Письмо, которого не было - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая

Вечер прошел в ожидании ответа. Девочка ничего не могла делать, сидела за столом и гипнотизировала телефон. Сообщение пришло как раз тогда, когда Тоня на минутку прервала сеанс гипноза – вышла на улицу вынести Кузеньке миску с едой.

– Тоня, Тоня, на телефон «смс» пришло! – крикнула Маша, когда Тоня вошла в кухню.

«Больше мы встречаться не будем. Не звони. Забудь меня. В. Константинов». Вот что там было написано. Потрясенная Тоня даже плакать не могла. Телефон выпал из ее руки и закачался на проводе – потому что заряжался из розетки.

Даже если Ваську заставили это набрать – как он смог написать такие слова?.. Значит, думала Тоня, такие обстоятельства. Значит, так надо – раз смог. Значит, надо…

Словно в тумане она жила один день, второй. Ни о какой школе, ни о чем она думать не могла. На автомате ходила за водой, готовила, ела, даже наколола дров и почистила в закуте для курочек. Машенька таскалась за ней по пятам и старалась развеселить ее чем-нибудь, помогала с необыкновенным рвением – чего раньше за своенравной малышкой не замечалось.

Прохор, который, решив помочь своим несчастным родственникам, приехавшим из Рязани и не заставшим в доме даже намека на то, что блудный сын вернулся туда, сел в машину и домчал до Ласточек. Ведь только он знал, где живет Тоня, он подвозил когда-то к ее дому Ваську – автора деревянного письма. И действительно – племянник обнаружился там. Прохор привез его в Беклемищево. И Васька получил по полной программе. Плачущая мать лупила его всем, что попадалось под руку, ругала-ругала-ругала, хватала младенца Мишу и трясла им у Васьки перед носом – дескать, о родителях не переживаешь, так о брате маленьком подумал бы!.. Отец был суров и краток.

Васька в трусах и футболке сидел за печкой, когда телефон, с которого он отправил сообщение Тоне, пискнул, уведомив, что получен ответ. И едва Васька успел его прочитать, как мать бросилась к нему и выхватила средство мобильной связи.

– Все, никаких писем!

И просить было бесполезно.

Так Вася Константинов стал жить, как в тюрьме. Из вещей у него были все те же трусы, футболка, носки и тапки. Дом был наполнен цыганами – за Васькой и Прохор со взрослыми ребятами следили, и бабок разных позвали. Вот они в доме и крутились – под предлогом того, что Варваре, Васькиной матери, с младенцем заниматься помогают. Они-то и немножко «помогли» Ваське, который уже придумал некоторый план.

«Мне стыдно без штанов перед женщинами!» – заявил он матери. И ему были выданы самые старые брюки от спортивного костюма.

А Прохор решил «помочь» лучше. Он взял у Варвары Васькин телефон и, покопавшись в адресной книге, нашел номер злополучной подружки. Он-то и отправил от Васькиного имени сообщение с просьбой больше не тревожить его, Ваську…

Единственное, что можно было Ваське – накинув дубленку, в тапочках выбегать на улицу в туалет. Так что однажды утром, когда бабки особенно звонко квохтали над младенцем, а отец, Прохор и молодые мужчины куда-то отправились ненадолго, Васька попросился у матери в туалет, накинул дубленку и, прихватив самые большие на вид валяные бурки «прощай, молодость!» одной из старух, выскользнул на улицу. Там он переобулся в эти трофейные бурки, оглянулся на окна – и дал деру.

Ох, и быстро же он несся вдоль села, ох и мчался же по полю и лесу! Еще мороз, как нарочно, усилился, красное солнце ехидно улыбалось ему румяными подмороженными щеками, а Васька летел вперед, и ему – в болоньевых штанцах и шубейке на тонкую футболку было даже жарко! Бурки оказались маловаты, жали ноги – но это было лучше, чем в тапочках.

Когда он забарабанил в дверь, Тоня открыла сразу – как будто специально ждала на пороге…

Тоня плакала, и Вася плакал, забыв, что он серьезный парень. Он обнимал Тоню, гладил по голове Машу, которая заходила то справа, то слева, с визгом напрыгивал на всех Кузя.

И скоро Вася с накинутым на плечи одеялом сидел на табуретке, как принц-королевич, ноги его плескались в тазике с теплой водой и насыпанной туда сухой горчицей. Щеки его были густо намазаны жирным кремом, а кисть левой руки, обмороженной тогда, в поле, Тоня обрабатывала ожоговой мазью. Другой все равно не было, а состав ее показался девочке очень даже подходящим.

Наконец таз с горчичной водой был отодвинут, на ноги Васьки, который перестал сопротивляться, девочки надели теплые вязаные носки. Ваську с табуреткой пододвинули к столу, который был заставлен всем, что оказалось съедобного в доме.

Тоня ни о чем не стала спрашивать, хоть было и очень подозрительно, почему он так странно одет. А Васька все равно бы не поведал, что он сбежал. Он смешил Машу рассказами о том, какие модные чуни ему купили, и показывал на трофейные бурки «прощай, молодость!».

И про «смс» Тоня спрашивать не стала – ведь она сразу не поверила, что это Васька написал. Тоня умела так верить, что и подтверждения истинности того, что Васька говорил ей, не требовалось. Она или полностью верила, или не верила совсем. И Вася Константинов это понимал. А потому не врал ей ни в чем важном. Только свои проблемы сглаживал. Вот как сейчас, например.

Так они сидели, веселились – и не слышали того, как под горку снова приехала машина. Это должно было случиться – и зависело только от того, как рано бабка хватится своих бурок. Она хватилась не сразу, не сразу заметили, что Васьки, который отправился до ветру, долго не было. Вот тут-то и всполошились. Старухе выдали какую-то другую обувь, чтобы она ушла домой. Но та, ругая не в меру шустрого сынка Константиновых, заявила, что дождется своих любимых бурок здесь, где оставила.

Значит, надо искать их. И мама, дождавшись отца и Прохора, оставив Мишу на попечение старушечьей бригады, села в машину и отправилась на поиски сбежавшего сына. Прохор снова приехал в Ласточки.

Он уже не пошел на горку к дому, остался ждать в машине, когда Коля и Варвара приведут Ваську. А те уже стучались в дверь.

И Тоне опять пришлось идти открывать.

Первым в кухню вошел невысокий цыган – худой, жилистый, с веселыми глазами вишневого цвета, точно как у Васьки. За ним перемахнула юбками порог красивая женщина в сером пуховом платке и полушубке.

– Я от нее никуда не уйду!!! – выскочив из-за стола, так пронзительно крикнул Васька, что родители аж отшатнулись.

А он, встав в красных девчоночьих носках на середину кухни, нахмурившись, решительно смотрел то на них, то на старшую девочку. Мать окинула взглядом тазик с горчичной водой, вязаные носки и одеяло, стол с простенькой едой, из-за которого выскочил ее отчаянный сын…

Отец потом признался ей, что когда он всю эту компанию увидел, у него аж сердце захолонуло: так Васька и Тоня друг на друга смотрели! Но пока же отец сурово сказал Ваське по-цыгански: «Выйдем поговорим». И спросил уже у Тони, кивнув на дверь в комнату:

– Туда нам можно?

– Идите.

Тоня, Маша и мать Васьки остались в кухне.

– Садитесь, – предложила Тоня, указывая на табуретку.

Мать Васьки кивнула и уселась, взмахнув юбками.

– Ты Тоня? – спросила она, хотя это было и так ясно. – Меня зовут Варвара. А где же твои родители?

– В Москве, – ответила за Тоню Маша. – Наша мама скоро приедет! Вот.

Варвара улыбнулась, посмотрев на Машу.

– Ясно. Ты – Маша. А я Васина мама. Что же это он все убегает к вам, со мной не хочет жить? Не знаешь?

– Дружить! – бойко ответила Маша.

Ее ответ снова очень понравился Васькиной маме, она даже поднялась и подошла к Маше. Погладила ее по голове с кое-как собранными хвостиками – Тоня ее уже несколько дней не причесывала, и Маша управлялась сама.

– А давай, я тебе косы заплету? – предложила она Маше. – У меня-то одни мальчишки, а дочки пока все нету.

Машка охотно стянула с хвостиков резинки, схватила с буфета расческу и протянула Варваре.

– Может, вы чаю хотите? – предложила Тоня. Ей не понравилось, как быстро переметнулась Маша.

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая