Скользкий склон - Сникет Лемони - Страница 36

• Предыдущая
• 36/37
• Следующая

— Мы вас догоним, Бодлеры! — закричал дурным голосом Граф Олаф, когда сани полетели к Главному Перекрёстку Ветров, подскакивая на камнях и разбрызгивая воду с подтаявшим льдом.

— Ничего он нас не догонит, — сказала Вайолет. — Я же продырявила шину вилкой, помнишь?

Куигли кивнул.

— К тому же ему придётся ехать по дороге, — заметил он. — На автомобиле по водопаду не съедешь.

— Как только съедем вниз, надо будет сразу же отправляться в путь, — продолжала Вайолет. — Тогда нам, может быть, удастся первыми достичь последнего убежища.

— Подслушала! — воскликнула Солнышко. — Отель «Развязка»!

— Умница, Солнышко! — гордо ответила Вайолет, подтягивая ремни, чтобы сани обогнули большую трещину. — Я не сомневалась, что из тебя получится отличная шпионка!

— Отель «Развязка», — повторил Куигли. — Кажется, на одной из моих карт было такое обозначение. Когда доберёмся до низа, надо будет проверить по записной книжке.

— Брюс! — воскликнула Солнышко.

— Это тоже следует записать в наши книжки, — согласился Клаус. — Этот Брюс появился в доме доктора Монтгомери под конец нашего пребывания. Он говорил, что готовит коллекцию рептилий Дяди Монти для отправки в герпетологическое общество.

— Ты думаешь, он действительно член Г. П. В.? — спросила Вайолет.

— Наверняка утверждать нельзя, — ответил Куигли. — Нам удалось раскрыть громадное количество тайн, но мы всё равно ещё многого не знаем. — Он задумчиво вздохнул и поглядел на стремительно приближавшееся пепелище штаба. — Мои брат и сестра…

Однако Бодлеры так и не узнали, что хотел сказать Куигли о своих брате и сестре, поскольку именно в этот миг сани заскользили по подтаявшей части водопада, несмотря на то что Вайолет отчаянно пыталась рулить при помощи кожаных ремней, и начали бешено крутиться. Дети закричали, а Вайолет изо всех сил вцепилась в ремни, но они порвались прямо у неё в руках.

— Рулевой механизм сломался! — крикнула Вайолет. — Наверное, ремни перетёрлись, потому что мы тащили по склону Эсме Скволор!

— Ая-я-яй! — завопила Солнышко, что значило нечто вроде «Не нравится мне всё это».

— На такой скорости, — объяснила Вайолет, — доехав до замёрзшего пруда, сани не остановятся. Если мы не затормозим, то попадём в яму, которую сами и вырыли!

Сани так крутились, что Клаусу стало нехорошо, и он закрыл глаза под очками.

— Что же нам делать? — спросил он.

— Тормози ботинками! — воскликнула Вайолет. — Может, кошки-вилки нас остановят!

Старшие Бодлеры поспешили вытянуть ноги и вонзили привязанные к башмакам вилки в остатки льда на склоне. Куигли последовал их примеру, а Солнышку, у которой кошек-вилок, само собой, не было, оставалось лишь слушать шлёпанье и скрежет вилок по тающему льду. Сани еле заметно затормозили.

— Этого мало! — воскликнул Клаус.

Сани продолжали вертеться, но ему удалось различить яму, которую они выкопали, прикрытую тонким слоем обгоревших досок, — четверо детей стремительно неслись к подножию водопада, и яма всё приближалась.

— Премоляр? — спросила Солнышко, что значило нечто вроде «Не следует ли мне вонзить в лёд ещё и зубы?»

— Стоит попробовать, — ответил Клаус, однако, когда младшая Бодлер нагнулась и вонзила зубы в тающий лёд, Бодлеры сразу поняли, что пробовать даже не стоило, поскольку сани как ни в чём не бывало продолжали вертеться и неслись к подножию водопада.

— И этого тоже мало! — огорчилась Вайолет и стала изо всех сил напрягать изобретательские способности, вспоминая, как остановила фургон, когда они с братом спасались от автомобиля Графа Олафа.

Никаких предметов, достаточно больших, чтобы послужить парашютом, под рукой не оказалось, и старшей Бодлер стало жаль, что с ними нет Эсме Скволор, — тогда сани можно было бы остановить при помощи громадного кострообразного платья. Не было у них и патоки из жжёного сахара, клеверного мёда, маисового сиропа, тёмного пряного уксуса, яблочного повидла, земляничного джема, сахарной заливки, кленового сиропа, сгущёнки, обсыпки из коричного сахара, вишнёвого ликёра, рафинированного и сверхрафинированного оливкового масла, лимонного творога, кураги, манговой приправы, финиковой пасты, острой горчицы, фруктовых мягких пастилок, crema di noci, консервированного винограда, тянучек, тыквенной начинки для пирога и конторского клея, а также других липких и клейких веществ. Но тут Вайолет вспомнила, как сделала якорь из столика, сунула руку в карман и поняла, что следует предпринять.

— Держитесь! — воскликнула она, однако сама держаться не стала.

Бросив рваные ремни, она схватила длинный хлебный нож и вытащила его наконец из кармана. Нож пролежал там всего несколько дней, однако Вайолет казалось, будто с тех пор, как она взяла нож в фургоне, прошла целая вечность, и ещё ей казалось, что каждые несколько минут она трогала его зазубренное лезвие, думая, как бы победить оставшихся наверху злодеев, но самой злодейкой не стать. Однако теперь она наконец поняла, каким образом нож может спасти их всех и никому не повредить. Стиснув зубы, Вайолет высунулась из крутящихся санок и изо всех сил вонзила лезвие в лёд на скользком склоне.

Кончик лезвия попал в трещину, возникшую от удара Весеннего Шеста Кармелиты, а затем нож ушёл в лёд по рукоять, и как раз в этот миг сани долетели до низа. Раздался поразительный звук — ничего подобного Бодлерам в жизни не доводилось слышать: нечто вроде сочетания хлопанья огромного окна и низкого пушечного буханья. Нож расширил трещину, и с громоподобным треском остатки льда разлетелись на мельчайшие осколки — вилки, солнце, зубы и сани одержали наконец верх над водопадом. Раздалось оглушительное «плюх!», воды Порченого Потока хлынули по склону, и секунду спустя оказалось, что Бодлеры находятся вовсе не на поверхности замёрзшего пруда у подножия необычно изогнутой льдины, а просто внизу водопада, а на головы им хлещут тысячи галлонов воды. Сироты едва успели глубоко вдохнуть, и сани ушли под воду. Сёстры и брат держались крепко, но тут старшая Бодлер почувствовала, как две руки соскальзывают с её пояса, и когда деревянные сани вынырнули, Вайолет окликнула потерянного друга.

— Куигли! — закричала она.

— Вайолет! — услышали Бодлеры голос тройняшки, но было поздно — сани уплывали по одному из рукавов. Клаус показал назад, и детям удалось различить за завесой брызг очертания их друга. Куигли удалось вцепиться в обломок доски, которую вода смыла с пепелища, — это было нечто вроде балясины: такие обычно подпирают перила, без которых очень трудно подняться в обсерваторию по узкой лестнице. Поток уносил балясину вместе с Куигли по второму рукаву Порченого Потока.

— Куигли! — снова закричала Вайолет.

— Вайолет! — послышался сквозь рёв водопада ответный крик Куигли. Бодлеры видели, как он отчаянно машет им записной книжкой. — Жди меня! Жди меня в…

И больше Бодлеры ничего не услышали. Порченый Поток, внезапно оттаявший с приходом Фальшивой Весны, унёс сани и балясину прочь друг от друга по разным рукавам. Бодлеры ещё успели увидеть тёмно-лиловую обложку записной книжки, но тут Куигли завернул за излучину потока, а Бодлеры — за другую излучину, и тройняшка исчез из виду.

— Куигли! — ещё раз закричала Вайолет, и из глаз у неё полились слёзы.

— Он жив, — сказал Клаус, придерживая сестру за плечо, чтобы она не потеряла равновесия в качающихся санях. Вайолет не знала, плачет ли её брат, или лицо у него просто забрызгано водой. — Он жив, а это самое важное.

— Бестрепет, — заметила Солнышко, имея в виду нечто вроде «У Куигли Квегмайра достало сил и находчивости, чтобы не погибнуть в пожаре, уничтожившем его дом. Я не сомневаюсь, что и сейчас он тоже уцелеет».

Но Вайолет была невыносима мысль о том, что у неё отняли нового друга, едва они успели познакомиться поближе.

— Нам нужно его подождать, но где — неизвестно! — сказала она.

— Наверное, он собирается найти своих брата и сестру, пока их не обнаружили орлы, — предположил Клаус. — Правда, мы не знаем, где они.

• Предыдущая
• 36/37
• Следующая