Выбери любимый жанр

Нукер Тамерлана - Кулаков Олег - Страница 21


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

21

Девчонка открыла глаза и теперь вертела головой со спутанными волосами, разглядывая платье.

– Ну? – спросил он.

При звуке голоса она вздрогнула и уставилась на Дмитрия. Он потрепал себя за рукав – вдень руки, заморыш, чего стоишь, как пугало… Она послушалась, быстро просунула руки в рукава. Рукава, как он и подумал, оказались длинны, да и в целом в это платье могли поместиться минимум две таких пигалицы. Девчонка подвязала завязки на вороте, подвернула рукава и вновь застыла, выжидательно глядя на него. Он показал знаком: сядь!

Она послушно села, буквально упала на шкуру.

Дмитрий порылся в палатке и нашел несколько ячменных лепешек и кисть сушеного винограда. Сунул ей в руки одну лепешку и виноград, придвинул бурдюк:

– Ешь.

Девчонка неуверенно подняла хлеб.

– Ешь, – повторил он, прибавив к слову жест.

Он сидел, положив подбородок на ладонь, и смотрел, как она жадно ест. И думал: “Вот и все. И ты уже смирилась со своею судьбой и не трепыхаешься. И не пытаешься ничего изменить”.

* * *

К сумеркам с крепостью было покончено. Зарево пожарищ внутри разгромленного города бросало отсветы на лагерь.

Дмитрий лежал возле костра и смотрел, как лижет огонь округлое днище котла с кипящей похлебкой. Он все пытался понять, в какой из многочисленных походов Тамерлана умудрился попасть. Их было слишком много – походов воинственного Хромца: Тимур постоянно мотался то туда, то сюда, оставляя за собой горы трупов, разрушенные города и выжженную землю: завоевал Багдад, Грузию, ходил в Индию, даже до Москвы разок добрался и подпустил первопрестольной красного петуха. Или не добрался все-таки? Тренированная память шахматиста не могла помочь: книгу о Тамерлане он брал в руки лишь единожды, и она не вызвала особого интереса. Дмитрий прочитал ее и отправил обратно на полку. Ему вспоминались бессвязные отрывки текста, полезной информации в которых не было ни на грош.

Жаловаться на отсутствие приключений Тамерлану не пришлось: начал с разбоя – закончил царем. Сам создал себе царство. И положил начало династии. Ох и передрались же после его кончины детки…

Единственно толковое, что выплыло из закоулков памяти, – смерть Тимура. Тамерлан умер во время похода на Китай, в городе под названием Отрар. Умер еще в начале похода, тем самым совершив для китайцев великое благодеяние.

Десяток принял Дмитрия в начальники без недовольства и возражений. Словно никто другой и не мог стать новым ун-баши. Оживленные голоса и взрывы смеха у костра не отвлекали его от размышлений. Чем могут заниматься солдаты в ожидании ужина? Травить анекдоты – это есть вечное и неизменное в любую эпоху.

Однако пора было приступать к делу: следовало нанести визит сотнику, сообщить о гибели Мансура. завизировать выбор нового десятника и поднести бакшиш. Без бакшиша тут ни шагу не сделать.

Дмитрий прыжком поднялся на ноги, подхватив с земли узелок с подношением юз-баши[21]. Можно было бы и просто встать, но приток адреналина, казалось, тек в кровь из какого-то неиссякаемого источника. Даже многочасовые упражнения с оружием не могли избыть его, а уж после боя он всегда бывал взведен до предела.

– Я пошел, – сказал Дмитрий. – Арслан, ты со мной.

Он не выбирал балагура и весельчака Арслана в помощники – тот и при Мансуре был кем-то вроде денщика: расторопен и в меру сметлив. И потрепаться умеет, и дело знает. Журчащая болтовня Арслана, которой тот истекал почти без перерыва, была Дмитрию на руку. Он изучал язык. И Арслан охотно ему помогал, что было большим благом, потому что язык у Дмитрия шел туго. Очень туго: видимо, не зря “англичанки” – что в детдоме, что в институте – только закатывали глаза, когда он раскрывал рот. Туп как валенок, и ничего с этим не поделаешь. Арслан же балагурил и готов был повторять незнакомое словцо хоть сотню раз, только попроси. Взамен Дмитрий обучал его незнакомым солдату приемам боя.

Арслану было под тридцать, а может, и того меньше. Определить на взгляд возраст коренастого обитателя прошлого представляло для Дмитрия ощутимую трудность. Они созревали рано – и умирали рано. Простодушная, но с хитринкой физиономия Арслана была обезображена шрамом, идущим через лоб. Он говорил, что его тогда крепкий шлем только и спас. А то бы давно душа отлетела к предкам, оставив на земле тело с разрубленным черепом.

Идти до палатки сотника было недолго. Арслан тенью следовал за спиной. Кстати, когда надо, он умел хранить молчание.

Перед палаткой юз-баши горел большой костер, а рядышком тлело угольями еще одно кострище, над которым жарилась на вертеле цельная баранья туша.

Юз-баши, босой, в одной нательной рубахе и штанах, сидел на толстой подстилке из нескольких слоев набивного войлока и жевал, держа в пятерне кусок мяса. Мясной сок пополам с жиром капал с толстых пальцев прямо на рубаху, оставляя потеки.

Дмитрий обогнул костер и опустился перед сотником на колени. Эту процедуру, откровенно говоря, поначалу он проделывал с трудом. Но приходилось: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Это, может, на Древней Руси челом били, а тут положено перед каждым прыщом на ровном месте на колени бухаться. И ничего не поделаешь: сие есть обычай, освященный дремучими и темными веками. Но вскоре Дмитрию стало смешно: к чему пыжиться, раз уж назвался шлангом?

Коленопреклоненный, он развернул на земле платок с подношением. Лишь после этого юз-баши лениво скользнул по нему глазами. И задержал взгляд на плече Дмитрия, где красовался значок десятника…

– Где ун-баши Мансур? – пролаял сотник.

– Убит, – кратко ответил Дмитрий, косясь на Арслана.

– Убили десятника, – поспешил поддакнуть тот.

– Угу, – буркнул юз-баши и махнул в воздухе куском мяса.

Дмитрий молча ожидал продолжения.

– Ты десятник? – юз-баши ткнул обломанным ногтем в плечо Дмитрия, где висел значок.

– Мансур дал, – ответил Дмитрий. – Сказал: “Ты – ун-баши”. Потом умер.

Сотник оторвал зубами кусок, не торопясь прожевал и проглотил.

– Все согласны?

– Все, – ответил за Дмитрия Арслан и ткнулся лбом в землю. За этим он и пошел вместе с Дмитрием: подтвердить, что десяток согласен принять его главенство.

“А вот этого ты хрен от меня дождешься, – подумал Дмитрий, глядя на сотника. – Лбом о землю я тебе бить не буду”.

Сотник залез пальцами в рот, вытащил застрявшую между гнилых и редких зубов жилу и выплюнул. Потом издал громкий щелчок языком. Из-за его спины вынырнул молодой нукер, поднял платок с бакшишем и с поклоном поднес сотнику. Юз-баши с задумчивым видом перебирал серебряные украшения, среди которых затесалась пара литых золотых браслетов. Наконец довольно улыбнулся и приказал нукеру:

– Убери.

Молодец унес платок в палатку. Сотник, громко сопя, жевал мясо и безмолвствовал, раздумывая. Зачем Мансур отдал значок чужаку? Воин он, спору нет, хороший. Отличный воин. Для десятника в самый раз. Но…

Желаддин еще раз взглянул на солдата, пришедшего вместе с Гулем. Все согласны… Сотник засопел и почесал ягодицу, приподняв зад над кошмой. А кто теперь присматривать за Гулем будет? Кто будет держать за него ответ перед сотником? За Гулем сам эмир велел приглядывать. Мол, когда понадобится, призову и спрошу. Он, эмир, спросит, а ему, Желаддину, у кого теперь спрашивать? Жаль Мансура, верный пес был… Верный и молчаливый. Кому поручить теперь быть соглядатаем? Послать другого…

– Хорошо, – наконец сказал сотник. – Ты – ун-баши, Гуль.

Он был не слишком доволен собственным решением: а вдруг эмир скажет, что Желаддин-бек поступил неправильно? И вместо обещанной награды получит Желаддин-бек эмирский гнев… Но по справедливости… Воин-то Гуль отменный… Кто сам не трус, тот и в других храбрость ценит. Нет, пусть будет ун-баши. Может статься, удача сама в руки летит. Эмиру же скажет, что поступил по справедливости… Да, пусть будет.

Дмитрий кивнул. Со стороны его кивок выглядел, как краткий поклон в стиле японских самураев.

вернуться

21

Юз-баши – сотник.

21
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело