Выбери любимый жанр

Вторая кожа - ван Ластбадер Эрик - Страница 21


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

21

Рука Чезаре лежала у нее на пояснице и совершала почти неощутимые круговые движения. Он прижался к ней бедрами, она опять заглянула ему в глаза, увидела красноватые искорки — признаки столь знакомого ей безумия, и ноздри ее раздулись от возбуждения. Вдоль позвоночника пробежал холодок.

Звук саксофона Маллигана плыл сквозь пятна тени и света, отражаясь от стеклянных блоков, как от зеркал. Королевские пальмы за окном как будто бы отмахивали трехчетвертной размер, береговые огни ярко блестели в раскаленном вечернем воздухе.

Веспер, покачиваясь в руках Чезаре, чувствовала себя попавшей в поле магнита, неумолимо тянувшего ее назад, к тому времени, когда она была молода, заряжена энергией, как натянутая резиновая лента, и пыталась пройти через все ограничения, которые общество накладывало на своих граждан. Она была гражданином мира, ни перед кем не отчитывалась и лихорадочно занималась любовью с любой попавшейся женщиной. Веспер любила их сильнее и обращалась с ними более жестоко, чем любой из мужчин. Именно поэтому встреча с Микио Оками была для нее Божьим благословением, потому что он указал ей вполне легитимный путь для ее птиц с их обнаженными когтями и клювами, открытыми в вечном крике. Долгое время она воспринимала свой разум — за неимением подходящего слова можно назвать это так, — как стаю соколов, несущихся сквозь ночной ветер, поднимающих ее все выше и выше. Может быть, конечно, это были всего лишь вызванные наркотиками галлюцинации, но она никак не могла избавиться от этих видений.

И вот сейчас, когда губы Чезаре прижались к ее губам, она почувствовала, как забеспокоились ее соколы на темном насесте, куда она отправила их, когда увидела Микио Оками таким, какой он есть, и приняла его. Веспер понимала, что, если не найдет какой-либо способ отвлечь их, они вскоре взлетят и захватят ее с собой туда, куда она обещала себе больше не попадать.

Чезаре прошептал ее имя, и девушка закрыла глаза. Она чувствовала, что он направляет ее к одной из криволинейных стен из стеклянных блоков, и сердце ее забилось чаще. Спиной она ощутила холод стекла, к которому ее прижал Чезаре. Она как будто плыла в зеленом свете, который просачивался сквозь полупрозрачные блоки, солнечный свет отражался в бассейне, отбрасывая на потолок дрожащее пятно.

Сдаваясь, она провела ногой по его бедру, и его рука тотчас же оказалась в том месте, куда ее не пускали весь вечер. Сначала Чезаре прикоснулся к нему ладонью, потом осторожно ввел средние пальцы внутрь, раскрывая ее.

Она откинула назад голову и, когда соколы вылетели из тьмы, в которую их было ввергли, тихо застонала. Выпустив когти, птицы клекотали у нее над головой. Однажды, когда ей было семнадцать лет и она полностью находилась под влиянием своего безумия, страсть к женщинам заставила ее искать возможность подвергнуться операции по трансформации, которая, как ей казалось, уже началась. Как бы это ни показалось странным, Чезаре Леонфорте был первым мужчиной, который заставил ее забыть о том, что когда-то она тоже хотела стать мужчиной.

Он уже ласкал ее, подняв эластичное платье выше бедер. Ее пальцы расстегнули пояс и молнию его брюк, она почувствовала твердость и тяжесть члена, не в силах больше ждать, потерла его и чуть не потеряла сознание от этого ощущения. Затем направила его внутрь, от наполнившего ее жидкого огня у нее перехватило дыхание.

Ощутив его внутри себя, Веспер начала корчиться, растворяясь в экстазе оргазма, заставившего ее закричать. Она укусила его за плечо, изо всех сил прижала к себе, кончая еще раз и скользя вниз по стеклянной стене. Он последовал за ней и упал на нее сверху, тяжесть его тела вызвала у нее приятное ощущение защищенности и единения. Где-то глубоко в ней небольшая, оставшаяся рациональной частичка сознания возопила против подобного безумия. Но вскоре этот вопль потонул в крике соколов, смешавшихся со всхлипывающими стонами бьющейся в очередном оргазме Веспер.

Этого не выдержал даже Чезаре, у которого тоже началась эякуляция. Он потерял контроль над своими чувствами и, совершенно ошеломленный, вжимал себя в ее извивающееся тело, желая только проникнуть в него еще глубже. Именно в этот момент он понял, что ему грозят неприятности.

Она уснула там, где лежала, мокрая от его и своих выделений. И пока Чезаре делал необходимые телефонные звонки, пока нескончаемый саксофон Маллигана все плыл и плыл по особняку, Веспер снился сон, что она вновь в Колумбии и занята одной из парапсихологических проблем, но по странной логике думает о Чезаре. Она заманивает его в ловушку, использую силу своей личности, безмолвно поманив, привлекает внимание к себе. Но на этот раз ее харизма — харизма, которой она ужасалась, от которой пыталась убежать и которую, по настоянию Оками, заставила себе служить, — сыграла с ней плохую шутку. Каким-то образом она разбудила ее животный магнетизм, дала соколам взлететь. И сейчас Веспер угрожала самая большая опасность в ее жизни.

Токио — Нью-Йорк

— У французов есть поговорка: между часом собаки и волка лежит конец всех вещей.

— Имеется в виду какое-нибудь реальное время?

Мик Леонфорте улыбнулся:

— Конечно. Это время между закатом и наступлением темноты, когда солнце уже скрылось за горизонтом, ночь еще не вступила в свои права, когда овечьи пастухи в горах Луберона посылают своих собак пригнать с пастбищ их подопечных, пока их не зарезали волки. — Мик поджал губы. — Это час, когда все возможно.

Гиндзир Мачида, глава токийской прокуратуры, показал зубы, от курения приобретшие цвет старой слоновой кости.

— Конец...

— Или начало, — сказал Мик. — Изменчивость. Видите ли, все это взаимосвязано.

— Каким образом?

— История, — начал Мик, — постоянно переписывается настоящим. — Он нетерпеливо прошелся по ромбовидной формы комнате, двигаясь мягко, как запертое в клетку животное. — Великие умы ценятся за свою способность заново интерпретировать прошлое, отбрасывать в сторону ложь, обусловленную сговором так называемых историков, и извлекать скрытую под ней правду. В конце концов, что такое история, как не собрание устных и письменных источников. Но устные, по самому определению, крайне ненадежны, а письменные по большей мере неясны, не защищены от возможности интерпретации, а следовательно, и искажений.

Они сидели в токийском доме Мачиды. Это был памятник архитектуры, построенный в двадцатых годах под влиянием идей Франка Ллойда Райта полностью из бетонных блоков с фактурой, напоминающей барельефы культуры майя. В результате получилось нечто не от мира сего и в то же время крайне футуристическое, комбинация, которая большинству людей казалась запретной, действующей на нервы и чересчур вызывающей.

Мачида, однако, обожал свой дом. Для него, весьма сдержанного в других отношениях человека, он был единственной страстью в жизни, и поддержание дома в первоначальном состоянии стало для него счастливой обязанностью.

— Я деконструктивист, — ответил Мик. — Путем тщательного текстуального анализа я удаляю один кусок истории за другим, пока наконец, сняв слои неверной интерпретации, когда выдают желаемое за действительное и просто подтасовывают факты, не прихожу к истине.

Глядя на очаг из камня и полированной бронзы, Мачида думал над смыслом услышанного. У него было смуглое, плоское лицо, широкий рот, гладко зачесанные назад волосы и хищные манеры преуспевающего адвоката, которым он и был, до того, как занял свой пост в токийской прокуратуре. Его угольно-черные глаза, казалось, обладали способностью замечать все, что творится вокруг.

Наконец он повернулся к Мику, который в своем черном костюме от Иссеи Мияке смотрелся как пришелец с другой планеты.

— Вы отрицаете все, что было сделано до вас. Именно вы подтасовываете факты и, в результате, уничтожаете историю.

— Нет, нет. Как раз наоборот, — ответил Мик. — Я хочу по-новому взглянуть на факты, показать всем — на примере так называемого холокоста, — как исторические события могут неправильно интерпретироваться, а иногда, как в случае с евреями, систематически искажаться ради того, чтобы представить евреев жертвами преследований, которых на самом деле не было.

21
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело