Команда Смайли - ле Карре Джон - Страница 88

• Предыдущая
• 88/93
• Следующая

«Они жили не столько по правилам Московским, – рассказывал Тоби, – сколько по правилам военного времени, установленным Джорджем». Оба в тот воскресный вечер сменили отели и личности: Смайли перебрался в «Арку», маленький hotel garni[23] в старом городе, а Тоби – в отвратительный мотель за городом. После чего эти двое общались между собой при помощи тайников, а если им нужно было встретиться, встречались на шумных улицах и немного прогуливались вместе, а затем расставались. Тоби решил изменить своим привычкам и как можно меньше пользоваться машиной.

В его обязанности входило следить за Григорьевым. Всю неделю он придерживался убеждения, что Григорьев, облегчив душу одной исповедью, наверняка прибегнет к другой. И с целью предотвратить это держал Григорьева на возможно более коротком поводке, однако не выпускать его из виду оказалось сущим кошмаром. Так, например, Григорьев выходил из дома каждое утро без четверти восемь и пять минут шел до посольства. Отлично – Тоби проезжал по этой улице точно в семь пятьдесят. Если Григорьев нес портфель в правой руке, Тоби знал, что ничего не происходит. А если в левой, это означало «непредвиденные обстоятельства», и тогда происходила срочная встреча в садах дворца Эльфенау, а затем возвращение в город. В понедельник и во вторник Григорьев шел с портфелем в правой руке. А в среду повалил снег, и Григорьеву понадобилось протереть очки, поэтому он остановился и стал шарить в карманах, так что Тоби сначала увидел портфель в его левой руке, а когда, объехав квартал, вернулся для проверки, Григорьев, осклабившись, как полный псих, махал ему портфелем в правой руке. У Тоби, по его собственному выражению, «чуть не случилось инфаркта». На другой день, в решающий четверг, Тоби удалось встретиться с Григорьевым в маленькой деревушке Альмендинген, совсем рядом с городом, и поговорить в машине. За час до того прибыл красский и привез еженедельное приказание Карлы: Тоби видел, как он въехал во двор к Григорьевым. «Так где же инструкции из Москвы?» – спросил Тоби. Григорьев бухтел и был немного навеселе. Он потребовал за письмо десять тысяч долларов, что моментально взбесило Тоби, и он пригрозил Григорьеву немедленным раскрытием: он сейчас произведет арест и отвезет его прямо в полицейский участок, а там обвинит в том, что он злоупотребляет своим дипломатическим статусом и избегает платить положенные в Швейцарии налоги, хотя выступает как швейцарский гражданин, а также в пятнадцати других грехах, включая прелюбодеяние и шпионаж. Блеф подействовал, и Григорьев достал уже обработанное письмо, так что между строк читалось тайное его содержание. Тоби сделал с него несколько снимков и вернул письмо Григорьеву.

В вопросах, которые прислал из Москвы Карла и которые Тоби поздно вечером показал Смайли во время их обговоренной встречи в сельской гостинице, просматривалась мольба: «…сообщите подробно, как выглядит Александра, как настроена… Она все понимает? Смеется ли она и смех у нее веселый или грустный? Достаточно ли она чистоплотна, нет ли грязи под ногтями, тщательно ли причесана? Какой последний диагноз врача – не рекомендует ли он новых методов лечения?»

Но во время встречи в Альмендингене выяснилось, что мысли Григорьева занимал главным образом не Красский, и не письмо от Карлы, и не сам Карла. Его приятельница из отдела виз напрямую спросила, куда это он ездит по пятницам, поведал он. Отсюда и подавленное состояние и ежедневная выпивка. Григорьев ответил ей что-то маловразумительное, но теперь он подозревает в ней московскую шпионку, посаженную то ли пастором, то ли – что гораздо хуже – каким-то перепуганным советским органом, связанным с безопасностью. Тоби, как выяснилось, разделял это предположение, но считал, что одним утверждением мало чего добьешься.

– Я решил больше с ней не встречаться, пока она не заслужит моего доверия, – убежденно заявил Григорьев. – Я также еще не решил, следует ли ей сопровождать меня в Австралию и начинать там со мной новую жизнь.

– Джордж, это же просто сумасшедший дом какой-то! – воскликнул Тоби, обращаясь к Смайли, от ярости употребляя совсем неподходящий образ, в то время как Смайли с головой ушел в изучение вопросов Карлы, несмотря на то, что они были написаны по-русски. – Послушайте, сколько же можно удерживать на месте плотину? Этот малый – полнейший псих.

