Повелители Небес - Уэллс Энгус - Страница 28

— Никогда?

Урт покачал головой, все так же не сводя с меня глаз, и повторил:

— Никогда…

Тот год был страшным. Огромные кроваво-красные суда Повелителей Небес все чаще вторгались в наше воздушное пространство. Поползли слухи о новом нашествии, которое вот-вот должно случиться вне всякого срока. Воевода произвел дополнительный набор рекрутов в свое войско; поговаривали даже о том, чтобы создать специальные отряды из Измененных. Пятнадцать ночей кряду мы с Клетоном, забравшись на крышу здания школы, наблюдали, как вспышки заградительного огня наших колдунов озаряют небо страшным сиянием. Несколько раз Ардион водворял нас обратно в нашу комнату под страхом двенадцатимесячного наказания. Потом пришло известие о том, что корабли противника производят повсеместные высадки десантов на всей территории Дарбека. Великий Властелин Гаан повел свою собственную дружину против двенадцати отрядов Хо-раби, чьи корабли сумели прорваться к самому Кербрину. На протяжении всего года приходившие в школу странствующие Сказители приносили свои рассказы о битвах, победах и поражениях, и хотя никто из Хо-раби не уцелел, замкам и селениям был нанесен страшнейший ущерб.

Позже, с приходом зимы, набеги прекратились, скорее всего потому, что тяжелое свинцовое небо, из которого то и дело сыпал снег, не позволяло Повелителям Небес проводить свои корабли над Фендом. От Стражей мы слышали, что в небе больше нет ни одного драккара, и Дарбек смог вздохнуть немного свободнее и залечить раны. Но зима не вечна, и, лишь только снег уступил место дождю, разговоры о скорых набегах возобновились. У Тревида всю зиму хлопот был полон рот, он занимался сооружением на стенах Дюрбрехта специальных агрегатов, не полагаясь уже на одно только искусство колдунов. Клетон и я конечно же осмотрели эти машины, восхищаясь хитроумными приспособлениями, напоминавшими гигантские луки, позволявшими пускать далеко в небо огромные стрелы. Говорили, что и Кербрин также снабжен такими машинами и что Великий Властелин обещал оснастить ими все замки в стране. Однако, когда на смену дождям пришло яркое весеннее солнце, страх перед возвращением Повелителей Небес оказался настолько силен, что люди стали выражать сомнения: а вдруг эти впечатляющие своей грандиозностью приспособления окажутся недостаточно эффективными, чтобы противостоять силе колдовства Анов. Если уж Повелители Небес могут превзойти могущество колдунов-Стражей, говорили они, как обычный рукотворный механизм может остановить Хо-раби? Это стало главной темой разговоров во всех пивных и тавернах, и, по мере того как весна набирала силу, все в Дюрбрехте замерло в тревожном ожидании.

Страх этот стал почти осязаемым, но время шло, а набегов ни на Дюрбрехт, ни на какой-либо другой город не было, и с приходом лета напряжение стало постепенно спадать. Церковь, которая все это тревожное время неустанно возносила молитвы Богу, прося его защитить Истинно верующий народ, теперь возносила свои хвалы Небу. Састены обещали в тот год являть собой грандиознейшее празднество, так как и Великий Властелин Гаан, и Патриарх торжественно провозгласили победу над Повелителями Небес. Аны, как говорилось в том заявлении, направили на это вторжение все свои силы и были побеждены. Угроза перестала существовать, утверждали официальный Кербрин и Церковь, призывая возблагодарить за это Бога и стойкость сердец народа Дарбека.

Но мы, учившиеся в школе Мнемоников, сомневались в истинности этих слов. Ведь мы изучали историю, а стало быть, знали об Анах больше, чем все другие наши соплеменники Дары. Поэтому мы и не верили в то, что Повелители Небес с легкостью оставят свои претензии, откажутся от столь долго вынашиваемых ими планов. Тем не менее мир наступил, и мы не говорили о наших подозрениях кроме как с себе подобными. Так и Дециус сказал нам, что следует позволить людям надеяться на лучшее, чтобы вернуть им уверенность. Он сказал нам, что если кто-либо захочет узнать наше мнение, то предпочтительнее напоминать интересующимся о славных победах, одержанных в прошлом, а не о мрачных перспективах будущего. Так в первый раз я убедился в том, что задача Мнемоников состояла не только в том, чтобы запоминать и излагать исторические факты, но что в значительной мере наш труд заключается и в том, чтобы укреплять в людских сердцах веру и приверженность родному Дарбеку, давая возможность людям лучшим образом противостоять грабительским набегам Повелителей Небес.

То был прекрасный летний денек: безоблачное небо блистало голубизной, солнце сияло радостным теплым светом. Улицы утопали в ярких красках цветов, гордо реяли над головами знамена. Звон церковных колоколов соперничал с трубами и барабанами музыкантов, дававших свои представления на площадях, за возможность быть услышанным. В палатках под яркими тентами продавались поделки и сувениры, пестрые банты и ленты цветов Дюрбрехта, жарилось мясо на вертелах, желающим предлагались разнообразные сладости.

Мы предавались обсуждению различных достоинств наших любимых таверн, которые мы посетили. Мы, вправду сказать, делали все возможное, чтобы изведать их настоящие качества. У нас появилась возможность расширить нашу программу благодаря тому, что Клетон получил вспомоществование от своего родителя. На ту сумму, что пожертвовал мне мой отец, да на стипендию, которую платили в школе, особо в Дюрбрехте не разгуляешься, поэтому я как бы оказался в зависимости от душевной широты моего друга, когда нам случалось позабавиться в пивных и пошалить в заведении Аллии. Меня поначалу смущал тот факт, что я довольно стеснен в средствах, но Клетон, который ни в какую не желал считаться с этим, заставил и меня проще смотреть на вещи. Он всегда был заводилой в подобных предприятиях, и я позволял ему это. Так что мы пили и куролесили с любезного благословения мадбрийского наместника. К тому времени лица наши примелькались во всех увеселительных заведениях Дюрбрехта.

Не менее известны были мы и среди кокоток. Сначала меня увлекала перспектива добиться благорасположения какой-нибудь девушки, но коль скоро я не встречал ни одной женщины, способной ответить чаяниям здорового молодого человека, и не обнаружил в себе большого желания вступить на путь, который избрали многие из моих товарищей, долгие месяцы разочарований не замедлили настигнуть меня. Мне хотелось встретить какую-нибудь обычную городскую девушку, и я пытался сделать это, когда выпадало свободное время, однако довольно скоро обнаружил, что лишь немногие из них желают подружиться с парнем, которому судьба назначила вскоре покинуть эти места. Как я понял, мы, Летописцы, пользовались репутацией людей неблагонадежных. Рискованная перспектива связать свою судьбу с будущим бродягой-Сказителем не влекла добропорядочных женщин, отвращавших свои лица от тех из нас, кто старался снискать их расположение, а родители этих девушек подчас оказывали нам самый нерадушный прием. Так что, когда Клетон сказал мне о заведении Аллии, которое рекомендовал ему не кто иной, как его же собственный отец, я последовал за моим другом. Моей подругой там стала Тейс, а Клетону приглянулась Вэра. Обе они были старше нас несколькими годами (что лишь добавляло им привлекательности в наших глазах и делало нас как бы более умудренными в жизни) и весьма сведущи в своем искусстве.

…В тот день мы отправлялись в город с большим оптимизмом. По причине празднования Састен и отсутствия угрозы нападения со стороны Хо-раби мы имели право не возвращаться на территорию школы до утра и собирались извлечь максимальную выгоду из долгожданной свободы.

На пути к заведению Аллии я высмотрел в толпе женщину, которую сперва принял за кокотку, но, едва она оказалась в свете фонаря ближайшей таверны, я разглядел на ней голубое одеяние, которое носили волшебники. Ноги мои точно приросли к земле; никогда еще мне не доводилось видеть более прекрасного создания. Внутри меня словно произошла какая-то химическая реакция сугубо индивидуального порядка, приведшая к тому, что рот мой широко открылся. Я дернул за рукав Клетона, показывая на девушку своему товарищу, который конечно же не мог видеть ее моими глазами, поэтому-то сказал, пожав плечами: