Сэру Филиппу, с любовью - Куин Джулия - Страница 40

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая

— В чем дело, Элоиза? — Филипп подошел к ней.

— Я боялась, что они вас покалечат! — призналась она.

— Как видите, нет! — Было ясно, что Филипп выпил уже не менее трех бокалов вина.

— Вижу, — покачала она головой. — Непонятно только, почему!

Вместо ответа Филипп указал жестом на стол. Энтони доедал то немногое, что еще оставалось после Колина — оставалось только потому, что не было замечено им. Бенедикт раскачивался на своем стуле, пытаясь балансировать на двух его задних ножках. Грегори сидел с закрытыми глазами, бормоча себе под нос какую-то мелодию и думая, очевидно, все о тех же безразмерных прелестях Люси.

Филипп, снова повернувшись к Элоизе, красноречиво пожал плечами.

— Когда это вы успели подружиться? — фыркнула она.

— Сам не знаю, как это вышло. Помню только, что я сказал им: “Если вы собираетесь убивать меня, джентльмены, может быть, не будем терять время?” Это, очевидно, и растопило лед между нами.

Элоиза удивленно уставилась на него. Нет, она, должно быть, никогда не научится разбираться в мужской психологии! Если женщин Элоиза за свои двадцать восемь лет все-таки научилась хоть как-то понимать, то мужчины едва ли не каждый день удивляли ее все новыми сюрпризами.

Элоиза пристально смотрела на Филиппа, Филипп — на нее. Так они стояли молча в течение нескольких минут, пока, наконец, не заметили, что все это время за ними пристально наблюдал Энтони. Это, должно быть, немного протрезвило Филиппа, ибо он произнес:

— Элоиза, нам с вами придется пожениться.

— Я знаю, — тихо проговорила она.

— Если мы этого не сделаем, ваши братья шутить не будут — они меня действительно убьют!

— Ну, положим, вы преувеличиваете, хотя и не так уж сильно. Но поймите меня правильно, сэр, мне все-таки не хотелось бы, чтобы вы женились на мне исключительно ради того, чтобы остаться в живых, хотя, видит Бог, вашей смерти я, разумеется, не желаю.

Филипп в ответ лишь пробормотал что-то неразборчивое.

— Сколько же вы выпили? — спросила Элоиза, чтобы переменить тему.

— Да вообще-то не так уж и много, — рассеянно пробормотал Филипп. — Всего-то три, от силы четыре…

— Три или четыре чего? Бокала или бутылки?

Филипп смотрел на нее так, словно сам не знал ответа на этот вопрос.

Элоиза окинула взглядом стол и насчитала на нем четыре винных бутылки. Три из них были совсем пусты, четвертая — наполовину.

— Когда это вы успели? — удивилась Элоиза. — Мы с Энтони, кажется, отсутствовали не так уж и долго!

— Не судите меня строго, Элоиза, — потупился Филипп. — Мне пришлось выпить с вашими братьями, иначе бы они и впрямь убили меня.

Элоиза вдруг почувствовала себя безумно уставшей — от пьяных мужчин, от разговоров о замужестве, от всего и от себя в том числе. Силы ее были на исходе. Еще минута — и она взорвется…

— Энтони! — громко проговорила она. — Если уж мы решили ехать в Май-Коттедж, то я не вижу смысла тянуть с этим!

Энтони даже не поднял на сестру глаз, продолжая жевать.

— Угу! — было единственной его реакцией.

— Энтони! — сердито повторила Элоиза. — Ты, должно быть, не понял: я еду сейчас же!

Сердитые нотки в голосе сестры подействовали, наконец, на Энтони. Он поднялся из-за стола:

— Хорошо, Элоиза.

Никогда еще Элоиза не испытывала такого желания поскорее сесть в экипаж. Впрочем, через пару минут она уже сидела в нем.

— Не верю! — всплеснула руками Софи Бриджертон, жена Бенедикта, женщина настолько субтильная и хрупкая, что казалась почти бесплотной. — Не может быть!

— Говорю тебе, — Элоиза откинулась в шезлонге с бокалом лимонада в руке, — это истинная правда! А затем они напились до беспамятства…

— Неудивительно! — усмехнулась Софи. — Мужчины все такие: хлебом не корми, дай только напиться!

