Любовь в тени платанов - Фенн Хелена - Страница 16

Ее постыдный восторг от их страстного соития мгновенно испарился, стоило ей только серьезно задуматься обо всем случившемся. Боже, теперь Энни хотелось как можно быстрее забыть то, что произошло сегодня здесь, на острове.

Конечно, Гейл считает, что выиграл. Но ведь это произошло оттого, что она чувствовала себя виновной в гибели его яхты. Поэтому она и пошла на близость с Гейлом…

Ей вдруг стало трудно дышать. Безмерная усталость нахлынула на нее, и она поудобнее пристроилась к стволу дерева, бессильно откинув назад голову. То, что произошло, ничего не значит, уверяла Энни себя, медленно погружаясь в сон. Неважно, что Гейлу так легко удалось склонить ее удовлетворить его самые низменные инстинкты, она не будет больше думать о нем. Он для нее посторонний. Их больше ничего не связывает…

Через какое-то время Энни растерянно открыла глаза. Она не знала, сколько времени проспала, прислонившись к сосне, но было уже темно. С трудом поднявшись на ноги, она внимательно осмотрела берег. Гейла не было. Где же он, почему не возвращается?

Отойдя от опушки, Энни остановилась на открытом пространстве, чувствуя возрастающее беспокойство. Их поклажа по-прежнему кучей громоздилась на берегу. Ветер утих, опустились сумерки. В черном бархатном небе висел серп луны, отражаясь в темной поверхности воды успокоившегося моря.

Энни обернулась, внимательно оглядывая склон холма, на котором толпились черные силуэты деревьев. Утратив яркую дневную зелень, они выглядели зловеще. Даже стрекот сверчков, казалось, звучал угрожающе.

Где же Гейл? Что с ним? А вдруг произошел несчастный случай? Острая тревога начала вытеснять легкое беспокойство. Здравый смысл подсказывал ей, что это маловероятно, но Энни никак не могла отогнать от себя плохие мысли. Воображение рисовало Гейла, распростертого на дне ущелья, без сознания, а может, случилось что-то более ужасное…

Куда идти, где искать его? Она в смятении облизывала пересохшие губы, сердце отчаянно колотилось.

Кроме тревоги, угнетала тишина. Глубоко вздохнув и набрав в легкие побольше воздуха, Энни открыла рот, чтобы выкрикнуть имя Гейла, и вдруг чуть не лишилась чувств. Сильная рука прикрыла ей рот, а другая крепко обняла ее.

— Не бойся, это я, — повернув ее к себе, ухмыльнулся Гейл.

Горячая волна гнева окатила Энни. Она вся вспыхнула, и дрожь охватила ее тело.

— Что за детские штучки! — сердито закричала она. — Я чуть с ума не сошла от беспокойства! А ты… ты подкрадываешься ко мне и…

— Бедняжка Энни, — насмешливо протянул он. — Как я тронут, что ты волновалась обо мне. Я уж было подумал, что тебе наплевать, жив ли я.

Она с откровенным раздражением взглянула на него.

— И впрямь наплевать! — упрямо бросила Энни, оттолкнув Гейла и скрестив руки на груди. — Но хочу сказать, что, пока мы не выпутаемся из этой заварухи, я предпочла бы, чтобы ты оставался живым и невредимым.

— Пока я могу быть тебе полезен? — спокойно переспросил Гейл.

— Именно так.

— Ты случайно не забыла, что именно ты устроила эту заваруху?

Она поперхнулась.

— Ну, может быть, косвенно…

— Косвенно? Как это понимать, миссис Стикс?

— Надеюсь, ты помнишь, кто заставил меня принять участие в этом дурацком плавании. Помнишь?

— А ты сбежала от законного мужа. Помнишь?

Последовало молчание. Они молча глядели друг на друга, тишину нарушал лишь все тот же неумолчный стрекот сверчков.

— Так вот… забудь свои громкие заявления об уходе за мной, об отдыхе на яхте и поправке моего здоровья. Я поняла, что это была месть с твоей стороны. Ты нарочно затащил меня на свою яхту и заставил плыть с тобой. Ты всего лишь захотел продемонстрировать свое могущество. Разве не…

— Как раз сейчас, когда моя яхта плавает вверх дном в заливе, я не чувствую себя слишком могущественным, — спокойно возразил Гейл.

— Значит, главный злодей — это я? — спросила Энни слегка дрогнувшим голосом. — Ну, хорошо. И что же я теперь должна делать в наказание?

— Конечно, исправить положение будет не так-то просто, но ты можешь начать со сбора дров. — Голос Гейла звучал удивительно ласково.

— Дров? — Она тупо уставилась на него.

— Ну да, для костра, — терпеливо пояснил он.

— Хорошо.

Энни тотчас побрела к темневшим в сумраке деревьям и стала собирать сухие ветки и сучья. Набрав очередную охапку, она приносила ее на место, выбранное для лагеря. Когда куча оказалась достаточно внушительной, она подошла к Гейлу и отряхнула руки.

— Вот. Думаю, на костер хватит. Что-нибудь еще? Может, ты пожелаешь, чтобы я нырнула в море, например, за рыбой, с ножом в зубах?

— А что, наверное, это было бы забавно!

Достав из одного рюкзака коробку спичек, он нагнулся, чтобы сложить ветки маленьким шалашиком и разжечь костер. Удержавшись от ехидного замечания, Энни с откровенным любопытством наблюдала за ним.

— Надо же, — проговорила она наконец, — шесть месяцев я была за тобой замужем, и в течение этого времени ты ни разу не сказал мне, что прошел школу бойскаутов.

— Верно. — Он взглянул на нее уже не так холодно. — А тебя этому не учили?

С коротким смешком Энни покачала, головой.

— Только самым азам.

— Да, конечно, явно недостаточная тренировка для выживания на пустынных берегах греческих островов. — Гейл неодобрительно покачал головой.

— Ты прав. Самое серьезное, чему нас учили — как поджарить тосты и не обжечься о тостер.

— Оказывается, ты много что умеешь делать. — Он выпрямился с помрачневшим лицом. — Черт побери, как, я забыл прихватить с собой тостер?

Энни тут же расхохоталась, и Гейл, поняв, что допустил оплошность, рассмеялся вслед за ней. Впервые в воздухе между ними слегка потеплело.

— Гейл… — начала было Энни, но вдруг охрипла. Пришлось откашляться. — Я, правда, очень сожалею, что твоя яхта затонула… Поверь мне, прошу.

Гейл задумчиво взглянул на нее.

— Ладно. Я тебе верю.

Тяжело вздохнув, Энни опустилась на землю у потрескивающего костра. Через секунду и Гейл уселся рядом, расставив колени и опершись на них локтями. В отблесках пламени его лицо выглядело загадочно привлекательным.

— Есть хочешь? — спросил он.

— Не очень. А ты?

— Нет.

Энни задумчиво глядела на огонь, стараясь собраться с мыслями.

— А ты действительно последние три месяца здесь плавал? — спросила она наконец.

— Да, конечно. Именно этим я и занимался. Большей частью в одиночку, но иногда и с компанией.

— А как же твоя работа?

Он слегка пожал плечами.

— Даже неисправимые трудоголики, вроде меня, иногда нуждаются в отдыхе.

Энни ощутила, как перехватило дыхание и в горле пересохло.

— И какой же возник стимул?..

Гейл так долго молчал, что Энни показалось, что он не собирается ей отвечать. Но в конце концов он вымолвил:

— Как я говорил тебе, произошла переоценка ценностей.

— Ты что-то темнишь. Что же все-таки произошло? — осторожно попыталась выяснить Энни.

Вытянуть что-либо из Гейла Стикса всегда было невероятно трудно, она это помнила.

— Что же заставило тебя уйти в море на три месяца?..

— Однажды, в самолете Британских авиалиний, во время перелета с континента на континент, я увидел в зеркале свое отражение. И то, что предстало моему взору, отнюдь меня не порадовало.

— А что именно тебе не понравилось?

— Понимаешь, мне показалось, что у того парня в зеркале не было души. — Гейл вяло улыбнулся. — Он выглядел как мелкий подонок, который может пренебречь собственной женой.

Энни внезапно почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Эмоции так переполнили ее, что она невольно вздрогнула, словно от физической боли.

— Поэтому ты вышел в море.

— Да. Я прошел Додеканесские острова, острова Салоникского залива, прежде чем понял, что больше всего меня притягивают Киклады.

— Наверное, из-за погоды. Она здесь прохладнее.

— Да нет… Скорее непонятное желание увидеться со сбежавшей женой, — мягко ответил он. — Если не считать нашей первой встречи на свадьбе Герберта и Луизы, мы познакомились в Гермуполисе. Или ты забыла?