Сочинения - Поплавский Борис Юлианович - Страница 11
- Предыдущая
- 11/65
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
11
Саломея II
Розовеет осенний лес.
На холмах, я плачу, я жду,
Саломея, Тебе с небес
Посылает детство звезду.
Ты живешь на лесистой горе,
Где над замком флаги грустят,
Дремлют карлы в высокой траве
Над стенами стрижи свистят.
Дальний берег окутан мглою,
Душный вечер горит, горит.
Там, где море слилось с рекою,
Уж маяк неземной царит.
Голубой и смешной матрос
Нагружает свой пароход
Миллионами белых роз,
И уходит с зарей в поход.
Саломея! Слышишь, трубит
Пароход у земных маяков?
Нынче ночью в бурю судьбы
Он уходит без моряков.
Будет детство свое искать,
Никогда его не найдет.
В океане, где спит тоска,
Разобьется о вечный лед.
Буря рока шумит в сиренях.
Голос с моря: «Я жду, я жду!»
Саломея на зов сирены
Вознесла над землей звезду.
На огромной башне железной,
Вся в раздумье, смотрит в туман;
Брось ее в голубую бездну,
Отпусти корабль в океан.
Безвозвратно плаванье юных,
Голубых и смешных сердец.
Волны всходят по лестнице лунной,
Голос с моря: «Конец! конец!»
Все мгновенно, все бесконечно;
Ветер встречный, прощай, прощай.
Напевая в сиренях млечных
Буря смерти несется в рай.
1929
Розы Грааля
Ольге Николаевне Гардениной
Спала вечность в розовом гробу.
А кругом все было тихо странно.
В синюю стеклянную трубу,
Ангелы трубили про судьбу
В изумрудном небе утром ранним.
В темном доме призрак спал на стуле,
На рабочий стол облокотясь.
А в большом окне огни июля
Молча гасли, медленно тонули,
На огромной глубине светясь.
Высока заря над Ронсевалем,
Неподвижен вечер, кончен путь.
За стенами рыцари Грааля
Розу белую в снегу сорвали
И кого-то улыбаясь ждут.
Осветил закат святые своды.
Высоко на башнях спят цари.
А над ними в ясную погоду
Корабли весны идут как годы
С них играет музыка зари.
Колокол отбил часы разлуки.
Высоко в горах сияет осень.
Подойдет к дверям, забудет муку,
И в землей испачканную руку
Вложит розу золотой оруженосец.
Тихо скажет лето миновало.
Повернулся золоченый шар.
Посмотри как все возликовало!
Лишь цари прочли в закате алом,
Что вернулась к нам Твоя душа.
Успение
Софии Григорьевне Сталинской
В черном мире, где души враждебны,
Где закаты погибнуть зовут,
Тихо яблони в платье свадебном
Из предместья в поле идут.
В ярко-желтое дымное море
Легче им на заре отлететь,
Чем в пыли отцветать у дороги.
Ах, как дети хотят умереть.
Только редко над их ореолом
Раскрываются в небе глаза,
И с прекрасным журчаньем веселым
Прилетает из рая гроза.
А наутро выходит приезжий
В мокрый сад погрустить в гамаке.
Видит — яблоня в белых созвездиях
Умирает на мокром песке.
И вступая в тяжелое лето,
Сестры нежно завидуют ей,
Отошедшей в закат средь рассвета
В бледно-розовом дыме ветвей.
1930
Жалость к Европе
Марку Слониму
Европа, Европа как медленно в трауре юном
Огромные флаги твои развеваются в воздухе лунном.
Безногие люди смеясь говорят про войну,
А в парке ученый готовит снаряд на луну.
Высокие здания яркие флаги подняли
Удастся ли опыт? На башне мечтают часы.
А в море закатном огромными летними днями
Уходит корабль в конце дымовой полосы.
А дождик осенний летит на асфальт лиловатый
Звенит синема, и подросток билет покупает.
А в небе дождливом таинственный гений крылатый
В верху небоскреба о будущем счастье мечтает.
Европа, Европа сады твои полны народу.
Читает газету Офелия в белом такси.
А Гамлет в трамвае мечтает уйти на свободу
Упав под колеса с улыбкою смертной тоски.
А солнце огромное клонится в желтом тумане,
Далеко-далеко в предместиях газ запылал.
Европа, Европа корабль утопал в океане,
А в зале оркестр молитву на трубах играл.
И все вспоминали трамваи, деревья и осень.
И все опускались грустя в голубую пучину.
Вам страшно, скажите? Мне страшно ль? Не очень!
Ведь я европеец! смеялся во фраке мужчина.
Ведь я англичанин, мне льды по газетам знакомы.
Привык подчиняться, проигрывать с гордым челом,
А в Лондоне нежные леди приходят к знакомым.
И розы в магазинах вянут за толстым стеклом.
А гений на башне мечтал про грядущие годы.
Стеклянные синие здания видел вдали,
Где ангелы люди носились на крыльях свободы,
Грустить улетали на солнце с холодной земли.
Там снова закаты сияли над крышами башен,
Где пели влюбленные в небо о вечной весне.
И плакали — люди наутро от жалости страшной
Прошедшие годы увидев случайно во сне.
Пустые бульвары, где дождик упав и уставши
Прилег под забором в холодной осенней истоме.
Где умерли мы для себя ничего не дождавшись
Больные рабочие слишком высокого дома.
Под белыми камнями в желтом холодном рассвете,
Спокойны как годы, как тонущий герцог во фраке,
Как старый профессор летящий в железной ракете
К убийственным звездам и тихо поющий во мраке.
11
- Предыдущая
- 11/65
- Следующая
