Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 18

• Предыдущая
• 18/39
• Следующая

— Раз или два в неделю. Он заходит в приют, чтобы повидать нашу маму. Он очень скучает по дому, а мы здесь его единственные родственники.

— У него есть телефон?

— Нет, но он живет с двумя парнями, и у одного есть телефон.

Тео побродил по посыпанной гравием парковке, погрузившись в собственные мысли, потом, щелкнув пальцами, сказал:

— Ладно, план такой: полагаю, сегодня вечером тебе понадобится помощь, чтобы сделать домашнюю работу по алгебре.

— А… наверное.

— Просто скажи «да».

— Да.

— Хорошо. Свяжись с кузеном и попроси заглянуть в приют примерно через час. Я забегу, чтобы помочь тебе с алгеброй, и «случайно» увижу твоего кузена. Скажи ему, что мне можно доверять и что я не раскрою его тайну никому, если он сам меня не попросит. Ясно?

— Попытаюсь. А что произойдет после того, как ты поговоришь с ним?

— Не знаю. Так далеко я еще не загадывал.

Хулио растаял в ночи. Тео вернулся в кабинет, где у него хранилось досье по делу Даффи. Там были газетные статьи, копия официального обвинения и сведения из Интернета о Питере Даффи, Клиффорде Нэнсе и даже о Джеке Хогане, прокуроре.

Все юристы собирали досье.

Вечер среды означал, что на ужин будет китайская еда навынос из «Золотого дракона». Ужин всегда проходил в комнате для отдыха за просмотром любимой передачи Тео — старого сериала «Перри Мейсон», который часто повторяли по телевизору.

Миссис Бун все еще беседовала с клиенткой — несчастной женщиной, рыдавшей так, что ее было слышно через закрытую дверь. Мистер Бун как раз собирался в «Золотой дракон», когда Тео объяснил, что ему нужно заехать в приют и помочь Хулио.

— Не опаздывай, — попросил отец. — Ужин в семь.

— Не опоздаю. — Конечно, ужин будет в семь.

В офисе на первом этаже, недалеко от входа, находилась библиотека. В центре помещения располагался длинный стол, вокруг которого стояли обитые кожей стулья. Вдоль стены высились полки, заполненные толстыми книгами. Важные встречи проводились именно тут. Периодически группы юристов собирались здесь для снятия показаний. Винс, помощник юриста, любил работать в библиотеке. И Тео тоже любил, особенно когда в офисе было не много народу. Еще ему нравилось прятаться в библиотеке во второй половине дня, ближе к вечеру, после того как фирма закрывалась и сотрудники уходили.

Они с Судьей вошли и закрыли за собой дверь. Тео не стал включать свет, опустился на кожаный стул, водрузил ноги на стол и уставился на слабо подсвеченные внутренними лампочками ряды книг. Тысячи книг. Теперь он едва различал далекие голоса матери и клиентки.

Тео не знал ни одного другого мальчика, у кого оба родителя работали бы вместе. Он не знал ни одного другого подростка, который каждый день болтался бы после школы в офисе. Большинство его друзей играли в бейсбол или футбол, или плавали, или слонялись по дому в ожидании ужина. А он вот сидел в темной библиотеке с юридическими книгами, размышляя о событиях последних часов.

Он любил это место: отчетливый запах потертой кожи, и старых ковров, и пыльных юридических фолиантов, — атмосферу, в которой чувствовалась значимость.

Как же так получилось, что он, Теодор Бун, узнал всю правду об убийстве Даффи? Из всех жителей Страттенберга, которых насчитывалось около семидесяти пяти тысяч, почему именно он? Крупнейшее убийство в городе с тех пор, как нечто столь же ужасное произошло в 1950-х годах, и он, Тео, вдруг оказался в центре событий.

Он понятия не имел, что теперь делать.

У входа в приют на Хайленд-стрит околачивались несколько мужчин неприятного вида, когда Тео припарковал там свой велосипед. Он протиснулся мимо них с вежливым «извините» и натянутой улыбкой и нисколько не испугался, зная, что мужчины не стали бы возиться с ребенком. Омерзительный запах перегара висел в воздухе.

— Есть мелочь, сынок? — спросил один из них скрипучим голосом.

— Нет, сэр, — ответил Тео, не замедляя шаг.

Внутри на цокольном этаже Тео увидел Хулио и его родственников, которые заканчивали ужин. Мать Хулио сносно говорила по-английски, но было очевидно, что она удивилась, увидев Тео вечером в среду. Тео объяснил, как он полагал, на великолепном испанском, что Хулио потребовалась дополнительная помощь с алгеброй. Однако она почему-то не поняла великолепный испанский Тео и спросила у Хулио, о чем идет речь. Потом заплакал Гектор, и она занялась им.

В кафетерии было многолюдно и жарко, к тому же плакали и другие дети. Тео и Хулио укрылись в маленьком конференц-зале наверху, где мама Тео иногда принимала клиентов из приюта.

— Ты поговорил с кузеном? — спросил Тео, закрыв дверь.

— Да. Он сказал, что придет, но я точно не знаю. Он очень нервничает, Тео. Не удивляйся, если он не покажется тебе на глаза.

— Ладно. Давай поработаем над алгеброй.

— Это обязательно?

— Хулио, у тебя тройки. Это не очень хорошо. Ты должен получать четверки.

Через десять минут оба заскучали. Тео не мог сосредоточиться, поскольку его мысли занимал кузен Хулио и его возможные показания, которые могли стать на процессе чем-то вроде разорвавшейся бомбы. Хулио же ленился — он ненавидел алгебру. У Тео зазвонил мобильный телефон.

— Это моя мама, — сказал он, открывая «раскладушку».

Миссис Бун уходила из офиса и беспокоилась о нем. Тео заверил ее, что все хорошо: он усиленно занимается с Хулио и успеет к горячему китайскому ужину, хотя, возможно, к моменту его прихода он уже превратится в холодный китайский ужин. Да и какое это имело значение: горячий или холодный?

Когда он закрыл телефон, Хулио произнес:

— Это очень круто, что у тебя есть мобильник.

— Я не единственный школьник с мобильным телефоном, — сказал Тео. — К тому же он только для местных звонков, без выхода на междугородную и международную связь.

— Все равно круто.

— Это всего лишь телефон, не компьютер.

— Ни у кого в моем классе нет мобильников.

— Ты пока семиклассник. Подожди до следующего года. Как думаешь, где сейчас твой кузен?

— Давай ему позвоним.

Тео поколебался, потом подумал: «Почему нет?» Он же не мог весь вечер прождать этого парня. Тео набрал номер, передал трубку Хулио. Послушав пару секунд, тот сообщил:

— Голосовая почта.

И тут раздался стук в дверь.

Кузен Хулио все еще был в рабочем костюме цвета хаки с надписью «Гольф-клуб Вейверли-Крик» крупными буквами на рубашке сзади и гораздо меньшими — на кармане спереди. На форменной кепке красовались те же слова. Он был не намного крупнее Тео и уж точно выглядел моложе восемнадцати-девятнадцати лет. Его темные глаза бегали туда-сюда, и Тео показалось, будто он уже готов уйти.

Парнишка отказался пожать руку Тео и назвать свое имя или фамилию. Он быстро заговорил с Хулио по-испански. В их словах сквозило напряжение.

— Он хочет знать, почему должен тебе доверять, — перевел Хулио.

Тео был благодарен ему за помощь, поскольку не понял почти ничего. Он сказал:

— Послушай, Хулио, как насчет того, чтобы вспомнить все, что было? Он пришел к тебе, ты пришел ко мне, и вот я здесь. Не я начал этот процесс. Если он хочет уйти — до свидания. Я тоже буду счастлив отправиться домой.

Это была резкая реплика, и по-английски она прозвучала довольно грубо. Хулио перевел слова Тео на испанский, и кузен метнул на него злобный взгляд, словно его оскорбили.

Тео не хотел уходить, хотя знал: лучше всего так и сделать. Он был не настолько глуп, чтобы в это ввязываться. Он повторял себе, что пора убираться, но, если честно, был счастлив находиться здесь и сейчас.

— Скажи ему, что мне можно доверять и что я не передам никому его слова, — попросил он Хулио.

Тот перевел, и его кузен, похоже, немного успокоился.

Тео стало очевидно, что парень сильно обеспокоен и действительно нуждается в помощи. Хулио продолжал тараторить по-испански. Он нахваливал Тео, который кое-какие его слова понимал.

• Предыдущая
• 18/39
• Следующая