Огненный дар - Кренц Джейн Энн - Страница 48

• Предыдущая
• 48/70
• Следующая

— Я здесь.

Он знал, что она рядом, он всегда чувствовал ее присутствие. Она была его якорем, тихой гаванью. Краешком глаза он все время видел ее — стоя рядом с ним во временном коридоре, она пристально вглядывалась в слабое видение. «Картина была едва различимой, может быть, потому, что событие произошло совсем недавно», — подумал Джонас. Его талант наиболее ярко проявлялся, когда дело касалось эпохи Возрождения, которую он считал своим истинным временем. Впрочем, в последнее время он стал настолько силен, что способен вызывать теперь совсем недавние сцены насилия и жестокости. Это тоже заслуга Верити. Она не только помогала ему контролировать свои способности, но и каким-то образом усиливала их. Но тем не менее ему не удастся сделать сегодняшний образ ясным и отчетливым.

— Вот она, Джонас, — прошептала Верити. — Ты был прав. Посмотри, вот и щупальца.

Перед ними возник образ женщины на краю обрыва, отчаянно пытающейся сохранить равновесие. Элисса! Неописуемый страх исказил ее черты, она беспомощно хватала руками воздух. Невозможно было рассмотреть, кто или что ее так напугало, но Джонас чувствовал еще чье-то присутствие. Змееподобные ленты с отрицательной энергией зла покинули ожившее видение и заструились сначала к Джонасу, а затем неожиданно повернули к Верити, словно их притянуло магнитом. Змейки были бледными и слабыми по сравнению с теми, что возникали из более отдаленных по времени видений.

— Все как в тумане, — пробормотал Джонас. — Я не могу толком разобрать, что там произошло.

— Может, просто несчастный случай? — неуверенно предположила Верити.

— Нет. — Джонас был уверен в противном, и Верити тоже прекрасно это знала. Просто она, по-видимому, не хочет себе в этом признаваться. Его талант не был связан со случайностями типа шторма или аварий. Таинственный талант, который едва не вверг его в пучину безумия, проявлялся, только если зло причиняли друг другу сами люди. — В этой истории замешан кто-то еще. Иначе я бы ничего не увидел. — Он потянулся, чтобы коснуться одной из бледных змеек, которые кольцами обвились вокруг ног Верити. Омерзительное трепещущее щупальце дернулось в его сторону — и непременно ужалило бы его, если бы он не соблюдал крайнюю осторожность.

Змейка попыталась обвиться вокруг его запястья, и Джонас почувствовал, как его волнами окатывают ярость, тоска и боль. Он быстро отдернул руку. Упустив свою добычу, щупальце снова слилось с темной массой, окутавшей Верити.

— Все в порядке? — спросила она. Он знал, что Верити ужасно переживает, когда он дотрагивается до змеек.

— Все нормально. Пойдем отсюда. — Он сделал шаг назад. В то же мгновение туманное видение и мистический туннель растаяли без следа.

Верити нервно потирала замерзшие руки.

— Ты правда думаешь, что ее толкнули, Джонас? Он пожал плечами:

— Так или иначе, но здесь кроется какая-то тайна. Что-то произошло между Элиссой и тем неизвестным, который чувствовал ярость и боль. Видение было слабым, но уж тебе-то известно, что я бы вообще ничего не уловил, если бы Элисса просто случайно оступилась на краю обрыва.

— Мне кажется, что это Ярвуд, — тихо проговорила Верити по дороге к дому, — хотя у меня в голове не укладывается. Должно быть, он узнал о невинном хобби Элиссы — заигрывать с первым встречным экстрасенсом. Мы же слышали, как они ссорились, помнишь? А если Престон вдруг узнал о том, что она выкинула этим утром, он, понятное дело, пришел в ярость.

— Может быть, может быть.

Тонкие брови Верити сошлись на переносице.

— То есть как это «может быть»? У тебя что, есть другая версия?

Джонас пожал плечами:

— Не знаю. Но Элисса и раньше не отличалась постоянством, и, однако же, Ярвуд ни разу не пытался ее убить.

— Возможно, раньше он просто не догадывался о ее выходках?

— Нет, это маловероятно. Он должен был знать, что она собой представляет, — уверенно возразил Джонас.

— Любовь слепа, — философски заметила Верити.

— Чепуха. Я вот влюблен в тебя, но это не мешает мне замечать твои недостатки и неприятности, которые ты мне приносишь.

Верити ткнула его локтем в бок.

— Ой! Черт возьми, мне же больно! — Джонас резко остановился и стиснул Верити в объятиях. В его глазах блеснул знакомый огонек.

— О нет, Джонас, не здесь: земля холодная, мокрая. — Но возбуждение охватило и ее тоже. Горячая волна затопила ее, стоило ей только взглянуть ему в глаза. — Знаешь что, Джонас Куаррел? Я тут как-то задумалась о том, что каждый раз после посещения временного туннеля тебя охватывает желание, и пришла к некоторым выводам.

— Я не единственный, кто заводится после путешествия в прошлое, — проворчал он, целуя ее шею. — И я уже говорил тебе, что никогда раньше и не подозревал ни о чем подобном, пока не встретил тебя. У меня не было такого рода проблем ни когда я проходил тестирование в Винсент-колледже, ни когда определял подлинность экспонатов для некоторых музеев и коллекционеров. Нет, мэм, со мной было все в порядке до встречи с вами. Всегда после путешествий в параллельной реальности мои помыслы были чисты и невинны, как декабрьский снег.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что я тому причиной? — Она чувствовала горячее тепло его тела, и внутри у нее все обратилось в податливую жаркую темноту. Колени ее ослабели, ноги подкашивались. Еще немного, и она не в силах будет держаться на ногах.

— Ты же знаешь, что я всегда узнаю правду, маленький деспот, — сказал Джонас, весь лучась от удовольствия. — Ты чувствуешь сейчас то же, что и я.

— Возможно, но я не считаю это последствием нашего визита во временной коридор, — сказала Верити, тщетно пытаясь сохранить самообладание. — Со мной это происходит вовсе не потому, что я твой якорь в море прошлого.

— Нет? Но тогда в чем же причина? — Джонаса, по-видимому, вовсе не интересовал ее ответ. Он был занят тем, что покусывал ее ухо.

— Причина в тебе, черт тебя возьми. — Она уперлась ладонями ему в грудь и попыталась оттолкнуть. — Это все ты. Может, как-то по-особенному смотришь на меня или что другое — не знаю. Одно я знаю точно — это желание не имеет ничего общего с перемещениями во времени, потому что я ничего не чувствую, пока ты не начинаешь плотоядно пожирать меня глазами. Так что во всем виноват только ты.

Джонас довольно усмехнулся.

— Ну ведь так и должно быть, — заметил он. — Пойдем-ка скорее наверх и поищем где-нибудь плеть. Теперь моя очередь.

— Джонас! — Верити вспыхнула до ушей. Но он уже подхватил ее на руки и понес в дом. В холле им встретилась Мэгги Фрэмптон. Она с тревогой окинула их взглядом:

— Я уже было забеспокоилась, куда это вы запропастились.

— Так, ходили прогуляться, — уклончиво ответил Джонас. — Верити очень устала.

— Знаю я, что это за усталость, — грустно промолвила Мэгги. — У меня был такой же измученный вид, когда Дигби приглашал на прогулку в подземную тюрьму. — Она повернулась и вышла из холла.

— Она сильно по нему скучает, — осторожно заметила Верити. — Ей придется нелегко, когда Даг продаст виллу.

— Раз уж мы заговорили о трудностях, — пробормотал Джонас, поднимаясь по ступенькам лестницы, — позволь сообщить тебе и о моей маленькой проблеме.

— Видела я твою проблему и раньше, Джонас Куаррел, и она не такая уж и маленькая.

Стук башмаков Джонаса по каменным ступеням, пока он поднимался с Верити наверх, так и отдавался в ушах Мэгги. Руки ее сами собой сжались в кулаки. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы все они убрались отсюда. Пусть бы исчезли навсегда и никогда не возвращались. Дигби с ней бы согласился.

Как же она ненавидела Престона Ярвуда! Ярвуд — всего лишь хитрый жулик, как сказал бы о нем Дигби. Старик Хейзелхерст наверняка вышвырнул бы отсюда и Оливера Крампа вместе с его дурацкими кристаллами. Мэгги не нравилось, как Оливер рассматривает все и вся сквозь свои маленькие круглые очки. Она чувствовала, что он замечает слишком многое.

• Предыдущая
• 48/70
• Следующая