Это наша ночь - Пикарт Джоан Эллиот - Страница 29

— Аннабелла, не плачь. Ты разрываешь мне сердце. Ты должна сказать мне, что огорчило тебя, тогда я придумаю, что можно сделать.

Аннабелла вздохнула. — Сделать? — переспросила она.

— Да. Мы вместе решим проблему, какой бы сложной она ни была, но я должен знать, в чем дело. Поэтому ты должна все мне рассказать.

— Почему?

— Что почему? — Он явно смутился, не ожидая подобного вопроса.

— Это я плачу. Это я расстроена. — Аннабелла шмыгнула носом, но удержалась от нового приступа слез. — Почему ты хочешь решать мои проблемы? Какое тебе до них дело? Ведь это, в сущности, мои проблемы, и тебя они не касаются.

Он взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Потому что твоя грусть — это моя грусть, и твоя радость становится моей радостью. Сейчас ты грустишь, и мы вдвоем попытаемся найти причину твоей грусти. — Он нахмурился. — Это не пустые слова, Аннабелла. Ты не одинока, понимаешь? Я с тобой, я рядом и готов помочь тебе.

— Сейчас — да. — Ее нижняя губа снова задрожала.

— Сейчас? Ты хочешь сказать, что я приехал домой в отпуск. Что ж, я рад, что речь зашла об этом. Нам нужно обсудить это и еще много других вопросов. Но сначала ты должна рассказать мне, что случилось.

— Все так сложно и непонятно, Терри. Я сама не вижу в происшедшем смысла, так как я могу объяснить тебе?

— А ты попробуй. Просто поделись со мной своими мыслями, и мы вместе поищем смысл.

— Я… я не знаю, кто я. — Ее глаза снова заволокла пелена слез.

Терри от удивления замер на месте, непонимающе глядя на нее, потом покачал головой.

— Ты не могла бы повторить свои слова?

— Вот видишь? Я же говорила, что это бессмысленно. Так что не стоит и обсуждать подобную чепуху. — Аннабелла попыталась скинуть его руку со своего плеча.

— Подожди, — удержал ее Терри. — Проблемы нельзя решить, отворачиваясь от них. Мы должны все подробно и откровенно обсудить. Значит, ты не знаешь, кто ты. Смелое утверждение. Ты не могла бы хоть как-то пояснить его?

— Давай попробуем вместе разобраться во всем? — предложила Аннабелла. — Ответь мне на один вопрос, — ее голос зазвенел от напряжения, — почему я надела сегодня на работу это платье?

Он усмехнулся.

— Наверное, потому, что тебя бы арестовали, если б ты появилась в библиотеке голой?

— Именно поэтому.

Аннабелла решительно высвободилась из его объятий, поднялась и направилась к кухне.

— Я проголодалась, у меня раскалывается голова, я хочу выпить чашку чаю и не желаю ничего обсуждать с вами, мистер Расселл. Моя личная жизнь никого не касается.

— Эй! — воскликнул Терри, вскочив на ноги. Он нагнал ее на пороге кухни. — Я просто хотел немного разрядить обстановку. Я не могу видеть тебя печальной. Я хочу помочь тебе, Аннабелла, но не смогу, если ты не будешь мне доверять.

Аннабелла набрала воды в чайник и поставила его на плиту.

— Это мои проблемы, и я справлюсь с ними сама. Ты останешься поужинать?

— Конечно, если не помешаю тебе. — Терри помолчал. — Это наши общие проблемы, потому что они делают тебя несчастной. Ты сказала, что не знаешь, кто ты. Что это значит?

Аннабелла достала бифштексы из морозильника.

— То, что я затрудняюсь объяснить некоторые свои действия, причины некоторых твоих поступков.

Терри мысленно выругался. Вот в чем дело. Теперь ее поначалу бессмысленный вопрос относительно платья прояснился для него. Почему она выбрала новое платье? Вероятно, она не знала, для кого это сделала — для него или для себя. Он оказал на нее слишком большое давление, и теперь Аннабелла растеряна, не понимая, что с ней творится. Ему нужно что-то предпринять и немедленно.

Терри наблюдал, как Аннабелла разморозила мясо в микроволновой печи и положила его в духовку, а потом достала из холодильника овощи для салата.

— Я могу сделать салат, — предложил он. — Я замечательно готовлю салаты. Ты скоро в этом убедишься.

— Хорошо, займись салатом, — согласилась Аннабелла. — Я пойду приму таблетку аспирина. Миска для салата в шкафу, где остальная посуда.

— Отлично.

Терри поежился. Ну и в переплет он попал. И кто только тянул его за язык? Он ни разу в жизни не готовил салат и понятия не имел, как это делается. Пожелав себе удачи, Терри принялся за дело. Нарезав на куски салат-латук, он высыпал его в миску. «Проще простого приготовить отменный салат!» — подумал он. Главное — заставить Аннабеллу говорить, общаться, не дать ей замкнуться в себе. Он любил ее и испытывал потребность делить с ней ее беды и невзгоды.

Аннабелла вернулась в кухню и заглянула в духовку. Обернувшись, она увидела творение Терри, имевшее лишь отдаленное сходство с привычным салатом.

— Что это? — спросила она.

— Салат, — гордо ответил Терри. — Разве ты не можешь узнать салат, когда видишь перед собой лучший его образец?

— Узнаю. Но я вижу только какие-то куски. Четыре куска латука, четыре куска помидора, четыре куска…

— Это особая разновидность салата. Он называется…

— Кусковой салат, — закончила за него Аннабелла, не зная, смеяться ей или сердиться.

— Правильно. Его рецепт бережно хранится в семье Расселл и передается от поколения к поколению.

— Ты несешь какую-то чепуху.

Терри очень натурально изобразил, что он глубоко оскорблен.

— Чепуху? Ты посмела назвать это чепухой? Мадам, я оскорблен в лучших чувствах.

Аннабелла не выдержала и расхохоталась.

Она смеялась потому, что устала от слез, и потому, что Терри так старался, чтобы поднять ей настроение. Она смеялась над его ужасной стряпней, которую он гордо назвал салатом, но она по достоинству оценила его стремление помочь, принять участие в приготовлении ужина. Она смеялась, потому что смех прогонял дурные мысли, которые изводили ее целый день, как назойливые мухи.

— Твой смех — это ангельская музыка для моих ушей, — улыбнулся Терри. Он протянул ей руку. — Иди ко мне, Аннабелла, я поцелую тебя. Я еще ни разу не целовал тебя при встрече. Иди ко мне.

Аннабелла бросилась в его объятия, словно надеялась обрести в кольце его рук душевный покой.

Она бросилась к Терри, чтобы ощутить на губах вкус его поцелуя, почувствовать зарождающееся желание в собственном теле. Она бросилась к человеку, которого любила.

Руки Терри были сильными и нежными. Их поцелуй с каждой секундой становился все глубже. Его пальцы опускались все ниже, скользя по вырезу ее платья, пока не коснулись округлой груди. Тонкая ткань не могла служить преградой разгорающемуся желанию. Терри чувствовал, что скоро не сможет остановиться.

— Аннабелла, — тихо произнес он, — а как же мясо?

— Что?

— Мясо горит.

— Не может быть.

Она кинулась к духовке.

— Что ты выдумываешь? Бифштексы только начали подрумяниваться.

— Ну, они могли подгореть, — слабо возразил Терри.

Это он мог сгореть. Разве этого не достаточно?

— Не могу допустить, чтобы мы ели подгоревшие бифштексы с таким шедевром кулинарного искусства, каким является мой салат.

Аннабелла засмеялась и выложила мясо на блюдо. Обернувшись, она увидела желание, полыхавшее в его глазах, словно подернутых дымкой. Ее собственное тело изнывало от жажды, которую могли утолить только его ласки. Их глаза встретились, невольно раскрывая все секреты.

— Давай лучше… — Терри нервно кашлянул, — поедим, пока мясо горячее.

— Давай, — отрешенно повторила Аннабелла, не отводя от него взгляд.

— У меня возникли временные трудности с выбором подходящих слов, — предупредил Терри, подвигая к себе миску с салатом.

Во время ужина Аннабелла полностью избавилась от тревоги, не покидавшей ее целый день. Кроме расслабленной, дружеской атмосферы, витавшей за столом, она чувствовала становящееся все более интенсивным сексуальное напряжение, от которого, казалось, искрился воздух вокруг них.

Закончив ужин, они перешли в гостиную.

— Хочешь немного черничного бренди? — предложила Аннабелла.

Она поставила фиалки в низкую вазочку, намеренно избегая смотреть на Терри.