Брачный экстрим. Школа «Челси». - Огородникова Татьяна Андреевна - Страница 3

– Что это? – Инесса Алексеевна с деланым недоумением смотрела на девушку. В классе возникла липкая пауза, каждый боялся шелохнуться. Инесса скривила губы, сложила руки на груди и презрительно изучала объект.

Девчонка не выдержала:

– Как – что? Вы же сами просили улыбнуться!

– То есть это скорбное выражение, уместное на похоронах дальнего родственника, в твоем случае называется лучезарной улыбкой?.. – Она хохотнула низким голосом. – Кроме того, в настоящий момент я не просила тебя улыбаться, прости господи. Я собиралась узнать твое имя. – На слове «твое» она три раза жестко ткнула блондинку пальцем в лоб. – Как (тычок) тебя (тычок) зовут (три тычка)?

На лбу подопечной четко проступило красное пятно, сначала размером с палец. Постепенно оно увеличивалось, и вскоре все лицо блондинки побагровело от испуга и стыда.

– Вика… – Девчонка была на волосок от слез. Над нижним веком уже собралась пелена влажной соленой жидкости, которая готова была пролиться прозрачным потоком из уголка к крыльям покрасневшего носика.

– Слушай меня, Вика, и запоминай! Все, что ты на сегодняшний день имеешь, это маленький курносый нос и белые волосы… гм… на голове. Хотя, по-моему, ты натуральная блондинка. – Инесса бесцеремонно потерла в пальцах прядь белых волос. – Не знала, где ты взяла двести долларов, чтобы привести себя в порядок и явиться на кастинг, – Вика покраснела еще сильнее, – а теперь знаю! Но твоя милая внешность – не есть стопроцентная гарантия, что ты останешься в моей школе. и тем более – в моем классе! – Инесса резко отвернулась от Вики, всем видом показывая, что последнее замечание относится ко всем.

Действительно, чтобы попасть в список участниц кастинга, практически все девчонки постарались придать своей внешности максимум обаяния. У большинства на пальцах хищно заворачивались длинные акриловые ногти; примерно у половины губы вываливались за пределы первоначального контура (от этого создавалось впечатление, что они больны каким-то вирусным заболеванием, которое раздувает губы до размера сибирских пельменей). Волосы многих участниц отборочного тура были выкрашены в откровенный желтый цвет (большинство почему-то решило, что пережженный пергидрольный закрае, позволяющий называться блондинкой, – самый востребованный для таких мероприятий). Брови у значительного числа конкурсанток были откровенно зачернены долгоиграющим татуажем или выщипаны до ниточки в полумесяц, как у грустного клоуна…

Инесса позволила себе высказаться на тему внешнего вида участниц мероприятия:

– Мое представление о прекрасном базируется на том, чем наделила человека природа. Поэтому попрошу сейчас же удалиться из класса всех, кто имеет гелевые губы, силиконовую грудь, и тех, кто не готов к снятию акриловых ногтей в пользу аккуратного французского маникюра.

В аудитории стало тихо. Я подумала, что, если бы знала, на что иду, отправилась бы готовиться к свиданию с мадам Лосер не в салон, а к ближайшему психиатру. Происходящее вокруг казалось нереальным, книжным, фантастическим. Единственной фигурой, которая свободно издавала звуки, жестикулировала и вообще чувствовала себя человеком, пока оставалась Инесса Алексеевна.

Ее предложение удалиться не вызвало никакой видимой реакции. Впрочем, можно ли ожидать реакции от больных в реанимации или от трупов в морге? Инесса выдержала паузу, прежде чем продолжить:

– Хорошо! Если у всех все настоящее, я просто попрошу уйти тех, кто лично мне не нравится. Девочки, сейчас, невзирая на ваши первоначальные вложения, я выборочно три раза постучу по столу. Те, кто уяснят, что стук относится к ним, должны будут немедленно выйти из класса в соседнюю комнату. Дверь там! – Инесса величаво протянула руку по направлению к маленькой белой двери в торце комнаты. В это мгновение маленькая дверка, которую никто даже не заметил на фоне роскошных бордовых кабинетных стульев, достаточно дорогих столов темного дерева и ярко раскрашенной Инессы, приобрела значимость врат в преисподнюю.

Никто из нас, пятидесяти человек, заполнивших анкету и стремящихся найти благополучную и красивую жизнь, не знал, что ждет его по ту сторону магической белой двери. Я предположила, что там – зияющая пропасть, в которую претендентка падает, даже не успев закричать от неожиданности, а внизу – огромный мусоросжигательный контейнер, чтобы уж совсем, знаете, не осталось следов…

За пятнадцать минут в белую дверь вышло тридцать человек. Криков не было слышно. Еще за пять вышло девять… Я осталась в классе. Точнее, мое тело осталось, а душа вместе с мозгом, казалось, отправились в кратковременный отпуск по случаю победы в отборочном туре соревнований.

Время тянулось, как только что размякшая во рту ириска «Золотой ключик». Впрочем, это нам так казалось. Инесса ходила между рядов с гордо поднятой головой и еще раз оценивала тех, кто остался.

Не знаю, сколько людей обыкновенно набирается в такую группу, но в нашей определенно насчитывался состав футбольной команды.

Тренером, понятно, была Инесса. Вратарем, похоже, стала моя белокурая соседка Вика.

Короче, в классе осталось ровно одиннадцать девушек, прямо как в футбольной команде. Я – в их числе. Запасных не было. Приходилось рассчитывать только на то, что в нашей игре они не понадобятся. Со свойственной мне креативностью я выбрала из трех известных названий футбольных клубов самое продвинутое. Вы бы тоже выбрали его. Среди «Динамо», «Ювентуса» и «Челси» победила команда… «ЧЕЛСИ»!!! И выбор этот был основан на открытии, которое меня потрясло. Если в жизнеутверждающее молодежное название «Челси» добавить всего две буквы, оно моментально превратится в опасное и беспощадное «Челюсти». Что и требовалось доказать…

Если бы я тогда могла предположить, какая дорога нас ожидает, наверное, позавидовала бы девчонкам, которые раз и навсегда удалились из аудитории. Да, у меня были веские причины пройти этот путь от начала до конца, и все-таки уверенность в собственных силах постепенно таяла.

Натурализм и цинизм, с которыми Инесса подходила к процессу отбора претенденток, затмевал все конкурсы красоты, кастинги модельных агентств и даже придирчивый отбор в шустермановскую базу данных, как известно, объединяющую сердца при условии, что одно из них – красивое, а другое – богатое.

Все мы были осмотрены как дойные коровы, претендующие на звание самой молочной буренки года.

– Улыбнись!.. Шире, я сказала – шире! У тебя что, нет нормального стоматолога, почему нижние зубы такие кривые?

– Покажи грудь! Я сказала грудь, а не лифчик! Что, свои?.. Сколько сделала абортов?.. Операция по восстановлению девичьей груди и девственности обойдется мне в три тысячи! Понимаешь, что это все – в долг?

Леди-босс, похоже, получала глубокое моральное удовлетворение, занимаясь трудом натуралиста и комментатора одновременно.

– Так, красавица, посмотрим на тебя – почему красные глазки? Плакала? – Инесса скорчила брезгливую гримасу. – Не волнуйся, этот навык тоже пригодится. Только не пользуйся им без моего приказа!

Девушка с длинными черными волосами и очень голубыми, почти прозрачными глазами робко улыбнулась, показав ровный ряд белоснежных зубов:

– Хорошо, Инесса Алексеевна.

Инесса, казалось, была удовлетворена медосмотром.