Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена - Страница 15

— Спасибо!!!

Меган кинулась ко мне и начала целовать руку.

— Что ты! Что ты! — я отступила назад. — Что ты делаешь?! Не надо!

Девушка отступила.

— Если у вас здесь такие жесткие правила, едва ли не рабство, то это вовсе не значит, что я стану их придерживаться, — начала я строго. — Я тебе уже рассказывала, как бывает в моем мире, как я воспитана… Я понимаю, что в присутствии герцога и других господ тебе придется соблюдать условности, но когда ты наедине со мной — раболепствовать не следует. Поняла?

Девушка просияла, и обронив: 'Я мигом принесу!', - убежала на кухню.

Я, оставшись одна, еще раз невольно вспомнила ее счастливое выражение лица, поняла, что, кажется, нашла в этом мире хотя бы одну благодарную душу, и возможно друга.

Сказав дяде, что собирается на охоту, на самом деле Кларенс никуда не поехал. Вернее поехал, но не туда. Встречаться с друзьями, которые собирались провести выходные в загородном именье Армана маркиза Тровелли, не хотелось. Конечно же, гнать волков по заснеженным полям и перелескам так чудесно, но друзья вряд ли бы поняли, заявись он без молодой супруги, тем более, после того, что им наговорил. Всеми правдами и неправдами Кларенс уговаривал их согласиться на авантюру в парке. Врал им, что только и мечтает зажить счастливой семейной жизнью с какой-нибудь тихой, милой девушкой. Что ждет, не дождется, когда у него будут свои дети, и все в том же духе. И лишь коварный дядька стоит у него на пути, сватая ему Элизу Монтгонер, всем известную занудную девицу перестарку двадцати семи лет отроду, не вышедшую до таких лет замуж. Может быть девушку кто-нибудь бы и взял, благо приданное было огромное, если бы не одно большое 'но' — ее папаша — Горран маркиз Монтгонер, который даже после свадьбы не выпустил бы из рук вожжи управления дочкиными капиталами. В итоге охотников, согласных на такое, среди аристократов не было. А дядюшка в престарелом маркизе как раз нашел удачную кандидатуру для племянника. Только вот отчего-то самого племянника спросить забыл.

Может быть, впоследствии от безысходности Кларенс согласился бы на такую партию, однако на жизненном пути появилась некая леди, к которой он воспылал страстью. Страстью небывалой, невероятной, поглощающей его, сжигающей изнутри. Эта леди оказалась старшей сводной сестрой его друга, более полгода назад приехавшая в столицу к брату. Она покорила Кларенса своей красотой, дерзкими речами, страстным нравом жительниц Ветона. Она была горяча во всем — огненная копна вьющихся волос, белоснежная кожа, обжигающий взор, пламенный темперамент. Кларенс по ней с ума сходил, бредил ею. Подобные женщины ему до сих пор не попадались. Сдержанные до ледяного безразличия столичные леди, снулые рыбины из соседского Соувена, бесцеремонные жительницы республики Омания, готовые дерзить своим мужьям по делу и без дела… Все они не привлекали маркиза, тогда как Вивьен!.. Она стала его воздухом, его смыслом жизни. Именно к ней он примчался, сбежав от новоявленной супруги.

Однако женщина не была рада его видеть. Она приняла его в гостиной и поприветствовала довольно прохладно.

— Ви?! — весьма удивленный этим, вскинул брови Кларенс.

— Ты вчера женился, а уже сегодня примчался ко мне, — пояснила женщина свое поведение, неспешно подходя к камину и опираясь на каминную полку.

— И что?! — вновь не понял маркиз. — Мы же вместе с тобой придумали выход из ситуации, в которую меня поставило отцовское завещание. Это ты вспомнила про старинную легенду, рассказала мне о ней… Это же полностью твоя идея, чтобы я женился!

Женщина прикусила губу в замешательстве.

'Не вышло!', - в смятении подумалось ей. — 'А как чудесно все должно было получиться!'

Она надеялась, что, заполучив новую игрушку, Кларенс на время отстанет от нее, перестав сковывать своей болезненной страстью по рукам и ногам. Он так мешал ей, так препятствовал. Поначалу, едва она прибыла ко двору и познакомилась с ним, он казался ей решением всех проблем, но по прошествии полугода она поняла, что жестоко ошиблась. И вот уже как пару месяцев маркиз и вовсе стал обузой. Она даже умудрилась втравить его в авантюру, чтобы свалить вину на него, но как назло вмешался его всемогущий родственник. Видимо ей придется еще что-нибудь предпринять, дабы Кларенс отдалился от нее, а пока… пока придется терпеть его. В противном случае он может запросто все разрушить.

Пока она размышляла, маркиз усевшись в изящное кресло, с видимым удовольствием разглагольствовал.

— …И я придумал шикарную идею. А почему, подумалось мне, я должен жить с этой молью всю жизнь?! Дорогая, ведь я уже говорил тебе, что по нечаянности женился на чрезвычайно невыразительной девице? Она и внешностью, и характером совершеннейшая моль. Серость невероятная. Не чета тебе! Ты у меня огонь, пламя…

— Да, да, я помню, ты именно так ее и назвал, — поспешила уверить его Вивьен, пока голова окончательно не разболелась от нудных объяснений. Он уже несколько минут твердил, что понял насколько ошибся, когда разглядел супругу при свете дня. — Однако для окружающих вы молодожены, как бы ты к ней не относился. Давай, хотя бы для приличия ты первое время сделаешь вид, что проводишь время с ней. Ты представляешь, какие обвинения могут посыпаться, если ты уже на следующий день оставил ее ради меня? Кларенс, ты же знаешь, что последнее время при дворе клеветники так и норовят обвинить меня во всех смертных грехах…

— Дорогая не волнуйся! Поэтому я тебе и говорю, что мне в голову пришла шикарная идея! Я, упирая на слабое здоровье супруги, отправлю ее в разрушенное именье. Там она быстро подорвет здоровье, и после ее скорой смерти мы с тобой уже законно сможем быть вместе. И вообще Ви, давай оставим эту идиотскую тему о моей супруге! Она мне нужна была лишь для того, чтобы получить доступ к деньгам. Ты лучше посмотри, что я тебе принес!

С этими словами маркиз достал из кармана большой, примерно в длину ладони квадратный футляр и, раскрыв, протянул женщине. Там на шелковой подкладке лежало невероятной красоты, и стоимости естественно, рубиновое колье с парой изящных серег к нему.

Вивьен мгновенно смилостивилась и одарила мужчину обворожительной улыбкой, а затем и страстным поцелуем. После того, как она стала для своей семьи отрезанным ломтем, деньги ей всегда были нужны. И драгоценностями от любовников она не брезговала тоже.

Увидев меня перед ужином, его светлость герцог Коненталь воскликнул:

— О Аннель! Ты чудо как хороша! Выглядишь как истинная леди!

Я, скромно опустив глаза в пол, присела в книксене и замерла. Герцог подошел ко мне и, взяв за руку, помог встать.

— Дорогая моя, я был уверен, что в одеждах, достойных истинных леди ты будешь невероятно хороша!

Его светлость сиял, как начищенная медная лампа.

— Я убежден, что после того, как Кларенс увидит тебя вновь, он изменит свое решение.

Сердце у меня екнуло, а в желудке образовался ледяной ком. С трудом, подбирая слова, мне удалось произнести:

— Ваша светлость, я благодарю вас, за столь лестную оценку. Однако все же меня снедают опасения…

Но он так и не дал выразить сомнения.

— Глупости, моя дорогая! Глупости! Все твои опасения — напрасны. Едва Кларенс увидит насколько мила его супруга, он и думать забудет, что пытался отправить тебя в далекое имение!

Герцог, подхватив меня под руку, повел в столовую.

— Теперь я убежден, что там, в парке Кларенс встретил свою судьбу!

Его светлость вел себя неестественно, я даже украдкой потерла глаза, чтобы скинуть наваждение, но на его лице был написан такой восторг, что я поняла — мне не кажется. В его голосе отчетливо слышались такая наигранность и чрезмерная бравада, что я поняла, герцог спит и видит, как бы подложить меня под Кларенса. Вот только зачем? Почему он так хочет, чтобы я и маркиз были вместе? И это не от того, что он воспылал по-родственному, как к невестке, любовью. Похоже, за его действиями скрывалось что-то еще.