Греческие каникулы - Чалова Елена - Страница 19

• Предыдущая
• 19/42
• Следующая

Некоторые древнейшие легенды гласят, что Исида и Осирис принимали в ходе жертвоприношений кровь своих жертв. В них также говорилось, что Осирис и Исида продолжают существовать в материальной форме и принимать кровь.

Согласно этим преданиям они были созданы много тысячелетий назад благодаря некоему смешению духа и плоти, подарившему им бессмертие.

Возможно, они были первыми вампирами. Говорят, что и сейчас их недвижимые тела существуют под присмотром жрецов.

Еще несколько дней назад Лана и читать бы подобную чушь не стала. Подумать только – древние боги и вампиры! Но если вспомнить смерть Розы и более ранние жертвы, над которыми проводили ритуал обескровливания… то, если не тревожить древних богов, логично предположить, что в городе существует секта, исповедующая именно эту страшноватую религию. Видимо, они жертвуют кровь богам или пытаются обрести бессмертие или кто знает, что еще придет в больные головы? Так или иначе, очевидно, что Роза была связана именно с этим культом. И от него же пострадала. И теперь неизвестные безумцы угрожают Циле и ее семье в попытке вернуть нечто, принадлежавшее Розе. Скорее всего тетрадки, конфискованные следователем.

Лана очень внимательно просмотрела все сайты, повествовавшие о великой богине. К сожалению, там не нашлось ни адресов, ни телефонов. Был некий чат, но проследить, кто и откуда туда выходит, мог только специалист.

Лана распечатала собранную информацию, прихватила Настины рисунки и, оставив малышей на тетю Раю, побежала к соседям. Оказалось, что Семен уже созвонился со следователем и они договорились встретиться.

Циля, всхлипывая, набивала сумку детскими вещами. Отвечая на вопросительный взгляд Ланы, Семен пояснил:

– Отвезу Оську к родственникам… пусть пока за городом поживет. Там дом в охраняемом поселке, куча детей и собак. Нам спокойнее будет. Циля, рыбка моя, давай и ты там поживешь, а? – Он ласково тронул жену за плечо.

Но Циля замотала головой:

– Я с тобой. Оська, ты где? Собрал игрушки?

Что-то стукнуло, плямкнуло, и мальчик появился в дверях. Одной рукой он держал за лямку рюкзачок, набитый игрушками, а другой прижимал к груди деревянную коробку. Был Оська хмур и растерян, потому что никак не мог решить, радуется он неожиданно свалившейся на него поездке за город или нет. С одной стороны, папа сказал, что там много ребят, – это здорово. Но мама не едет, и неизвестно еще, что за ребята… Нижняя губа Оськи дрогнула.

– Ты бакуганов не забыл? – быстро спросила мать.

– Нет, ты что! – Оська оживился и тряхнул коробку, которая отозвалась звуком чего-то перекатывающегося и шуршащего. – Всех до одного собрал, даже Пируса нашел! – Он гордо взглянул на Лану.

– Обалдеть! – отозвалась та, и поскольку она понятия не имела, кто такие бакуганы, и по существу дела добавить ничего не могла, то сказала: – Красивая у тебя коробка. Это специально для них, да?

– Нет… – Оська вздохнул. – Для них есть такой чемоданчик крутой. С отделениями… но дорогой. А это от тети-Розиной куклы.

– Да? – механически отозвалась Лана, которая помогала Циле складывать в пластиковый пакет босоножки и кроссовки для малыша. – Ясно…

– А мама чемоданчик не покупает, – тянул свое Оська.

– На день рождения куплю, – тут же среагировала Циля.

– От какой куклы коробка? – медленно спросил Семен, и что-то в его голосе заставило женщин оставить в покое кроссовки и повернуться к мальчику. Оська отступил к двери в комнату, глядя на отца исподлобья и покрепче прижав к себе деревянный ларчик.

– Она пустая стояла, вот я и взял, – пробормотал он, оглядел неулыбчивых взрослых и разревелся.

– Эй, ты чего? – Семен подхватил сына на руки. – Не плачь. Нам правда эта коробка нужна, мы ее искали… Давай другую найдем, лучше. Вон в кухне от печенья есть, круглая, красивая.

– Не-ет, не хочу от печенья… хочу чемодан. Специальный. Для бакуганов.

– Не вопрос, – солидно кивнул Семен. – Слово даю – ты мне ящик, а я тебе чемодан. Сейчас в магазин заедем и купим.

Конфисковав таким образом ларчик и вытряхнув оттуда бакуганов, взрослые принялись рассматривать свою находку. Однако ящичек был безнадежно пуст и не слишком интересен. Явно кустарный, сделанный из деревянных лаковых плашек, размером сантиметров двадцать на сорок пять, без резьбы или каких-либо знаков. Крышка держалась на петлях и закрывалась на примитивный запор. Честно сказать, больше всего ящичек походил на миниатюрный простенький гробик.

– Оська, а что было внутри? – спросила Циля.

– Говорю же – кукла!

– Какая?

– Голая и уродская, – отозвался мальчик.

– Пластмассовая, как Барби?

– Не-ет, другая. Барби розовая и худая, а эта черная почти и толстая. И с рогами. – Подумав, Оська повторил с явным неодобрением: – И голая.

– С рогами? – переспросила Лана, лихорадочно роясь в папке с Настиными рисунками. – Смотри, эта?

– Ну да, здорово похоже, – кивнул малыш.

– Значит, Настя рисовала это с натуры? – Семен мрачно разглядывал Нефтиду, пока Лана вкратце пересказывала результаты своих компьютерных изысков. – То есть у Розы была с собой некая статуэтка, которую она хранила в этом деревянном ящичке. Но куда же, черт возьми, она делась?

– Не знаю. – Циля опустилась на пуфик у двери и рассеянно положила себе на колени Оськины кроссовки. – Квартиру уж кто только не обыскивал: и я сама, и милиция, и психи эти… если бы статуэтка была здесь, они бы ее нашли.

– Значит, Роза ее куда-то дела, – пробормотала Лана.

– Но куда? И что нам делать?

Ответа ни у кого не нашлось, и Семен заторопился. Они с Оськой наконец уехали, женщины еще пошарили по углам и шкафам, само собой, ничего не нашли, и Лана побежала домой, чувствуя, что грудь отяжелела от молока.

И опять день потек своим чередом – такой короткий и утомительно долгий одновременно. Лана кормила детей, меняла памперсы, пела, укачивала, гладила рубашечки, стирала, пила чай с молоком, опять кормила и целовала упитанные пузики и розовые пяточки.

Вечером позвонил Марк, и она отметила, что муж успел здорово загореть. Настя и Лизавета промелькнули на экране, смешно исказившись, улыбались от уха до уха и убежали на танцы.

После разговора с мужем мысли Ланы вернулись к проблемам соседей, и тут ее осенило. То есть она просто вспомнила дурацкий шпионский детектив, который смотрела как-то впол глаза. Там герой долго размахивал перед носом у всех диском, уверяя, что на нем записаны страшные секреты – то ли коды, то ли списки каких-то агентов. Но когда диск этот попытались у него купить, на нем оказался всего лишь диснеевский мультик, а всех покупателей-врагов доблестное то ли ЦРУ, то ли ФБР поймало.

Итак, статуэтки у них нет, но именно ее желают получить неизвестные фанатики. Найти Нефтиду, похоже, нереально… значит, ее надо подделать! И постараться на эту приманку вытащить из укрытия психов – сектантов или кто они там… сторонники культа. Как же их называть-то? Не культуристы же!

Семен вернулся от следователя злой, Циля, деморализованная всем происходящим, безнадежно сожгла рыбу, и в результате все опять собрались на кухне у Ланы. Тетя Рая, стоя у плиты, спешно жарила вторую порцию морковных котлет и качала головой, слушая рассказ Семена о разговоре со следователем.

– Этот тип только что не заявил мне, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Мол, найдите статуэтку, договоритесь с этими упырями о встрече, а мы, так и быть, подъедем и всех повяжем. Это просто черт знает что!

– Я тут подумала… можно попытаться сделать копию, – нерешительно сказала Лана. – Мы ведь знаем приблизительный размер, у нас есть рисунок… и Оська ее видел, можно его еще расспросить.

– Но у нас нет времени! – возразил Семен. – Кто возьмется за несколько дней сделать каменную статуэтку такой сложности?

– И почему именно каменную? – подала голос тетя Рая. – Вот у Настеньки в художественной школе был курс лепки в прошлом году… так она пользовалась чем-то вроде тугого пластилина. Он довольно тяжелый. Или вот еще из гипса раньше делали всякие фигуры.

• Предыдущая
• 19/42
• Следующая