Гранатовые джунгли (ЛП) - Браун Рита Мэй - Страница 18

- Кэролин, может, тебе вступить в ВВС, когда закончишь школу? Звуковые эффекты ты уже освоила.

- У-у-у-ш-ш! - она приподнялась на локте и застенчиво спросила: - Как Кларк тебя целует?

- В губы, как же еще? Что значит «как»? Дурацкий вопрос.

- Хочешь, покажу, как меня Ларри целует?

Не дожидаясь моего разумного ответа, она сцапала меня и влепила мне самый щедрый поцелуй со времен Леоты Б.Бисланд.

- Сомневаюсь, что он так целуется, - она засмеялась и снова меня поцеловала.

- Кэролин, ты хоть знаешь, что ты делаешь?

- Да, я учу тебя целоваться.

- Я очень благодарна, но лучше бы нам остановиться.

Лучше остановиться, потому что еще один поцелуй, и вы, леди, получите больше, чем рассчитывали. Или, может быть, вы на это и рассчитывали?

- Ха! - она выдала мне еще один поцелуй, на этот раз всем телом прижавшись ко мне. Это меня добило. Я заскользила руками по ее бокам, вверх, к груди, и мстительно вернула ей поцелуй. Она одобрила эти действия и добавила еще немного собственных, например, стала ласкать чувствительные места у меня на ушах. К этому времени меня начало напрягать, что мы торчим в хвостовом отсеке старого синего самолета посреди детской площадки в Холидей Парке. Кэролин это не волновало, и она сбросила то, что осталось от ее одежды. Потом она начала снимать мою и бросала ее в кабину. Если мне было неловко, то вскоре я с этим справилась. Все, о чем я могла думать - что я занимаюсь любовью с Кэролин Симпсон, капитаном группы поддержки, второй год как капелланом средней школы Форт-Лодердейла и гарантированной королевой выпускного бала. Мы провели в этом самолете половину ночи, уносясь в голубые дали. Точно знаю, что мы перешли звуковой барьер. Наконец, стало светать, и воздух стал прохладным. Я решила, что пора идти.

- Давай выбираться отсюда.

- Я не хочу выбираться, я хочу оставаться здесь лет десять и ласкать твои груди.

- Пошли, - я протянула руку, подобрала ее белье и свою одежду. Потом я задом вылезла из самолета и собрала ее бермуды, блузку от Вилладжера, белые, поношенные теннисные туфли, все в росе. Дрожа, мы побежали к машине.

- Ты голодная? - спросила я.

- До тебя - голодная.

- Кэролин, ты такая похотливая. Пойдем в «Мы с яйцом» и возьмем что-нибудь.

Я заказала два завтрака, чтобы восполнить всю энергию, которую сожгла, а Кэролин - бекон и яйца.

- Молли, ты ведь никому не расскажешь, правда? В смысле, мы можем влипнуть.

- Нет, не расскажу, но врать я не люблю. Только вряд ли кто-нибудь о таком спросит, так что все чисто.

- Я тоже не люблю врать, но люди скажут, что мы лесбиянки.

- А что, нет?

- Нет, мы просто любим друг друга, вот и все. Лесбиянки похожи на мужчин, и они безобразные. Мы же не такие.

- Мы не похожи на мужчин, но когда женщины занимаются любовью, это обычно называют лесбиянством, так что лучше привыкай не содрогаться от этого слова.

- Ты когда-нибудь этим занималась?

- Когда была в шестом классе, но это было лет семьсот назад. А ты?

- В лагере этим летом. Я думала, умру со страху, но она была такая потрясающая, эта другая, она тоже была советником. Знаешь, я никогда бы не подумала, что она лесбиянка. Мы проводили все время вместе, и однажды ночью она меня поцеловала, и мы сделали это. Я все время думала об этом, так хорошо было.

- Ты ей пишешь?

- Конечно. Мы попытаемся поступить в один колледж. Молли, ты как думаешь, можно любить нескольких людей сразу? В смысле, я люблю тебя и люблю Сьюзен.

- Наверное. Я не ревную, если ты это хочешь знать.

- Вроде того. А хочешь, еще кое-что скажу? Это куда лучше, чем заниматься этим с Ларри. То есть, никакого сравнения нет, понимаешь?

- Еще как понимаю.

Мы рассмеялись и заказали два больших пломбира с горячей помадкой в шесть утра.

Кэролин теперь все время поджидала меня в столовой и все время уделяла мне внимание. Она забывала уделять внимание Ларри или Конни. Ларри не возражал, так как порция секса на выходных ему была обеспечена, но Конни была более чувствительной. Из-за этого я старалась проводить больше времени с Конни, а Кэролин с ума сходила. Когда мы все трое бывали вместе, между нами уже было такое напряжение, что я уже чувствовала себя, как кость между двумя собаками. Мы играли ведьм в школьной постановке «Макбета», и на репетиции я пыталась объяснить Кэролин, что, по-моему, происходит, и что лучше бы ей угомониться. Она выпалила:

 - Ты спишь с Конни?

Конни, которая, оказывается, сидела с другой стороны картонной скалы, высунула голову над ее верхушкой и спросила:

- Что?!

Ну вот. И что теперь прикажете делать?

- Кэролин, это глупый вопрос. Нет, я не сплю с Конни, но я люблю ее. Она моя лучшая подруга, и тебе стоит к этому привыкнуть.

Кэролин начала плакать. Конни изумленно поглядела на меня, и я пожала плечами.

- Молли, почему она думает, что мы спим друг с другом? Что происходит?

- Конни... - Пауза. Ну вот что тут говорить? - Конни, нет смысла пытаться лгать об этом. Мы с Кэролин спим друг с другом. Точка. Она, наверное, ревнует. Я не знаю, - я повернулась к Кэролин, - и вообще, на кой черт тебе ревновать, ведь это у тебя есть Сьюзен, а не у меня. Чепуха какая-то.

Кэролин, хлюпая носом, попыталась отвечать, но Конни, оправившись от потрясения, перебила ее.

- Я хочу убедиться, что все правильно поняла. Ты занимаешься любовью с Кэролин?

- Да, я занимаюсь любовью с Кэролин. Кэролин занимается любовью со мной. Я занимаюсь любовью с Кларком, а Кэролин занимается любовью с Ларри. Все, что нам нужно - это круговая кровать, и мы уже готовы для групповухи. Господи боже!

- А парни знают?

- Конечно же, нет. Никто, кроме тебя, не знает. Ты же понимаешь, что случится, если это выйдет на свет.

- Ну да, все будут звать вас лесбиянками, каковые вы, очевидно, и есть.

- Конни! - закричала Кэролин. - Мы не лесбиянки. Как ты можешь так говорить? Я очень женственная, как ты можешь звать меня лесбиянкой? Может быть, Молли - да, в конце концов, она играет в теннис и может пнуть по мячу не хуже, чем Кларк, но не я.

Кэролин пошла вразнос, ну ладно. Я попыталась сделать вид, что не ожидала от нее такого номера, если даже ее загнали бы в угол, но в глубине души я этого ожидала. Тонкий душок ненависти забрался мне в ноздри. Я не прочь была бы сейчас треснуть по ее женственной башке.

- При чем тут Молли и ее теннис? - у Конни явно голова шла кругом.

- При том, что лесбиянки похожи на мальчиков, и они спортивные. Я хочу сказать, Молли красивая, и все такое, но она спортивнее, чем большинство мальчишек в этой школе, а кроме того, она ведет себя не как девушка, понимаешь? Я совсем не такая. Я просто люблю Молли. От этого я не становлюсь лесбиянкой.

В голосе Конни послышался тихий гнев, когда она взглянула в лицо Кэролин.

- Так-так, а вот у меня пятнадцать фунтов лишнего весу, внушительная фигура, что называется, и не припомню, чтобы я ворковала и хихикала, как положено девушке, так почему бы тебе прямо не назвать меня лесби, если у тебя это так выверчено в мозгах?

Кэролин была искренне обескуражена.

- Да я никогда не думала о тебе такого. Просто ты прямолинейная. И ленивая, поэтому толстая. Последнее, что можно сказать о тебе, это что ты спортивная. Ты типичная карьеристка.

- Кэролин, ты меня достала, - я сбросила ведьмины тряпки и направилась к двери аудитории.

- Молли! - крикнула Кэролин.

Конни сняла костюм и вышла за мной.

- Куда ты?

- Не знаю, больше всего хочется уйти подальше от этой Мисс Несовершеннолетняя Америка.

- Я на машине, поехали в парк.

Мы подъехали к Холидей-Парку и разместились в хвостовом отсеке самолета. Я не считала нужным сообщить Конни, при каких обстоятельствах я была здесь в последний раз.

- Ты считаешь себя лесбиянкой?

- О господи, и ты тоже. Значит, теперь мне надо носить ярлык «Лесбиянка» прямо на груди. Или выжечь на лбу клеймо, алую букву «Л». Ну почему все только и пытаются запихнуть тебя в ящичек и прибить к нему табличку? Не знаю, кто я такая - полиморфистка и извращенка. Черт. Я даже не знаю, белая ли я. Я - это я. Это все, что я есть, и все, чем я хочу быть. Мне надо обязательно кем-то быть? - Конни разглядывала свои руки и хмурила брови. - Ну же, Конни, что ты думаешь?