Лис и империя - Тертлдав Гарри Норман - Страница 59

— Если с ним вдруг произойдет несчастный случай как раз тогда, когда имперские силы будут отброшены за Хай Керс, — заметил словно бы походя Дагреф, — вряд ли мое сердце будет разбито.

— Как и мое, — кивнул Джерин. Затем с несвойственным ему опозданием он понял, какой смысл кроется в словах его чада, и поспешно добавил: — Если с Араджисом что-то произойдет, то не по моей вине.

— Ясно, — спокойно отозвался Дагреф.

Джерин уставился отпрыску в спину. А ведь этот юнец тоже станет опасен, когда придет его час. Вообще-то, всем недругам следует его побаиваться уже сейчас.

— Ты должен глядеть в оба, Лис, — сказал Вэн. — Ибо я не думаю, что у Араджиса разобьется сердце, если с тобой произойдет какое-нибудь несчастье примерно в то время, когда имперские недомерки побегут обратно через перевал. К тому же понятие милосердия ему просто-напросто чуждо.

Джерин едва ли мог с этим поспорить. В Араджисе было приблизительно столько же мягкосердечия, сколько в плавающей в Ниффет щуке. Любая рыба, которую видел Лучник, была либо равной ему, либо большой… либо закуской. Но надо было что-то ответить. И Лис ответил:

— Знаешь, я еще не настолько стар, чтобы закрывать на что-то глаза.

— О да, я это знаю, — ответил Вэн. — Но если хочешь и дальше спокойно стариться, не закрывай их подольше.

Лис и не закрывал, а обратил взгляд на Фердулфа. Неприкрыто дивясь, ибо тот раз за разом со свистом проносился над полем брани, сея хаос в рядах южан. Ничто не мешало его полетам. Какую бы магию ни использовали волшебники из Школы чародеев, пытаясь низвергнуть его с высоты, сегодня она явно не действовала. А маленький полубог вовсю портил жизнь пришельцам из-за Хай Керс.

Хотя их жизнь, по крайней мере в этом сражении, и без того была несладкой. Нельзя сказать, что люди Джерина и Араджиса с легкостью одолевали их, но все же одолевали. Теперь оба конца вражеской линии заламывались все больше и больше. Джерин уже начинал подумывать, что мечта Араджиса осуществится. Если его люди сомкнутся с воинами Лучника за спинами имперских солдат, то мало кому из них удастся перебраться в империю и сообщить Кребигу Первому о том, что с ними произошло. Военачальники южан тоже это хорошо понимали: их крики становились все громче и все отчаяннее.

Джерин тоже закричал:

— Нажимайте на них! Не давайте им передышки. Если мы разобьем их сейчас, они уже не оправятся. Вперед!

И северяне усилили натиск. Имперские воины дрались храбро, но, хотя кое-где им удавалось продвинуться, общая масса продолжала пятиться, отходя все дальше и дальше. Три стрелы, одну из которых выпустил Лис, поразили командира, вдохновлявшего своих солдат на продолжение битвы. Все они вонзились в него с разницей в доли мига. Разумеется, Лис ни на йоту не усомнился, что его стрела была первой.

Вэн издал восторженный вопль, глядя, как имперский военачальник головой вниз вываливается из своей колесницы.

— В него столько раз угодили, что бедняга не знал, куда падать. Ты научил своих солдат думать и действовать, как ты сам, капитан.

— Тот, кто не понимает, что хорошего неприятельского командира нужно убрать, пожалуй, не заслуживает даже того, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы участвовать в битве, — ответил Джерин, пожимая плечами.

— Было бы удивительно, отец, если бы твои люди ничему у тебя не научились. Ведь ты уже столько лет ведешь их за собой, — сказал Дагреф.

Вэн снова взвыл от восторга.

— Тебя когда-нибудь называли стариком более вежливым образом, Лис?

— Я вовсе не это имел в виду, — вскинулся Дагреф.

— Неважно. Я знаю, что ты хотел сказать, — ответил сыну отец. — Я также знаю, что Вэн пытался поддеть не меня, а тебя, ища себе цель полегче.

— Я все отрицаю, — заявил Вэн.

— Вот, пожалуйста! — победно вскричал Дагреф. — Даже Вэн говорит как ты, отец. Хотя я готов поспорить, что он вовсе не был таким, когда попал в Лисью крепость.

Да, не таким. И Вэн с Джерином нет-нет да и обсуждали это между собой. Но сейчас и тот и другой промолчали. Возможно, из боязни, что Дагреф совсем уж распоясается, более обыкновенного возгордясь своей проницательностью и умом.

Тут до них донеслись далекие крики. Они шли из-за линии имперских войск. Джерин подался вперед, пытаясь понять их значение. В следующее мгновение он сам издал радостный вопль.

— Наши люди встретились с людьми Араджиса. Мы сомкнули кольцо. Осталось их раздавить.

Его люди тоже закричали, осознав, что армия Элабона окружена. Однако парни из-за Хай Керс не обратили внимания на угрожающий рев и продолжали бесстрашно сражаться, стараясь нанести северянам как можно больше вреда.

— Думаю, они слишком глупы, чтобы понять, насколько их дело швах, — сказал Вэн.

— Ты, может, и прав, — кивнул Джерин. — Но солдату так даже спокойней, если ты понимаешь, о чем я.

Фердулф продолжал парить над южанами и, неожиданно пикируя вниз, наводить на них ужас. Как и прежде, стрелы не попадали в него. Он взмывал вверх и камнем падал на лошадей, снова взмывал и снова падал. Вот он опять устремился ввысь, но вместо того, чтобы спикировать, полетел к Лису.

— Тревога! — крикнул маленький полубог, указывая на юго-запад. — Тревога!

— Что там такое? — строго вопросил Лис, сетуя, что Фердулф ничего толком не объясняет.

И лучше не объяснял бы.

— Там еще одна имперская армия, — запричитал Фердулф. — Такая же большая, как эта, а может, и больше. Она движется прямо к нам. Нас прихлопнут.

— Ну вот, теперь понятно, почему имперские не запаниковали, когда мы их окружили, — заметил с удивительным спокойствием Дагреф.

— Да уж понятно, — кисло согласился с ним Джерин.

В отличие от Араджиса полководец, командовавший присланным из империи подкреплением, видимо, знал толк в настоящей стратегии. Он сделал из дважды побитого войска приманку, не сомневаясь, что северяне набросятся на нее, словно изголодавшийся длиннозуб на добычу, за что потом и поплатятся.

Фердулф кружил перед носом Джерина, словно огромный розовый слепень.

— Что ты предпримешь? — верещал он. — Что мы предпримем?

— Будем получать по заслугам, вот что, — ответил Вэн.

Фердулф заверещал снова, на этот раз растеряв все слова.

— Ну, разумеется, — подтвердил Джерин, и Фердулф завизжал уже на него.

Не обращая внимания на его визг, Лис продолжил:

— Единственный вопрос сейчас в том, насколько сильно нам достанется. Фердулф, сообщи Араджису то, что ты только что сообщил мне. Он справа, так что ему придется хуже, чем нам.

— Я не хочу лететь к Араджису. — Фердулф выпятил нижнюю губу. — Он противный.

— Отправляйся к Араджису! — взревел Джерин, и Фердулф улетел.

Может быть, даже туда, куда велено, а не дуться, но Лис не поставил бы на то ни гроша.

— Мы должны отступить, — сказал Дагреф.

— Знаю. Но мы не можем. — Джерин поморщился. — Если мы так поступим, то бросим Лучника в бедственном положении.

— А почему бы и нет? — спросил Дагреф. — Он бы нас бросил.

— Мм… не думаю. По крайней мере, не в этом случае, — ответил Джерин. — Если кто-то из нас будет повержен, он или я — все равно, значит, другой останется один на один с целой империей. Мне лично этого не хотелось бы.

— Похоже, ты прав, — нехотя согласился сын.

Джерин так и не понял, сообщил ли Фердулф Араджису о приближении второй вражеской армии. Впрочем, это не имело решающего значения. Араджис вряд ли мог оставаться в неведении. Новый крик «Элабон! Элабон! Элабон!» прорезал гвалт битвы, словно нож плоть.

«Элабон! Элабон! Элабон!»

Окруженные южане ответили тем же боевым кличем.

Как только Араджис понял, что сам оказался в ловушке, а не загнал туда врага, он стал отступать с поля брани, нимало, похоже, не заботясь о том, что станется с его союзником. Лис, чьи чаяния не оправдались, все же умерил свой гнев, обнаружив, что именно Араджис оказался зажатым между двумя имперскими войсками. Большая часть натиска обрушилась на него. А Лис и сам мог выйти из боя, причем без особых проблем.