Пожар - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 10

• Предыдущая
• 10/23
• Следующая

— По-моему, ты вылепишь вазу еще лучше прежней, — произнес он нетерпеливо. — A сегодня нам не до гончарных изделий.

Уязвленная девушка хотела было ответить, но отец повернулся к Ханне:

— Сегодня ты будешь хозяйкой стола, дочка. Твоя мама… приболела.

Девушки обменялись взглядами. Ханна взяла отца за руку.

— Конечно, я рада тебе помочь, — сказала она. — Но разве Джулия хуже меня справится с обязанностями хозяйки? В конце концов, она старше.

Саймон раздраженно отдернул руку.

— Пожалуйста! — воскликнул он резко. — Прекратим на сегодня споры и обсуждения! Я прошу тебя, Ханна, быть хозяйкой стола. И мне непонятно, о чем тут можно говорить.

И прежде чем кто-нибудь успел ответить, отец выскочил из комнаты. Младшая сестра обернулась к старшей, которая все еще сжимала в рук осколок.

— Кажется, папа не верит в меня, — замети. Джулия с грустью, бросая осколок на ковер.

— Сестричка, мне так неловко, — произнесла Ханна в расстроенных чувствах. — Но ты же знаешь, что если папа во что-то уперся, так его ничем не сдвинешь.

— Все эти приемы забирают у меня столько нервов, — Джулия вымученно улыбнулась. — Может быть, нынче вечером мне повезет. Возможно, я заставлю папу смотреть на меня по-новому.

На кухне миссис Мак-Кензи продолжала пилить Люси.

— Будь внимательней, девчонка, — предупреждала она. — А то вылетишь из этого дома в два счета.

— Буду. Обещаю, — отвечала Люси тонким голоском.

Миссис Мак-Кензи протянула ей длинный лист бумаги с написанными на нем именами.

— Смотри, Люси. Это список слуг, и ты должна сюда записаться.

— Но я неграмотная, мэм, — ответила девушка го вздохом и потупила глаза.

Миссис Мак-Кензи забрала у нее лист.

— Что ж, ладно. Назови свое полное имя, крошка, и я запишу его.

— Меня зовут Люси Гуди, — тихо ответила горничная.

Экономка начала писать, но остановилась и посмотрела на девушку сузившимися глазами.

— Гуди, говоришь?

Люси кивнула.

— Ну, я бы на твоем месте не повторяла здесь этого имени. Мистер Фиар без конца твердит о каком-то семействе Гуди, которое принесло ему много вреда. Так что если хочешь, чтобы тебя не вышибли с работы, лучше помалкивай.

— Не беспокойтесь, — ответила девушка, и е «взгляд стал неожиданно жестким и холодным. — Ни одна живая душа не узнает.

Встречая гостей, Ханна стояла рядом с отцом, и ее прекрасные карие глаза сверкали от возбуждения. На ней был изящный наряд из зеленого атласа со шнуровкой. Кринолин прекрасно сохранял свою форму при движении. Юбка состояла из трех ярус и по каждому из них протянулись зеленые шнурки.

Руки закрывали короткие белые перчатки, a рукава были оторочены кружевами. Светлые волосы девушка собрала в тяжелый узел, забранный сеткой, украшенной белыми и желтыми цветами.

Джулия оделась попроще. На ней было розовое платье с белой шнуровкой, сильно обнажавшее плечи. Блестящие черные волосы обрамляли лицо завитками.

— Ты выглядишь чудесно, — прошептала Ханна сестре. Она понимала, что та изрядно потрудилась над своей внешностью. И чтобы ободрить ее, продолжала: — Папа это обязательно заметит.

«Джулия никогда не была красавицей, — подумала Ханна с некоторой грустью. — Но стоило ей приодеться, и она совсем преобразилась. Вот если бы только она не молчала и не стояла, сложив руки на груди».

Сперва гостям предложили вина в библиотеке Саймона. Большая квадратная комната, отделанная темным деревом, по всем стенам которой тянулись книжные шкафы, больше всего подходила для того, чтобы обсуждать вопрос о строительстве публичной библиотеки.

Ханна лезла из кожи вон, чтобы казаться хорошей хозяйкой. Она скакала от гостя к гостю, сверкая глазами и тепло улыбаясь. Девушка болтали и шутила с Харланом Клейборном, не забыла одарить улыбкой и мэра Брэдфорда.

