Принцесса багрового урагана - Кавахара Рэки - Страница 19

Но сегодня мы вместе сделали ужин, вместе его съели, по очереди приняли ванну, а сейчас сидим менее чем в метре друг от друга, ощущая тепло наших тел.

В этом мире, где граница между виртуальностью и реальностью бесконечно тонка; в мире, где аналоговую информацию от пяти органов чувств трудно отделить от цифровой, – происходит такое? «Оффлайновые отношения» – как мне их воспринимать и что с ними делать? До сих пор в оффлайновом мире я лишь сбегал, прятался и съеживался.

Его мысли носились по кругу, пока их не заглушил рев гигантского монстра-босса на экране.

И тут же Нико отложила контроллер и откинулась на спину.

– Аа… не могу больше. Спать. Спааать!

– Вот почему я говорю, детям надо… аааау…

Черноснежка деликатно зевнула, прикрыв рот левой рукой.

Поскольку нейролинкера на Харуюки не было, он кинул взгляд на настенные часы. Было уже за полночь.

– Ла, ладно, тогда ложимся. Так… Юнико-тя-, то есть Нико, ты сегодня тоже на диване, хорошо? Тогда, Семпай, ляг, пожалуйста, в маминой спальне. А, только там обогреватель выключен, так что может быть холодно…

На этом месте его перебила Нико.

– Забей, слишком много геморроя. Тащи одеяло, я буду спать здесь… нормально…

С этими словами она уткнулась головой в большую подушку и закрыла глаза.

– Мм, меня тоже устраивает. Спать вместе рядом с игровой приставкой – вот уж исторический опыт… а может, и нет… – и Черноснежка тоже улеглась на подушку.

Чего…

Харуюки понял, что отнести обеих девочек в постель не сможет, так что просто сделал, что было велено, – принес одеяла. Накрыл ими уже спящих Нико и Черноснежку и задумался.

Отправляться спать к себе в комнату?

Но если оба гостя спят на полу, а я на кровати, не будет ли это невежливо? Не следует ли и мне спать на полу для справедливости? Это ведь по-джентльменски, да?

После этой самим же предложенной аргументации Харуюки уменьшил уровень освещения потолочных ламп до минимума и медленно свернулся калачиком. Пол был теплый от проходящих под ним трубок системы обогрева, большая гелевая подушка – мягкая; а на расстоянии вытянутой руки спал источник приятного запаха.

Да ни за что на свете я не усну в такой ситуации! С этой мыслью Харуюки укрылся одеялом и закрыл глаза.

Но, как ни странно, вместо напряжения он погрузился в странное мирное состояние, и сознание медленно уплыло в мягкую черноту.

Посреди ночи Харуюки проснулся.

Он встал, чтобы сходить в туалет, и огляделся; в тусклом свете ламп и белом свете луны его глазам открылась неожиданная картина.

Нико и Черноснежка, которые легли в метре друг от дружки, когда-то успели свалиться в промежуток между своими подушками и дрыхли без задних ног.

Более того, Нико зарылась головой в грудь Черноснежки и вцепилась правой рукой в ее пижаму.

А руки Черноснежки обвились вокруг рыжей головы Нико, словно обнимая ее.

Эта картина не только удивила Харуюки, но и глубоко тронула; он смотрел во все глаза.

Красный король и Черный король. Два Бёрст-линкера девятого уровня, скованные правилом «внезапной смерти».

Они провели бог знает сколько времени в ускоренном мире, много раз сражались не на жизнь, а на смерть. Того, к чему они стремились, Харуюки даже вообразить не мог. Но одно он мог сказать точно. Если они обе хотят достичь десятого уровня, когда-нибудь им придется драться между собой. Чтобы идти вперед, король должен побеждать других королей.

Но.

Сегодня ночью эти две девочки, благодаря хитросплетению обстоятельств сведенные вместе в реальном мире, так вот тихо спали. Как будто где-то в глубине души они желали этого.

Эта картина – всего лишь иллюзия одной ночи? Случайность, чудо, которое никогда не повторится?

А может быть –

У Харуюки вдруг возникло ощущение, что он наткнулся на что-то очень важное.

Какое-то непонятное чувство переполнило его, и слезы выступили на глазах – но он не смог облечь это чувство в слова.

Поэтому Харуюки лишь стоял, глядя на девочек, спящих в сине-белом лунном сиянии, и все не мог насытиться этим зрелищем.

– Ладно, я пошла.

– Я… я пошел.

– Ага, удачи… да.

Ответив на прощание Черноснежки и Харуюки, Нико вдруг потерла щеку и наморщила брови.

– …Эй. Это не странно немного, а?

– Мм, что странно?

– Ну… не так легко ответить…

Нико скрестила руки и задумалась. Черноснежка чуть пожала плечами и сказала:

– Странная девочка. Ладно, за тобой подробный план сегодняшней операции. Место и время появления Кром Дизастера – ты точно с этим справишься?

– А, ага. Предоставьте это мне.

– Мм. Ладно, тогда я пошла.

– Я… я пошел.

– Ага, удачи… да.

Нико закрыла дверь. Черноснежка отступила на шаг и развернулась.

23 января, пятница, 7.30 утра.

Пока что все было почти так, как во время обычных «походов в школу». Тусклое освещение в общем коридоре дома, облачка белого тумана, выдыхаемые в холодный воздух, – все как вчера.

Лишь одно отличалось – рядом с Харуюки шла девушка в опрятной форме средней школы Умесато с синим бантом. В правой руке она держала школьную сумку, а в левой магазинную.

Включив нейролинкер и посмотрев в пространство, Черноснежка непринужденно сказала:

– Сегодня будет облачно, надеюсь, обойдется без дождя. Ладно, идем.

– А… ага.

Харуюки кивнул и занял свое обычное место слева и чуть сзади от Черноснежки. Идя за ней, он думал, как в тумане.

Аа… эта девушка – моя старшая сестра? А та, вторая, – младшая?

Не, не, таких вещей в реальном мире не существует. Идти в школу вместе со старшей сестрой – это из какой-нибудь древней игры-романа.

Он покачал головой; тут как раз подъехал лифт, и Харуюки вошел в кабину следом за сестрой.

Даже если это игра, и эти девочки – моя старшая и младшая сестры, все равно такого не может быть, правда?

Таращась в пространство и буксуя мозгом от легкого недосыпа, Харуюки успел додумать до этого места, когда лифт, спустившись всего на два этажа, остановился на 21. Харуюки машинально отступил на шаг, давая место входящим.

Как только дверь лифта скользнула в сторону, в кабину энергично запрыгнула и встретилась глазами с Харуюки еще одна девушка в школьной форме – его давняя подруга Тиюри Курасима.

НЕЕЕЕТ.

Пока Харуюки мысленно стонал, большие кошачьи глаза Тиюри моргнули, и по лицу расплылась широкая улыбка.

– А, Хару, привет! Что-то ты сегодня рано… чт… что?!.

Как только она узнала школьницу, стоящую справа-сзади от Харуюки, ее голос и выражение лица изменились резко. От веселого и непринужденного через удивленное к взрывоопасному.

– …Хару? Это что? – прошептала она; ее глаза подрагивали.

В отличие от выпавшего в осадок Харуюки, Черноснежка поздоровалась с Тиюри как ни в чем не бывало.

– Йя, доброе утро, Курасима-кун.

– А, д… доброе утро.

Машинально поклонившись, Тиюри затем ухватила Харуюки за галстук и заорала:

– Что вообще происходит!!!

– ….Это, это не то, что ты думаешь.

Отчаянно мотая головой, Харуюки одной рукой, которую держал за спиной, запустил почтовый клиент и запросил помощи от единственного человека, способного спасти положение. «Таку, выручай срочно».

– Что «не то, что я думаю»!!!

Суровый допрос явно продолжился бы, но тут лифт добрался до первого этажа, и двери открылись. Харуюки взял Тиюри за плечи и развернул ее на полоборота.

– В-вот, пошли в школу! Там отзанимаемся, вернемся домой и за выходные обо всем забудем.

– Эй, а ну не меняй тему!

Харуюки продолжал подталкивать за плечи вопящую Тиюри. Каким-то образом ему удалось мимо глядящих квадратными глазами жильцов добраться с ней до выхода из подъезда, и тут наконец сзади раздался долгожданный голос.