Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена - Страница 16

Мы сели за стол, как и в прошлый раз, нас было трое: непрестанно говорящий мне комплементы герцог, я — объект его дифирамбов и его молчаливый сын, который лишь пару раз удостоил меня равнодушным, но чрезвычайно внимательным взглядом.

Когда подали третью перемену блюд — жаркое из гуся с картофельной запеканкой, его светлость, всплеснув руками еще жизнерадостней, хотя казалось, что дальше уже некуда — уж очень он отличался от того старика, что беседовал со мной вчера в кабинете — довольно возвестил:

— Решено! По поводу вашего бракосочетания, и заодно чтобы ввести тебя в высший свет, через неделю я устрою пышный бал, на который приглашу премьер министра. Я устрою такое торжество, по сравнению с которым прочие приемы померкнут!

— Отец, ты прекрасно знаешь, что не стоит афишировать появление… — попытался вставить слово Себастьян, но герцог тут же раздраженно замахал руками.

— Нет! Нет! Решено, я все сделаю так, как задумал. И не спорь со мной!

— Отец, ты же знаешь положение дел. Не нужно… — попытался еще раз возразить отцу тот, но герцог цыкнул на сына, на этот раз куда более грозно.

По той горячности, с которой его светлость осадил Себастьяна, я окончательно уверилась — дело не чисто. Герцог что-то затеял и с моей невольной помощью собирается это провернуть. Но вот что? Ломать голову было бесполезно, однако я прекрасно понимала, что мне как в поговорке — то ли пытаются подложить свинью, то ли подпихнуть кота в мешке.

— Аннель, — меж тем его светлость вновь обратился ко мне. — Тебе необходимо блистать на приеме, затмить всех присутствующих на нем леди. Мисс Регер уже доложила мне, что тебе шьется новое платье. Так вот я распоряжусь, чтобы тебе заказали еще пять. Ты довольна?

— Ваша светлость?!.. — я едва не подавилась кусочком мяса.

— Ну, ну… Не стоит благодарить меня, — не давая вставить и слова, отмахнулся герцог. — Я же вижу, что ты, как и любая другая женщина расцветаешь, когда дарят подарки.

— Но к чему такие траты?! — наконец смогла произнести я, сделав пару глотков вина, чтобы протолкнуть злополучный кусок, так некстати завязший на зубах. — Супруг приказал мне через две недели отправиться в Адольдаг, и я намереваюсь выполнить его веление.

— Аннель, к чему ты вспоминаешь такие глупости?! — всплеснул руками герцог, однако возмущение вышло весьма наигранным. — Едва Кларенс увидит тебя, он забудет обо всем.

— Ваша светлость, думаю, у моего мужа были причины отправить меня столь далеко.

Конечно, мои доводы уже начинали отдавать сумасшествием, поскольку ни одна нормальная женщина не согласилась бы на добровольную ссылку. Однако что мне оставалось?! Мне требовалось в обязательном порядке уехать из особняка герцога. Тем более, что я теперь четко знала, почему на мне женился Кларенс. Впрочем, герцог тоже знал, однако стремился вывернуть все так, словно я и маркиз были идеальной влюбленной парой.

Я начала уже опасаться его напора, вернее того, что он скрывал под этим напором. Я очень хорошо понимала, что его светлость пытается сыграть со мной втемную. Кажется он хочет сделать так, чтобы Кларенс заинтересовался мной… Но зачем?

— Ерунда! Полнейшая ерунда! — не слушая, возразил герцог.

— Но прием?!…

— Это будет мой вам подарок на свадьбу!

— А Кларенс?…

— Подарок! — еще раз твердо повторил герцог. — И прекратим на этом. Аннель, я совсем отказываюсь понимать тебя?! Создается такое впечатление, что ты сама стремишься в полуразрушенную усадьбу, тогда как по здравому рассуждению, должна делать все, чтобы остаться рядом с супругом. Я не узнаю тебя, такую рассудительную, такую здравомыслящую.

Я притихла, ведь его светлость далеко не идиот, чтобы не сообразить, куда я клоню. И поэтому начала выкручиваться.

— Ваша светлость, не поймите меня превратно, однако я, как покорная жена, не могу действовать против воли моего мужа. Вы же мне сами об этом говорили.

— Ерунда, дорогая моя, — возразил герцог. — Ты женщина, а значит, хитринка в душе есть, и, следовательно, если приложишь хотя бы минимальные усилия, то сможешь добиться его расположения. Не становитесь похожей на тех дурочек, которые идут на поводу у мимолетной прихоти супруга. Ты его вторая половинка, хранительница очага, а значит…

Что там значит, я слушать уже не стала, поскольку думала над предыдущей фразой герцога 'идти на поводу'. Похоже, обнажился первый слой — с получением наследства Кларенсом дядюшка больше не имеет влияния на племянника, и теперь тщится получить его через меня.

— … И к тому же… Аннель, вы слушаете меня?

— Да ваша светлость, очень внимательно.

— Так вот, к тому же Аннель, ты женщина, иномирянка, а значит, не способна постичь всех сложностей и тонкостей нашей жизни, — я едва вновь не подавилась, похоже за рассуждениями, я что-то упустила. — А еще я намного старше, и знаю, в чем более всего нуждается мой племянник. А ты всего лишь молодая жена и должна стремиться угождать супругу, и при этом не забывать про его выгоду, даже если он ее пока не понимает. Поэтому я устраиваю по случаю вашего бракосочетания грандиозный прием, а твоя обязанность, как молодой жены, покорить на нем всех. И больше это я обсуждать не намерен. Понятно?

— Так точно, ваша светлость…

— Что?

— Я все поняла, и склоняю голову перед вашей мудростью, — едва ли не сквозь зубы прошипела я.

Ох, как бы мне хотелось запустить одним из салатников герцогу в голову!

— И еще, я скажу мисс Регер, чтобы она занималась с тобой каждый день этикетом и прочими вещами, что полагается знать молодой леди, до самого приема.

А вот теперь мне захотелось расколотить об его голову еще и пару ваз. Неужели я думала, что уважаю этого хитрого, лицемерного?!… Да у них вся семейка сплошной серпентарий!

Ну, ничего! Будет еще и на моей улице праздник, когда на ней перевернется Камаз с пряниками! Я еще добьюсь своего.

Слуга налил бренди в рюмки, и тихонечко вышел, затворив за собой двери.

— Отец ты не можешь устраивать прием, — отрезал Себастьян, едва они с отцом остались в кабинете одни.

— Не говори ерунды, — герцог раздраженно отмахнулся от слов сына, усаживаясь в свое кресло. Наигранный оптимизм, который он изображал перед Аннель, исчез, не оставив следа, и теперь он был абсолютно серьезен. — Ты даже половины не знаешь и не понимаешь, что знаю я. Поэтому доверься мне. Прием будет и точка.

— Отец, ты не можешь так поступить. Девушка пришла к нам из другого мира…

— Очень кстати пришла из другого мира, — вставил свое слово его светлость.

— А по-моему весьма некстати, — возразил Себастьян, опускаясь напротив отца. Теперь их разделял стол. — Сейчас, когда Соувен всеми возможными способами давит на нас, когда мы каждый день ждем с их стороны провокацию, когда они ищут… не важно! Именно сейчас самый неудачный момент. По-хорошему следовало бы спрятать Аннель в глухой деревне, даже не извещая мир, что она появилась.

— Не говори ерунды! — вспылил герцог. — Ты понятия не имеешь, как повезло Кларенсу, что у него появилась Аннель! Они… Их считают повенчанными душами. Ты только вдумайся — повенчанные душами?! Для нас это совершенно меняет всю ситуацию! Мы сможем вывернуть все так… В общем, это к делу не относится, однако запомни — для Кларенса появление Аннель большая удача, которой следует воспользоваться.

Себастьян лишь скрипнул зубами от раздражения, и отпил глоток бренди. Отчего-то его ужасно злило происходящее. Как политик он понимал, что затеянный отцом прием — форменное сумасшествие. Он злился, осознавая, сколько всего может произойти, если представить Аннель высшему свету. Но достучаться до отца он не мог. Видимо тот знал что-то серьезное, но не желал рассказать. Однако при этом он отдавал себе отчет, что злиться из-за возможных проблем глупо. Что-то в этой ситуации его сильно раздражало. Но вот что?

— Тогда я вынужден буду доложить королю, — как последний аргумент в споре, предупреждающе произнес Себастьян.