Немного спустя Саймон пригласил собравшихся посмотреть только что собранную коллекцию оружия и формы участников гражданской войны. И лишь после знакомства с экспонатами гости проследовали в столовую, чтобы наконец приступить к ужину. Саймон шел впереди под ручку с Ханной.

Великолепная комната была ярко освещена. В серебряных, подсвечниках торчали длинные гладкие свечи. Их расставили по белой ирландской скатерти через каждый метр. Серебряные тарелки и тонкие бокалы сверкали в мерцающем свете.

— У тебя замечательный стол, Саймон, — объявил во всеуслышанье Харлан Клейборн, устраиваясь рядом с Ханной.

— У меня замечательные гости, — ответил хозяин с изяществом.

«Сегодня папа в прекрасном настроении», — подумала Ханна довольно. Ей приходилось видеть, каким мрачным и неразговорчивым становился отец, если прием шел не так, как было задумано.

«Вот если бы и мама была здесь! — думала девушка. — Она всегда болеет так некстати. И столько времени проводит наверху, в своей комнате, что я по ней даже скучаю».

Ханна видела, как на другом конце стола сестра помогла сесть старому мэру, затем сама села рядом.

Мэр тут же потянулся к блюду с хлебом, причем взяв кусок себе, даже не предложил соседке.

«Бедная Джулия, — подумала Ханна, опускаясь на сиденье. — Временами папа поступает с ней несправедливо».

Затем она повернулась к мистеру Клейборну и: заговорила с ним о его лошадях.

Через несколько минут появилась Люси, одетая в черную форму и белый передник. Она несла большую китайскую супницу. Поставив ее во главе стола, девушка сперва начала прислуживав Саймону Фиару — погрузила в суп серебряный половник и наполнила его тарелку.

— Прекрасно, Люси, — похвалил хозяин. Какая большая супница. Может быть, тебе нужна помощь?

— Нет, сэр, — ответила горничная, не колеблясь. — Миссис Мак-Кензи сказала, что я должна с ней управиться сама.

И она отправилась вдоль стола, разливая по тарелкам густой красно-оранжевый суп.

— Какое необычное блюдо. В него добавили помидоры? — спросила миссис Грэм, жена священника, когда девушка приблизилась к ней.

— Это суп из омаров, с томатной пастой, — объяснила Ханна.

— Невероятно! — восхитился преподобный Грэм. Ханна хотела было поведать гостям рецепт, но ее прервал леденящий кровь вопль, донесшийся противоположного конца стола.

Она сразу поняла, что это кричала Джулия, надрывая связки, как безумная.

Глава 13

— Мое плечо! О-о, мое плечо! — орала Джулия.

Она вскочила на ноги, опрокинув стул, и все гости тоже вскрикнули.

— Простите, мисс! — воскликнула Люси, пытаясь удержать горячую супницу.

— О-о-о-о! Мое плечо! И что стало с моим платьем! — причитала Джулия.

— У меня дрогнула рука. Я не хотела вас облить! — выпалила Люси, отступая к буфету.

Джулия схватила белую льняную салфетку и принялась яростно тереть свое плечо и спину.

— О, как пылает!

Белый шнурок развязался, платье соскользнуло с плеча, открыв взорам гостей розовый бархатистый корсаж.

— Джулия, дорогая, ты можешь выйти и привести себя в порядок, — поднял голову от стола Саймон.

Девушка знала, что отец старается проявить к ней внимание, но в его голосе звучали лишь властные нотки.

«Мне нужно срочно что-то в себе изменить, — думала она огорченно. — С Ханной никогда не случается подобных неприятностей. Ханна куда более проворная. Она никогда бы не закричала не повалила стул- Но что же мне было делать? Ведь этот суп буквально пылал!»

— Нет ли у тебя ожога, сестричка? — крикнула Ханна, не вставая с места.

— Как будто нет, — ответила Джулия, сжав губы. Собрав всю волю, она положила салфетку на скатерть и, пробормотав извинения, направилась к выходу, Ее лицо горело от стыда.

На пороге она обернулась и случайно заметила выражение лица Люси.

Кажется, на нем играла улыбка. Довольная улыбка.

Глубокой ночью, когда гости расселись в свои экипажи и отправились по домам, когда слуги уже убрали со стола, Ханна и Джулия прошли потайную комнату, о существовании которой знали только они.

• Предыдущая
• 10/23
• Следующая