Элоиза вдруг поняла, что именно больше всего действовало ей на нервы вчера вечером — спевшаяся компания пьяных мужчин. Вчера вечером ей так не хватало трезвой, разумной женщины, с которой она могла бы вволю поперемывать этим мужчинам кости.

— Готова поспорить, — прищурилась Софи, — мой муженек снова завел разговор об этой пресловутой Люси!

— Ты ее знаешь? — удивилась Элоиза.

— Да ее вся округа знает! Еще бы — такую стоит один раз увидеть, чтобы запомнить навсегда!

Элоиза безуспешно пыталась вообразить, что же все-таки представляет собой эта загадочная Люси.

— Честно говоря, — вздохнула Софи, — мне даже жаль бедняжку. Не говоря уже о том, что ей приходится страдать от повышенного мужского внимания, иметь такой бюст, мне кажется, не очень-то хорошо и для здоровья. Он такой большой, что, наверное, тянет ее к земле!

Элоиза попыталась скрыть смешок, но он все-таки прорвался.

— А Поузи даже однажды спросила у нее напрямую, не тяжело ли ей ходить с таким бюстом…

Рот Элоизы округлился от удивления. Поузи была сводной сестрой Софи, жившей у Бриджертонов до своего замужества и теперь обитавшей с мужем, веселым деревенским священником, всего в нескольких милях от Бенедикта и Софи. Поузи была едва ли не самым компанейским человеком, какого Элоизе приходилось когда-нибудь встречать. Такая способна была завязать дружбу с кем угодно, в том числе и с грудастой красоткой из таверны.

— И что она сказала? — спросила Элоиза.

— Кто, Поузи?

— Нет, эта Люси.

— Этого Поузи не говорила. Люси — прихожанка Хью, и делиться ее секретами означало бы нарушать тайну исповеди.

Элоиза решила: то, что Поузи не сплетница, делает ей честь.

— Мне, впрочем, и нет до этого дела, — заявила Софи тоном женщины, не сомневающейся в том, что муж ее любит. — Я знаю, что Бенедикт никогда не прельстится другой женщиной.

— Разумеется, — кивнула Элоиза. О том, как безумно любят друг друга Софи и Бенедикт, в их семье ходили легенды. Собственно говоря, Элоиза и отвергала до сих пор всех претендентов на ее руку потому, что каждый раз перед ее мысленным взором, как идеал, вставал пример брака Бенедикта и Софи. Элоизе все-таки хотелось сильных, пламенных страстей, хотелось выйти замуж по любви, а не потому, что у ее избранника три особняка, шестнадцать арабских скакунов и сорок две охотничьих собаки (именно это в первую очередь сообщил о себе один из сватавшихся к ней).

— Хотя, — продолжала, лукаво прищурившись, Софи, — поглядывать на нее он все-таки поглядывает… Но осуждать его у меня язык не поворачивается: мужчины есть мужчины, и ни один из них, думаю, не сможет сдержаться и хотя бы не обернуться, если мимо него пройдет такая пташка.

Элоиза хотела было что-то ответить Софи, но в этот момент вдруг заметила сэра Филиппа, направляющегося к ним через лужайку.

— Это он? — прошептала Софи.

— Он, — кивнула Элоиза.

— Симпатичный, ничего не скажешь! — одобрила Софи.

— Вроде бы, да, — рассеянно согласилась Элоиза.

— “Вроде бы”? — усмехнулась Софи. — Ты хочешь сказать, что до сих пор не удосужилась оценить его внешность? Рассказывай это другим, Элоиза, меня ты не обманешь — мы с тобой давние подруги, уж кому, как не мне, знать тебя вдоль и поперек!

Элоиза хотела было возразить, что подруги они с Софи не такие уж давние — ведь девушки познакомились всего за две недели до того, как Софи вышла за Бенедикта, но прикусила язык — это было бы все-таки не очень вежливо.

— Да, — кивнула она, — его можно назвать симпатичным, если тебе нравятся мужчины с простой, грубоватой внешностью.

— Как будто я не знаю, что именно этот тип мужчин тебе-то как раз и нравится! — фыркнула Софи.

Элоиза почувствовала, как краска стыда приливает к ее лицу.

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая