Наследие Скарлатти - Ладлэм Роберт - Страница 40
- Предыдущая
- 40/78
- Следующая
Элизабет Скарлатти сидела на полу, обхватив руками лодыжку.
– Кажется, у меня сломана нога!
Кэнфилд хотел броситься вслед за Бутройдом, но не мог оставить старую женщину – тогда она непременно вызовет полицию.
– Я оттащу вас на постель, сейчас, сейчас!
– Господи, только сначала положите матрас на место!
Кэнфилд не знал, что делать – то ли связать Элизабет руки и ринуться за Бутройдом, то ли остаться здесь. Нет, даже связанной ее оставлять нельзя – она начнет вопить. Он поднял матрас и осторожно уложил ее на постель.
– Больно?
– Ужасно. – Она морщилась, пока он подкладывал ей под спину подушки.
– Я сейчас вызову врача.
Однако сначала надо было убедить ее молчать.
– Времени для этого будет предостаточно. Вы хотели догнать этого типа?
– Да.
– Почему? Вы полагаете, он как-то связан с моим сыном?
– Я сейчас не могу тратить время на объяснения – я должен его догнать.
– Но откуда я знаю, что вы действуете в моих интересах? Вы не позволили мне позвать на помощь. Между прочим, мы оба могли погибнуть. Вы обязаны мне все объяснить.
– Сейчас нет времени на объяснения. Прошу вас, доверьтесь мне!
– Но почему я должна доверять вам?
Кэнфилд заметил забытую Бутройдом веревку.
– Помимо других причин, на объяснение которых требуется много времени, назову главную: не окажись меня здесь, вас бы просто убили. – И он кивнул на лежавший на полу тонкий шнур. – Если вы полагаете, что шнур предназначался, чтобы связать вам руки, то позвольте напомнить вам разницу между обычной веревкой и гарротой – тонким эластичным шнуром-удавкой. Руки можно высвободить из него, – он поднял шнур с пола и помахал им в воздухе, – шею же – никогда.
Она внимательно смотрела на него.
– Кто вы? На кого работаете?
Кэнфилд вспомнил, зачем он к ней явился – чтобы выдать часть правды. Он собирался сообщить, что работает на частную фирму, расследующую исчезновение Алстера Скарлетта – скажем, по заданию какой-нибудь газеты. Но сейчас такое объяснение уже не сработало бы. Бутройд не был вором – он был убийцей. Наемным убийцей, подосланным к Элизабет Скарлатти. Значит, Элизабет чиста – она непричастна к исчезновению сына. И Кэнфилд должен задействовать все доступные ему средства.
– Я представляю правительство Соединенных Штатов.
– О господи! Этот идиот сенатор Браунли! Я и понятия не имела, что он затевает!
– Он тоже не имеет об этом ни малейшего понятия, уверяю вас. Он только подтолкнул нас, он даже не знает, что расследование началось.
– И сейчас Вашингтон, не предупредив меня, играется в детективов?
– Вряд ли в Вашингтоне знает об этом хотя бы десяток человек. Как ваша нога?
– Выживу. Как видите, я живучая.
– Если я позову врача, что вы ему скажете? Пожалуйста, скажите, что вы просто поскользнулись и упали. Дайте мне время. Большего я не прошу.
– Я сделаю больше: я позволю вам сейчас уйти. Врача можно позвать и позже. – Она достала из ящичка ночного столика ключ от каюты и вручила его Кэнфилду.
Кэнфилд направился к двери.
Голос Элизабет остановил его:
– Но лишь при одном условии.
– Каком?
– Вы должным образом рассмотрите предложение, которое я вам сейчас сделаю.
Кэнфилд повернулся и в недоумении уставился на нее.
– Что за предложение?
– С этой минуты вы работаете на меня.
– Я скоро вернусь, – ответил Кэнфилд и выскочил за дверь.
Глава 21
Минут через сорок пять Кэнфилд тихо открыл дверь в каюту Элизабет Скарлатти. Услышав, как поворачивается ключ, старая дама крикнула:
– Кто это?
– Кэнфилд.
– Вы его нашли?
– Да. Можно сесть?
– Пожалуйста. Бога ради, мистер Кэнфилд, что же случилось? Кто он?
– Его зовут Бутройд. Он работал в одной из нью-йоркских страховых компаний, но его явно наняли, чтобы убить вас. Сейчас он мертв, а его бренные останки покоятся на дне морском.
– Боже мой! – Старая дама села на постели.
– Ну что ж, начнем с самого начала?
– Молодой человек, что вы наделали! Ведь начнется расследование! Весь корабль перевернут вверх дном!
– Кое-кому вся эта история очень не понравится, это точно. Но сомневаюсь, что этот кое-кто станет поднимать шум. Будет обычное рутинное расследование, при этом ваше имя наверняка не выплывет. А опечаленная вдова до конца путешествия просидит у себя в каюте.
– Почему?
Кэнфилд рассказал, где нашел тело: Бутройд лежал у входа в свою каюту. Он не вдавался в детали, как обыскал труп, как дотащил до борта, как столкнул в воду, – слава богу, этого никто не видел. Зато более красочно описал, как спустился потом в бар и узнал, что пару часов назад напившегося до чертиков Бутройда выносили оттуда, по слегка преувеличенному заявлению бармена, добрых полдюжины человек.
– Так что видите, существует вполне логичное для окружающих объяснение факта его… исчезновения.
– Но они обыщут корабль еще до прибытия в порт!
– Нет, они не станут этого делать.
– Почему?
– Я оторвал клочок у него от свитера и прицепил к бортовому ограждению неподалеку от его каюты. Все решат, что мистер Бутройд очухался и решил вернуться в бар, но потерял равновесие. Алкогольное опьянение в сочетании с сильной качкой… неудивительно, что он не удержался на ногах. – Кэнфилд помолчал и задумчиво добавил: – Если он действовал один – все в порядке. Но если нет…
– Что, так уж необходимо было сбрасывать его за борт?
– А вы что, предпочитаете, чтобы его обнаружили? А в нем – четыре пули из вашего револьвера?
– Три. Одна пуля находится как раз в потолке спальни.
– Они бы легко вышли на вас. А если у него на пароходе есть сообщники, вы бы и до утра не дожили.
– Похоже, вы правы. Что нам теперь делать?
– Ждать. Разговаривать и ждать.
– Чего?
– Кто-то непременно попробует выяснить, что именно произошло. Возможно, его жена. Возможно, тот, кто дал ему ключ.
– Вы полагаете, они станут это делать?
– Но это в том случае, повторяю, если на борту у него есть сообщник: они должны точно знать, что задание выполнено.
– Может, он просто вор?
– Нет. Он убийца.
Старая дама внимательно посмотрела Кэнфилду в глаза.
– Кто «они», мистер Кэнфилд?
– Не знаю. Считайте, это всего лишь фигура речи.
– Вы полагаете, они имеют какое-то отношение к исчезновению моего сына?
– Да… А вам такая мысль в голову не приходит?
Она ответила уклончиво:
– Вы сказали, что нам надо начать с самого начала. Что вы считаете началом?
– Полученное нами сообщение о том, что на фондовых биржах Европы вынырнули американские ценные бумаги на сумму в миллионы долларов.
– И какое это имеет отношение к моему сыну?
– В это время он был там. Он был в тех городах и странах как раз тогда, когда начали циркулировать слухи об этих ценных бумагах. А через год после его исчезновения мы из надежных источников опять получили подтверждение факта продажи бумаг. И он снова был там. Разве это не очевидно?
– Но это может быть простым совпадением.
– Час назад, когда вы открыли мне дверь, теория перестала быть простой теорией.
Старая дама смотрела на ссутулившегося в кресле следователя. Он, в свою очередь, тоже наблюдал за ней из-под приспущенных век. Она была в ярости, но сдерживалась.
– Это лишь ваше предположение, мистер Кэнфилд.
– Я так не считаю. А теперь, поскольку мы знаем, где работал убийца – в фирме «Гудвин и кто-то-там-еще», Уолл-стрит, – картина становится еще более четкой. Кто-то в пятой по величине страховой компании Нью-Йорка настолько зол на вас или настолько вас боится, что решился подослать убийцу.
– Опять же предположения!
– Черта с два, предположения! Хотите, в качестве доказательства предъявлю свои ссадины?
– А как Вашингтон пришел к этому… сомнительному выводу?
– Вашингтон – слишком расплывчатое определение. На самом деле наш отдел очень маленький. Обычно мы расследуем факты коррупции в высших правительственных кругах.
- Предыдущая
- 40/78
- Следующая