Журнал «Если», 1998 № 03 - Финтушел Элиот - Страница 53

• Предыдущая
• 53/85
• Следующая

— Как будет угодно. — Хелен пожала плечами. — Прошу вас, садитесь. Принц Маркус, простите, я действительно не узнала вас.

Мальчишка слабо улыбнулся:

— Наверное, трудно представить, что сын Владетеля унижается до подобного? Ужасный вид, да?

— Да нет, тебе даже идет, — насмешливо ответила летунья. — Как вы нас нашли? Мальчик-актер?

Сестра Луиза подтолкнула Маркуса к дивану, опустилась рядом, сложив руки на коленях:

— Да. Марк почему-то был убежден, что Ильмар попытается его найти. Я… поставила несколько ловушек. Честно говоря, не ожидала, что сработает именно эта, в театре.

— И кто же попал в ловушку? — поинтересовалась Хелен.

Мне показалось, что между женщинами мгновенно и беспричинно возникла неприязнь. Это было плохо, но вмешиваться в таких случаях бессмысленно. Только масла в огонь подливать.

— Мы все, — сестра Луиза игнорировала колкость. — Позвольте мне рассказать вам кое-что.

Ох, не нравилось мне это.

Раз уж мы собираемся схватить и выдать Маркуса — ничего нам слушать нельзя. Связать паренька, заткнуть рот кляпом да и доставить на планёре прямо в Версаль или Урбис. Даже на местную Стражу нельзя полагаться, всю честь поимки себе отберут.

— Ильмар, вы человек не совсем пропащий, прошу, выслушайте мои слова…

Сестра Луиза глядела мне в глаза, будто мысли читала.

— Говорите, — сказал я. — Но я буду честен с тобой, Маркус, потому что мы с тобой вроде как друзья…

Мальчик насторожился.

— Только выхода у меня нет. Ты мне вначале врал, потом в своих целях использовал. А под конец бросил, ушел. Так что — мы в расчете. Сейчас я из-за твоих дел по всей державе в розыске, обложен как волк последний. У меня выхода нет…

— Кроме как меня выдать?

— Да.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Был бы ты честным со мной, Марк, я бы так не поступил. А теперь — извини.

— Выслушайте меня наконец, Ильмар! — сестра Луиза говорила по-прежнему тихо, но властно.

Я замолчал, развел руками. Все, я предупредил, совесть чиста.

— Маркус, младший принц, мне знаком уже почти три года. Когда высочайшая делегация Дома Капри посетила, мне было поручено за ним приглядывать…

Настоятельница глянула на Маркуса: мне почудилась в ее взгляде теплота, на миг из скорлупы гладенькой ее душа показалась…

— Жаль, что младшим принцам не дано наследовать власть. Хоть раз встал бы добрый человек во главе державы.

Хелен на подобную крамолу не отреагировала, мне все равно было. Одернул Луизу Маркус:

— Сестра, не говорите так.

— Прости, мальчик… Я укрывала бы Маркуса в любом случае. Будь он даже и впрямь в чем-то виновен. Но…

Они опять переглянулись с Маркусом, и я понял, что между ними идет незримый диалог, что настоятельница знает куда больше, чем младший принц мне, например, доверил.

— То, что мальчик взял в Версале не принадлежит Владетелю.

— Что в этой книге? — резко спросил я.

Сестра-настоятельница вздрогнула.

— Я не говорил! — быстро произнес Маркус.

— Что в ней? — повторил я. — Святая сестра, ты к Господу ближе, тебе за себя решать легче. Но если хочешь меня переубедить…

Хелен по-прежнему разминала пальцы на здоровой руке, чертила ими в воздухе, и я вдруг трезво, будто холодной волной окатило, понял — ее-то уж точно не переубедить.

— Книга, которая попала к Маркусу… — сказала Луиза, и прозвучало это так, словно не мальчик нашел книгу, а та позволила ему себя найти, — написана рукой Сестры.

У меня морозом спину свело, а к лицу кровь прихлынула. Да что это со мной творится?

Летунья вздохнула — в тишине вздох прозвучал слишком отчетливо, чтобы его игнорировать.

— Добрая сестра наша… я всем сердцем радуюсь столь чудесной находке. Любой гражданин державы готов поздравить принца Маркуса и вознести молитву за его здравие. Но, добрая сестра, я не могу понять, к чему было скрывать эту божественную книгу. И более того…

Хелен на миг замолчала:

— Я считаю, что принц Маркус действительно виновен, если посмел скрыть от святой Церкви и Дома драгоценную реликвию.

Хелен была права, безусловно.

— Маркус… — сестра Луиза посмотрела на мальчика. — Покажи им книгу, дитя.

Это было слишком просто! Немыслимо легко.

То, за чем гонялась вся держава, что пытались вытрясти святые паладины и сам Владетель!

Маркус медленно поднялся. Бросил на Хелен быстрый настороженный взгляд — и потянулся в Холод. Я видел, что летунья впилась в него напряженным взглядом, пытаясь уследить, понять, запомнить Слово. А я даже не пытался. Куда мне, дураку, до высшей мудрости.

Дохнуло ледяным ветром, расступилось Ничто, повинуясь Божьему Слову. И в руках Маркуса, затравленного паренька, безмерно нелепого сейчас в женской одежде, никому не нужного младшего принца, оказался маленький томик в темной коже.

Книга, самой Сестрой писанная!

Той, что Искупителю вровень стала, не по веленью Господа, что себе приемного сына среди людей пять тысяч лет выбирал, а исключительно собственными достоинствами и добродетелями.

Самой Сестрой…

Покровительницей грешников, заступницей униженных.

Я и не заметил, как встал, протянул руку — и наткнулся на бешеный взгляд Маркуса.

— Стой… — прошептал младший принц, и я понял: сейчас уберет книгу обратно на Слово.

— Не надо, — быстро сказал я. — Покажи, хоть издали. Дай на почерк Сестры глянуть! Прочти, хоть что-нибудь! Марк!

Наверное, в моем взгляде было слишком много мольбы — Маркус чуть остыл. Осторожно поднял томик, раскрыл — страницы были из желтоватого, плотного пергамента, чернила не выцвели и строки, на незнакомом языке написанные, были отчетливыми.

— Я бы не сказала, что этой книге почти две тысячи лет, — сказала Хелен, оставаясь в кресле, не делая даже попытки подойти.

— Ее хранили на Слове, — спокойно ответил Маркус. — Тут есть записи, в конце. Каждый, кто берег ее, оставлял свое имя. От отца к сыну, столетиями, почти без перерывов. Тридцать пять имен. Последний хранитель не нашел, кому передать святую книгу… и спрятал ее среди манускриптов.

— Ты хочешь сказать, что это почерк Сестры?

Хелен то ли не верила до конца, то ли просто тянула время, не решив еще, что делать.

— Нет, — мальчик покачал головой. — Сестра не знала грамоты. Она рассказывала, а брат Матфей и сестра Петра записывали.

Я осторожно скосил глаза на сестру Луизу. Неужели она верит? Неужели не сложит сейчас руки в святом столбе? Не одернет мальчика…

— Он говорит правду, — сказала сестра Луиза.

— Сестра-настоятельница, принц Маркус. — Хелен поднялась из кресла, склонила голову. — Я верю вашим словам. Но если это и впрямь откровения Сестры Марии, двумя раскаявшимися апостолами записанные, наш долг немедленно вручить их пасынку Божьему и скромно удалиться. Владеть этой книгой — гордыня и грех! Не нашим рукам ее касаться. Вы согласны, сестра?

Сестра Луиза молчала.

— А что ты скажешь, Маркус? — ласково спросила Хелен. — Я ведь все понимаю. В моем замке хранятся мощи святого Анджея Пражского, я знаю этот трепет… Прикоснуться к святыне…

Ее голос был так мягок и одновременно тверд, что Маркус отвел глаза.

— Ты почувствовал себя в ответе за святую книгу, за бесценное сокровище, что оказалось погребенным в библиотеке, ты решил хранить ее… но зачем? Мальчик, ты добрый слуга Господа, и положение твое предписывает тебе быть в рядах истинных защитников веры… Так зачем же ты уподобляешься тем, кто извращает веру? Зачем впадаешь в ересь и таишь от нас святое писание Сестры?

Летунья подошла к Маркусу, положила руку ему на плечо. Парнишка отвел книгу в сторону, сразу напрягся, как пружина, но Хелен вроде не собиралась выдирать из его рук святыню.

— Маркус, у меня планёр. Летим в Версаль. Решим по дороге, что объяснить Владетелю… повинную голову петля не душит. И твоему бедному другу Ильмару облегчение… — взгляд на меня, и едва заметный взмах бровей. — И мне, которую угораздило тебе на пути попасться. И сестру Луизу, — вежливый кивок, — от большой беды избавишь. Разве Владетель накажет тебя, если вернешь книгу?

• Предыдущая
• 53/85
• Следующая