– Когда Красский возвращается в Москву? – поднял голову Смайли.

– В субботу днем.

– Григорьев должен встретиться с ним до того, как он уедет. Пусть скажет Красскому, что у него особо важное послание. И притом срочное.

– Конечно, – кивнул Тоби. – Конечно, Джордж.

На том и порешили.

«Куда унесся мыслями Джордж?» – подумал Тоби, глядя, как тот исчезает в толпе. Инструкции, полученные Григорьевым от Карлы, казалось, до нелепого расстроили Смайли.

– Я оказался между полным психом и человеком в глубочайшей депрессии, – утверждал Тоби, вспоминая об этом тяжелом периоде в своей жизни.

Пока Тоби терзался, пытаясь распутать странности поведения своего начальника и своего агента, Смайли занимали вещи менее осязаемые, в этом-то и состояла его проблема. Во вторник он сел на поезд, отправился в Цюрих и там пообедал в «Кроненхалле» с Питером Гиллемом, прилетевшим из Лондона по указанию Сола Эндерби. Разговор затрагивал весьма ограниченный круг тем и не только из соображений безопасности. Гиллем, будучи в Лондоне, решил поговорить с Энн и хотел бы знать, не желает ли Смайли что-либо ей передать. Смайли ледяным тоном отказался и впервые на памяти Гиллема чуть ли не рявкнул на него. «В следующий раз, – попросил он, – не будет ли Гиллем столь любезен не совать носа в его личные дела». Гиллем поспешно перевел разговор на другое. «Что касается Григорьева, – доложил он, – Сол Эндерби склонен продать его Кузенам, вместо того чтобы переправлять в Саррат». Что скажет на это Джордж? Сол считает, что обладание русским перебежчиком высокого ранга – даже если ему и нечего сказать – поможет Кузенам подняться в глазах Вашингтона, что им крайне необходимо, тогда как присутствие Григорьева в Лондоне может, так сказать, подпортить доброе вино. Так что же на сей счет думает Джордж?

– Согласен, – одобрил Джордж.

– Сола, кроме того, интересует, так ли уж обязательны ваши планы на будущую пятницу, – выговорил Гиллем с явной неохотой.

Смайли взял столовый нож и внимательно изучил его лезвие.

– Он готов пожертвовать ради нее своей карьерой, – произнес наконец Смайли неестественно слабым голосом. – Он крадет ради нее, лжет ради нее, рискует своей шеей ради нее. Он хочет знать, чистые ли у нее ногти и аккуратно ли причесаны волосы. Вам не кажется, что мы обязаны все-таки на нее взглянуть?

«Обязаны перед кем? – нервничая, раздумывал Гиллем, пока летел назад с докладом в Лондон. – Смайли считает, что обязан сделать это ради себя? Или ради Карлы?» Но Гиллем был человеком слишком осторожным, чтобы поделиться своими предположениями с Солом Эндерби.

Издали дом выглядел как замок или усадьба, какие встречаются на вершинах холмов в винодельческих районах Швейцарии: с башенками и со рвом, через который перекинуты крытые мосты во внутренний двор. При ближайшем рассмотрении он выглядел более утилитарно: там находились мусоросжигатель, оранжерея и современные сараи с маленькими, довольно высоко расположенными окошечками. В конце деревни стоял щит с указателем, рекламировавший тихое местоположение санатория, его удобства и компетентность обслуги. Санаторий именовался «Межконфессионным христианским теософическим приютом», куда допускаются пациенты-иностранцы. Старый глубокий снег накрывал поля и крыши домов, но дорога, по которой ехал Смайли, была расчищена. В этот белесый день небо и снег слились в одно пространство без дна и границ. Угрюмый сторож позвонил из сторожки и, получив чье-то разрешение, пропустил Смайли. На стоянке разделялись места «для врачей» и места «для посетителей», и Смайли поставил машину во второй половине. Он позвонил, и унылого вида женщина в серой монашеской одежде открыла ему дверь и залилась краской еще прежде, чем он вымолвил хоть слово. Смайли услышал музыку как в крематории, звон посуды из кухни и человеческие голоса. Это был дом с голыми полами и без занавесок.

• Предыдущая
• 88/93
• Следующая