Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 19

• Предыдущая
• 19/39
• Следующая

Кузен улыбнулся.

Тео распечатал цветную спутниковую карту площадки Крик из «Гугла» и отметил на ней дом Даффи. Кузен, так и не назвавший своего имени, начал рассказ. Он указал на место под деревьями у доглега на шестом фервее и быстро заговорил о том, что видел. Он сидел на каких-то бревнах неподалеку от речки, прямо за деревьями, и ел ленч, когда увидел, как мужчина вошел в дом через заднюю дверь и вышел оттуда через пару минут. Хулио упорно переводил, часто останавливая кузена, чтобы сформулировать все по-английски для Тео. Тео же, к собственной радости, понимал все больше и больше, по мере того как привыкал к особенностям речи кузена Хулио.

Парнишка описал, какая суета началась на поле после прибытия полиции и какие поползли слухи. По словам одного его друга, парня из Гондураса, обслуживавшего столики в клубном ресторане-гриль, мистер Даффи сидел там за поздним ленчем с напитками, когда получил известие об убийстве жены. Он устроил целую сцену, выскочил вон, запрыгнул в электромобиль и помчался домой. Этот друг сказал, что на мистере Даффи были черный свитер, широкие коричневые брюки и красно-коричневая кепка для гольфа. Точное совпадение, заявил кузен. Такая же одежда была на мужчине, который заходил в дом Даффи на несколько минут.

Тео достал из папки четыре фотографии Питера Даффи. Эти снимки он нашел в Интернете, в архиве выпусков ежедневной газеты Страттенберга, затем увеличил до размера восемь на десять дюймов. Он разложил их на столе. Кузен Хулио не смог опознать мистера Даффи. Он находился на расстоянии от шестидесяти до ста ярдов от дома, когда увидел того мужчину. Мужчина напоминал человека, изображенного на фотографиях, но сказать, что это мистер Даффи, кузен не мог. Зато он точно знал, как мужчина был одет.

Опознание подозреваемого кузеном способно было помочь следствию, но не имело решающего значения. Конечно, легко установить, во что был тогда одет мистер Даффи. И тот факт, что свидетель видел, как человек в такой же одежде входил в дом за минуту до убийства, обеспечит осуждение обвиняемого — по крайней мере по мнению Тео.

Слушая, как Хулио переводит слова кузена на испанский, Тео пристально за ним наблюдал. Не оставалось никаких сомнений в том, что парень говорил правду. Да и зачем ему врать? Он ничего не выиграл бы от лжи, зато мог многое потерять! Его рассказ звучал правдоподобно и идеально вписывался в версию обвинения. Проблема, однако, состояла в том, что обвинение не подозревало о существовании такого свидетеля.

Тео слушал и снова спрашивал себя, что делать дальше.

Кузен заговорил еще быстрее, словно плотину прорвало и он жаждал избавиться от тяжкого груза. Хулио переводил еще усерднее. Тео судорожно печатал на ноутбуке, стараясь записать как можно больше. Он прерывал рассказ, просил Хулио что-то повторить, потом они продолжали снова.

Когда Тео исчерпал все возможные вопросы, он взглянул на часы и удивился, как поздно они закончили. Перевалило за семь, и родители не похвалят его за опоздание на ужин. Он сказал, что ему пора идти. Кузен поинтересовался, что же произойдет дальше.

— Точно не знаю, — признался Тео. — Дай мне немного времени подумать.

— Но ты обещал никому не говорить, — напомнил Хулио.

— Не скажу, Хулио. Во всяком случае, не раньше, чем мы, все трое, придумаем план.

— Если он испугается, то просто исчезнет, — сказал Хулио, кивнув на кузена. — Ему нельзя попадаться, понимаешь?

— Конечно, я все понимаю.

Куриный чоу-мейн уже остыл, но у Тео все равно не было особого аппетита. Буны ужинали за небольшими складными столиками перед телевизором в комнате отдыха. Судья, который отказался от собачьей еды в первую же неделю, как стал членом семьи, ел из миски у телевизора. У него с аппетитом явно все было в порядке.

— Почему ты не ешь? — спросила мать. Ее палочки застыли в воздухе.

— Я ем.

— Похоже, ты чем-то озабочен, — заметил отец. Он для китайского блюда использовал вилку.

— О да, — согласилась мать. — Что-то случилось в приюте?

— Нет, я просто думал о Хулио и его семье — как им, должно быть, трудно.

— Ты такой милый мальчик, Тедди.

«Вы даже не представляете насколько», — подумал Тео.

Тем временем на экране знаменитый Перри Мейсон представлял клиента в большом процессе и почти, казалось, проигрывал дело. Судья от него устал. Присяжные смотрели скептически. Прокурор лопался от самодовольства. И вдруг Перри метнул взгляд в толпу зрителей, назвав имя ранее не заявленного свидетеля. Свидетель взошел на трибуну и выдал историю, которая сильно отличалась от версии, выдвинутой прокурором. Новые показания позволили быстро расставить все по местам. Неожиданный свидетель выдержал перекрестный допрос, и присяжные приняли решение в пользу клиента Перри Мейсона.

Еще один счастливый конец. Еще одна победа в зале суда.

— И все же так не бывает, — сказала миссис Бун. Это были единственные слова, которые ей удалось вставить в комментарии Тео. — Не бывает неожиданных свидетелей.

Тео предвидел такой поворот.

— А что, если свидетель появился внезапно? И оказывается, что именно его показания имеют решающее значение для установления истины? И никто о нем раньше не знал?

— Если никто о нем не знал, как он добрался до зала суда? — спросил мистер Бун.

— А что, если он просто появился? — парировал Тео. — Что, если очевидец прочитал о процессе в газете или увидел что-то по телевизору и проявил инициативу? Никто не подозревал о его существовании. Никто не знал, что? он видел, как совершалось преступление. Что бы сделал судья?

Редко случалось такое, когда Тео мог поставить в тупик, пусть даже ненадолго, двух других юристов в семье. Его родители задумались над вопросом. На этом этапе он мог сделать два вывода: во-первых, оба родителя выскажут мнение; во-вторых, они ни за что не согласятся друг с другом.

Мать начала первой:

— Обвинение не может пригласить свидетеля, о котором не заявило суду и защите. Запрещено предоставлять слово ранее не заявленным свидетелям.

— Но, — заявил отец, почти перебив ее, с явным желанием поспорить, — если обвинение не знает о свидетеле, то обвинение и не может заявить такого свидетеля. Весь смысл процесса сводится к тому, чтобы установить истину. Отнять у очевидца возможность дать показания — это все равно что скрыть правду.

— Правила есть правила.

— Они могут изменяться по усмотрению судьи в случае необходимости.

— Такой обвинительный приговор не выдержит апелляции.

— А я не так в этом уверен.

Туда-сюда, туда-сюда. Тео притих. Он подумывал напомнить родителям, что ни один из них не специализировался на уголовном праве, но такое замечание, вероятно, навлекло бы на него гнев обоих сразу. Подобные дискуссии часто происходили в семье Бун, и Тео многое узнавал о праве за ужином, на веранде и даже на заднем сиденье автомобиля.

Например, так он узнал, что его родители, будучи юристами, считались служащими суда. И поэтому их обязанностью было помогать в отправлении правосудия. Если другие юристы нарушали правила, или полицейские преступали закон, или судьи переходили рамки приличий, то его родители должны были предпринимать соответствующие действия. Многие юристы пренебрегали своим долгом, если верить словам мистера и миссис Бун, но только не они.

Тео боялся рассказывать им о кузене Хулио. Узнай они о нем, чувство долга скорее всего заставило бы их тут же отправиться к судье Гэнтри. Парнишку схватили бы полицейские, потащили в суд, заставили дать показания, а потом задержали как нелегала. Его отправили бы в тюрьму, а потом в какой-нибудь исправительный центр, где, как утверждал мистер Маунт, люди проводят долгие месяцы в ожидании депортации на родину.

Репутация Тео как человека, которому можно доверять, будет разрушена. Семья кузена Хулио сильно пострадает.

Зато виновного человека все-таки осудят. В противном случае Питер Даффи, вероятно, выйдет из зала суда свободным человеком. Убийство сойдет ему с рук.

• Предыдущая
• 19/39
• Следующая