Звездная пыль - Лещенко Владимир - Страница 78
- Предыдущая
- 78/95
- Следующая
Стражник держал руку на пистолете. Не настолько же он глуп — на это было бы смешно надеяться, даже под «дурью».
Но держал расслабленно — видимо, не очень-то опасался пленниц. Полицейский игольник, заряженный обоймой в сто двадцать парализующих зарядов. Хватит на всех. Одна очередь, тем более в упор — промахнуться невозможно.
Поэтому он не должен вытащить оружие.
Мура начала осторожное перемещение во фланг противнику, намереваясь тем самым заставить его повернуться боком к остальным. Тем временем Мышка, присев на корточки, весьма натурально стенала, изображая мировую скорбь. Ее примеру следовали еще полдесятка самых ловких из числа предназначенных в жертву солдаток Лиги.
Китти суетилась вокруг, делая вид, что успокаивает бедняжек.
Охранник еще раз оглядел сгрудившихся девок.
Китти напряженно ждала. Ждала и Мура.
Солдат явно расслабился: порошок делал свое дело, да и не ждал он ничего от беспомощных, запуганных баб. Баба самой природой предназначена, чтобы служить мужику утехой и забавой, а значит, чего бояться?
Мура почти незаметно передвинулась поближе к противнику. Китти, как бы невзначай, призывно тряхнула бюстом, стараясь отвлечь внимание противника от подруги.
Солдат отвлекся, поведя взглядом за Китти, и Мура, привстав на носки, сделала два легких шажка, но каждый перенес ее почти на три фута.
Он наконец-то заметил, что одна из девиц больно странно себя ведет — не иначе, думает проскочить, улучив момент, у него за спиной в открытую дверь.
Он повернулся к ней, протягивая руку, чтобы схватить и швырнуть обратно.
…Бывший второй лейтенант оперотдела ПРУ Цефея рванулась вперед, распрямляясь, как стальная пружина, одновременно нанося удар кулаком в висок охранника и сомкнутыми пальцами под дых.
Оставшиеся секунды своего земного бытия охранник прожил, спрашивая себя: почему так больно?
…В кордегардию ворвалась толпа разъяренных фурий.
Дубинки из кейлоновых колготок, плотно набитые землей и гравием, вышибали дух из не успевавших ничего сообразить наемников, а потом черепа рухнувших без сознания начинали крушить подвернувшимися под руку тяжелыми предметами и кромсать тела осколками стекла и твердого пластика.
Через пару минут сорок восемь здоровенных лбов стали всего лишь тушами мертвой плоти.
Не без труда Азизе удалось отбить у разошедшихся подчиненных одного из них со знаками различия ефрейтора — «язык» был нужен как воздух.
Связанного пленника разложили на полу, и тут же под кровожадными взглядами обступивших его победительниц амазонка начала допрос.
— Военные секреты я у тебя выпытывать не буду, — сообщила она замершему от страха парню. — Лучше скажи, родной, как на этой посудине со вспомогательным тоннажем? Как лучше улететь отсюда?
— Нету… — сквозь зубы простонал ефрейтор. «О боже, проклятые сучки!» — Нету у нас ничего…
— А если подумать, котик? — игриво хмыкнула Азиза и коротко ударила кулаком в пах.
Уже после второго удара он начал отвечать на вопросы…
Нейтральный космос. Район 26786-23778-НО
Некоторое время капитан Хук приходил в себя, не зная, радоваться свободе и чудесному избавлению или горевать и страшиться будущего.
Затем, по укоренившемуся бухгалтерскому здравомыслию решив, что всё равно ничего не изменишь, начал действовать.
Прежде всего он включил автоматический тахионный маяк, передающий сигнал бедствия. А потом подумал, что надо принять кое-какие меры, чтобы у тех, кто его спасет, не возникло лишних вопросов. Перочинным ножиком он кое-как расковырял диадему. Вынув из нее драгоценные камни, спрятал их за подкладку казакина. Золотую оправу смял ударами каблука и, скатав в комок, засунул в вентиляцию. Покончив с этим, капитан Хук вдруг ощутил резь в кишечнике — организм, изнуренный перенапряжением и нервными потрясениями последних дней, настоятельно напоминал о себе. На ходу расстегивая брюки, он направился к выгородке, за которой, судя по всему, прятались места общего пользования. Спустя несколько секунд внутренности шлюпки огласил страдальческий стон смертельно разочарованного человека…
Район нейтрального космоса, приблизительно полтора килопарсека
от места гибели «Последнего удара»
…Сказать, что удача была на стороне «Пассата» и его команды, — значит, погрешить против истины. На их стороне была большая — да что там говорить — огромная удача!
Именно эта мысль появилась в голове Милисенты, когда упругие внутренности кресла расслабились, выпуская ее из противоперегрузочного защитного кокона, а потом кресло раскрылось, дрябло обвиснув, известив коротким писком о своей преждевременной кончине.
Пульт был на две трети черным с зеленью — зеленые надписи на черном фоне обнуленных экранов — «Функция не контролируется». Но более всего в пользу вышеприведенного вывода свидетельствовала строчка в углу главного оружейного экрана — цифры мощности залпа, под который они угодили при переходе. Их угораздило поймать почти полный бортовой одного эсминца, и второй тоже кое-чего добавил. После этого, да еще учитывая дистанцию, от них должна была остаться кровавая слизь на переборках «Пассата», смятого, как жестянка под ногой динозавра. Но чудовищная сила тяжести действовала слишком малые доли секунды, чтобы всерьез им повредить.
Взглянув на выходную панель навигационного комплекса (слава Богине и всем прочим богам — он не пострадал), Милисента нахмурилась: дела были неважными.
…Их выбросило неизвестно куда. Причем, насколько принцесса могла понять, выбросило прежде времени — индикаторы беспристрастно показывали, что на пластинах гиперпространственного двигателя имеется только остаточный заряд. Не говоря уже о том, что треть ячеек была безнадежно испорчена, а два из пяти стабилизаторов поля превращены в кашу.
И только после того, как Милисента оценила обстановку и состояние корабля, как и предписывали все наставления, она повернулась к своему напарнику, намереваясь спросить, что им делать дальше.
Да так и обмерла: тело старпома бессильно свешивалось, вывалившись из «сдохшего» пилотского кресла.
Рывком поднявшись, она стряхнула перчатки и подскочила к нему, одновременно пытаясь припомнить, где на кораблях этого типа обычно размещают аварийные аптечки.
Джейк был жив, но без сознания. Лицо покрыто коркой хлынувшей из носа крови, дыхание сиплое, но огонек на шлеме был желтым, а не красным.
Но тут она увидела цифры на таймере сенсорного управления, означающие момент отключения пилота от системы, да так и села. В самом прямом смысле — села на пол рядом с креслом.
По приборам выходило, что старпом вырубился за три минуты двадцать две с половиной секунды до того, как корабль ушел в прыжок.
«Выходит, что я в одиночку вывела „Пассат“ из боя?!» — с глубочайшим недоверием к этой истине спросила Милисента сама себя.
Джейк застонал, открыл глаза. Мутный взгляд впился ей в лицо…
— А-а, черт, как больно… надо же, током через разъем шибануло прямо по мозгам… Проклятая хреновина! — Он слабым движением оттолкнул шлем, и тот покатился к двери.
Взгляд его вновь — не без некоторых усилий — сфокусировался на лице склонившейся к нему девушки. Он расслабленно улыбнулся.
— М-маленькая паршивка… — почти с нежностью произнес он. — Ты всё-таки вытащила наши задницы… Когда вернемся, представлю тебя на первый класс… Но имей в виду: год прослужишь и пойдешь в Академию Космопола… Как миленькая пойдешь! И не думай, что я позволю Сашке тебя отмазать…
В рубку ввалился бледный как смерть Александр…
Милисента, не помня себя, рванулась к нему, и они заключили друг друга в объятия. Но сказать ничего не успели.
Тело капитана вдруг отяжелело, так что принцесса едва не выпустила его из рук, голова Михайлова расслабленно упала ей на плечо. И Милисента, еще до того, как опустила тело любимого на палубу, поняла, что с ним приключилась обычная потеря сознания. И это ее не удивило. Всё-таки он был существом мужского — слабого пола…
- Предыдущая
- 78/95
- Следующая
