебе сгоревался.
 Я от батюшки, я от матушки
 Малой сын остался.
 «Кто тебя, сироту, вспоил, вскормил?»
 — Вскормил, вспоил православный мир,
 Возлелеяла меня чужая сторонка,
 Воскачала-то меня легкая лодка.
 А теперь я, горемышный, во тюрьму попал,
 Во тюрьму попал, тюрьму темную.
II
 Из-за лесу, лесу темного,
 Из-за гор, гор высоких,
 Выплывала лодка легкая.
 Ничем лодочка не изукрашена,
 Молодцами изусажена;
 Посередь лодки бел шатер стоит;
 Под шатром-то золота казна;
 Караульщицей красна девица,
 Девка плачет, как река льется;
 У ней слезы, как волны бьются.
 Атаман девку уговаривает:
 — Не плачь, девка, не плачь, красная!
 «Как мне, девушке, не плакати?
 Атаману быть убитому,
 Палачу (есаулу?) быть расстреляну!
 А мне, девушке, тюрьма крепкая
 И сосланьице далекое.
 В чужедальнюю сторонушку,
 Что в Сибирь-то некрещеную!»
III
 Ты воспой, воспой,
 Жавороночек,
 На крутой горе,
 На проталинке.
 Ты утешь-ка, утешь,
 Меня, молодца,
 Меня, молодца
 Во неволюшке,
 Во неволюшке,
 В каменной тюрьме,
 За тремя дверьми
 За дубовыми,
 За тремя цепями
 За железными.
 Напишу письмо
 К своему батюшке, —
 Не пером напишу,
 Не чернилами,
 Напишу письмо
 Горючьми слезьми.
 Отец с матерью
 Отступилися:
 «Как у нас в роду
 Воров не было,
 Ни воров у нас,
 Ни разбойников».
IV
Уж ты, гуленька мой голубочек,
Сизокрылый ты мой воркуночек!
Отчего ко мне, гуленька, в гости не летаешь?
Разве домичка моего ты не знаешь?
Мой домик раскрашенной: ни дверей нет, ни окошек,
Только печка муровая, труба дымовая.
Как во трубочку дымок повевает,
А у моей любушки сердце занывает.
Ах вы, нянюшки-мамушки!
Вы берите ключи золотые,
Отпирайте замки вы витые,
Вынимайте вы уборы дорогие.
Вы идите к чиновникам с поклоном —
Выручайте, дружки, из неволи!
Или голоску моего, гуленька, ты не слышишь:
Мой громкой голос ветерком относит?
Или сизые твои крылья частым дождем мочит,
Холодным осенненьким сверху поливает?
Как не ласточка кругом саду летает,
Не касаточка к земле низко припадает,
А про мое несчастьице, видно, не знает:
Будто я, добрый молодец, во тюрьме сижу, во неволе.
Что никто-то, никто ко мне, доброму молодцу,
Не зайдет, не заедет, никто не заглянет.
Тут зашла-зашла к нему гостюшка дорогая,
Вот его-то любушка милая;
Не гостить зашла, а проведать.
Уж ты, любушка, ты моя радость дорогая,
Выкупай ты меня Бога для из неволи!
Не жалей ты своих цветных уборов:
Ты сходит-ка, сходи в дом к прокурору,
Попроси ты его слезно, попрошай-ка:
Не отпустит ли он меня, молодца,
На вольной свет погуляти,
Свое горе лютое разогнати?  {2}
15
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело