Первый удар (СИ) - Лисина Александра - Страница 34

• Предыдущая
• 34/73
• Следующая

Орденец странно хмыкнул.

— Любопытное у тебя видение мира. Но, как мне кажется, мы говорим с тобой об одном и том же. Только разными словами.

— Да, Ваше Преосвященство. Это — сложный философский вопрос, — я незаметно перевела дух. — И это — не диспут одного короткого вечера.

— Что за слово ты использовал? — вдруг заинтересовался мастер Драмт, повернув ко мне голову. — Что это за термин — «философский»? Никогда такого не слышал.

А он и правда молод — увидела я. Мы, наверное, почти ровесники. Хотя он маг… Его Величество, вон, тоже смотрится не старше сорока… и почему-то намеренно отстраняется от разговора, искоса наблюдая за собравшимися и лишь изредка пригубляя терпкое красное вино.

— Слово «философия» состоит из двух корней, мастер Драмт, — медленно пояснила я, лениво терзая несчастную салфетку. — «Филос» в переводе означает «любить», «софос» — «мудрый». Философами обычно называют тех, кто стремится к знаниям. Иногда их еще называют мудрецами. Но у меня на родине есть такое устоявшееся мнение, что истинная мудрость доступна только богу, тогда как человек может лишь пытаться приблизиться к истинному пониманию вещей.

От моей заумности святоша одобрительно крякнул, а маг заметно встрепенулся.

— «Филос»? «Софос»? Что это за язык?

— Греческий.

— Не знаю такого.

— Понимаю, что нет, — тонко улыбнулась я. — Но в мире существует много такого, о чем мы не имеем никого представления. В том числе, и языков. Есть еще латынь, и много других… мертвые языки мертвых народов, чья мудрость дошла до нас лишь в виде таких вот устаревших понятий и ставшими общепризнанными терминов. Вы ведь используете тот же принцип, мастер — в своих заклятиях, которые чаще всего формулируете на одном из древнейших языков Во-Аллара. Не так ли?

Маг, попав в известную тему, важно кивнул.

— Верно. Мы используем язык эаров, потому что он совершенен. И наиболее точно отражает суть вещей. К примеру, слово «огонь» в переводе с Эйнараэ звучит как «лиийора-а», но на самом деле имеет еще порядка десяти значений, которые меняются в зависимости от контекста.

— Да, я немного знаком с принципом многополярности Троэна.

Ну, не знакома, конечно, но слышала пару фраз от Дея. Зато в Китае с его иероглифами этот принцип точно бы приняли на ура. Однако любопытства в глазах мастера Драмта стало гораздо больше

— Я смотрю, у тебя весьма разносторонние интересы, Фантом.

Я усмехнулась шире.

— Ничего особенного, господин маг. Как говорится, жить захочешь — и не так раскорячишься. К тому же, как мне недавно сказали, лишних знаний не бывает, вот я и хватаю помаленьку. То тут, то там…

Орденец и Фаэс дружно хмыкнули, и даже по губам Родана скользнула мимолетная улыбка.

— Кто ставил вам произношение, господин маг? — с любопытством спросила я, получив сразу с двух сторон весьма одобрительные взгляды.

Мастер Драмт улыбнулся.

— Мой учитель — мастер Иголас Двир. Возможно, ты о нем даже слышал.

— Нет. К сожалению, не имел чести.

— Он много лет преподает в Магистерии и считается одним из лучших толкователей Эйнараэ. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что… — я аккуратно свернула салфетку так, как уже давно пыталась, и бережно расправила краешки. — Скажите, вы сильно огорчитесь, если узнаете, что он научил вас неправильно?

За столом все замерли.

Фаэс, ничего не понимая, метнул в мою сторону растерянный взгляд, Родан буквально окаменел, святоша недоуменно нахмурился, а король перестал, наконец, делать вид, что его здесь нет, и прекратил изображать полнейшее равнодушие. Еще бы. Он ведь тоже маг. И тоже, наверное, когда-то учился у пресловутого мастера Двира. Иначе отчего бы у него так интересно сузились глаза, а в зрачках впервые полыхнуло мрачное пламя неподдельного раздражения?

Кажется, сегодня мне все-таки удастся пробить его холодное равнодушие.

Не со злости.

Просто из принципа. Из вредности. И, конечно же, из любопытства

— Как ты сказал? — наконец, поразительно спокойно переспросил маг.

— Слово «огонь» на языке эаров звучит как «ли-и-э-э-о-у-р-а-а-а», мастер Драмт, — задумчиво пропела я. — С ударением на последний слог, а не на первый. А «лиийора» означает всего лишь «пылающий». Думаю, вы знаете разницу между существительным и прилагательным? К слову, ваш учитель когда-нибудь общался с истинными носителями языка? И знает ли о том, что делает такие грубые грамматические ошибки?

В оглушительной тишине маг медленно поднялся из-за стола и очень тихо сказал:

— С носителями Эйнараэ, Фантом, люди не общаются уже несколько веков. Они вытеснили нас из Эйирэ полностью и прекратили всякие контакты. А тех, кто рискует нарушить их уединение, ждет быстрая и очень некрасивая смерть.

— Правда? — искренне удивилась я, вспоминая последние слова Ли-Кхкеола. — А я слышал, что лет пятьдесят была у вас одна неудачная попытка. Последняя. Когда эары еще принимали у себя смертных. И даже, кажется, магов. Возможно, ваш учитель просто не застал этого важного события?

У короля отчего-то дрогнуло лицо.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, Фантом, — еще тише сказал побледневший от ярости маг. — Но мне кажется, ты переходишь всякие рамки. Или хочешь сказать, что видел живого эара?

— Видел.

— Этого не может быть!

— Может. Потому что я видел его сперва живым, а потом мертвым, — спокойно отозвалась я, аккуратно положила на пустую тарелку сложенную из салфетки шестилепестковую розу (да… еще одно мое детское увлечение) и так же спокойно поднялась. — Прошу прощения, господа. Благодарю вас за увлекательную беседу и хочу спросить у Его Величества: теперь мы, наконец, можем заняться делами?

Наверное, это было слишком большой наглостью с моей стороны, но мне откровенно надоело все это словоблудство. Вежливые фразы под громкий хруст разгрызаемых костей, тщательно сдерживаемое нетерпение, искусно прикрытое нарочито медленно очищаемой кожурой, мнимое равнодушие, умело спрятанное за холодной маской отчуждения… у меня завтра рейд. И рейд очень длинный. Так что хотелось бы сразу расставить все точки над «i» и вернуться к делам, которые из-за этого нелепого ужина так и остались недоделанными.

К тому же, этим утром я с неприятным удивлением обнаружила, что с меня очень искусно и совсем незаметно почти сняли старательно прилепленную на нос маску. Его Величество меня удивил, насторожил, поразил… и великолепно обвел вокруг пальца. Он заставил меня переживать, поколебал мое спокойствие, довольно тонко указал на несостыковки в имидже. Но теперь все. Я нашла ошибку, и ненадолго проснувшаяся Гайдэ, которую неожиданно заинтересовал этот опасный человек, мне больше не помешает. Ей здесь не место. И эрхас Дагон не должен заподозрить, что она вообще была. Гайдэ исчезла. Надолго. А Фантому нет смысла соблюдать этикет, потому что он на самом деле ни от кого из этих людей не зависит.

Повинуясь тяжелому взгляду короля, присутствующие тут же оставили тарелки в покое и угрюмо молчащей толпой перебрались в еще одну комнату, где я раньше не была. Такую же небольшую, как «столовая», но здесь имелся приличных размеров стол. На столе — та же самая карта, которая раньше была в первом «зале». Два уютных, хоть и не новых кресла. Большой сундук. Наспех сколоченный стеллаж, на котором, помимо каких-то бумаг, стоял початая винная бутылка. Прямо рабочий кабинет, не иначе.

Зайдя последней, я тут же отступила в тень, чтобы не раздражать Его Величество свой дерзкой персоной, небрежно прислонилась к косяку и принялась рассеяно слушать, о чем говорят сильные мира сего.

Так. Мастер Драмт требует оставить в отряде только одного мага.

Плохо. Значит, Дею придется остаться.

Второе, уже известное: выступаем строго с рассветом, еще по темноте, чтобы до вечера добраться до присмотренного Роданом места, где можно спокойно переждать ночь.

Третье: в отряде не должно быть больше пятнадцати человек, не считая меня. Это уже Фаэс заявил. Но если идет маг (видимо, им и окажется молодой мастер), если идут пятеро рейзеров (наверное, за ними будет присматривать Ниш), если пойдут еще Хасы… блин, Теней и оборотней я отпустить никак не могу! Но их шестеро. Их все равно шестеро, даже если я обижу Рорна и оставлю его сторожить вещи на пару с Деем. Что делать?

• Предыдущая
• 34/73
• Следующая