Пнумы - Вэнс Джек Холбрук - Страница 1

В помещении склада, на краю солончаков Сивиша, на стуле сидел Аила Вудивер. Цепь вела от ошейника, укрепленного на его шее, к закрепленному на потолке тросу. Таким образом, он мог ходить от своего стола к стенной нише, в которой он спал; цепь повсюду тащилась за ним.

Аила Вудивер был пленником в своих собственных владениях. В нем бушевали обида и оскорбление, на которые он мог реагировать только болезненными вспышками гнева. Но, тем не менее, он мирно сидел на своем стуле. Толстые ягодицы свисали с обеих сторон, как вьючный мешок с седла, и с его лица не сходила бессмысленная улыбка набожного снисхождения.

Возле космического корабля, занимавшего большую часть помещения склада, стоял Адам Рейт и смотрел на него. Покорность Вудивера беспокоила его больше, чем если бы он буйствовал. Рейт надеялся, что если Вудивер и вынашивал какие-либо планы, то они не созреют у него слишком быстро. Космический корабль был почти готов. Примерно через неделю Рейт рассчитывал сказать старому Чаю «прощай» и помахать ему рукой.

Вудивер занимался рукоделием. Время от времени он высоко поднимал свою работу, чтобы восхититься образцом – само воплощение настойчивой добродетельности. Зашел Трез, мрачно посмотрел на Вудивера и вспомнил философию своих предков, эмблемных кочевников:

– Убей его прямо сейчас же! Убей его и дело с концом!

Рейт с сомнением проговорил:

– Но ведь он прикован и не сможет нам навредить.

– Он найдет и средство, и возможность. Ты уже забыл о его коварстве?

– Но не могу же я его просто так хладнокровно убить.

Трез ответил сердитым покашливанием и демонстративно вышел из помещения. Анахо, дирдир-человек, заявил:

– На этот раз и я согласен с молодым степняком. Убей это жирное чудовище!

Вудивер, до которого дошел смысл разговора, изобразил кроткую улыбку. Рейт заметил, что он осунулся. Толстые и упругие раньше щеки вяло обвисли Вытянутая верхняя губа, словно клюв, свисала на острый маленький подбородок.

– Ты только посмотри на его дурацкую ухмылку! – прошипел Анахо. – Если бы он мог, то сварил бы нас в нервном возбудителе! Убей его, не откладывая!

Рейт попытался его успокоить:

– Через неделю нас здесь уже не будет. Что же он может предпринять, прикованный и беспомощный?

– Это Вудивер!

– Именно поэтому мы не можем забить его, как животное.

Анахо всплеснул руками и последовал за Трезом на свежий воздух. Рейт зашел в космический корабль и несколько минут наблюдал за техниками. Они как раз занимались очень сложной установкой энергетического насоса. Рейт не мог предложить им своей помощи. Техника дирдиров, как, впрочем, и их психика, не укладывались в рамках его сознания. И то, и другое основывалось на интуиции; во всяком случае, так ему казалось. У дирдиров он находил мало признаков целесообразного мышления.

Длинные коричневые лучи косо падали сквозь высокие окна. Вскоре солнце зашло. Вудивер осторожно отложил в сторону свою изящную работу, покорно кивнул Рейту и отправился в свою спаленку; цепь со звоном тащилась за ним.

Техники вышли из корабля, а вместе с ними и Фио Харо – технический руководитель. Конец рабочего дня! Рейт дотронулся до грубого корпуса и прижал ладони к стали, как будто все еще не мог поверить, что все это на самом деле. Еще одна неделя – потом полет сквозь космос обратно, на Землю! Это казалось ему сном. Земля стала для него далеким и причудливым миром.

Рейт отправился на кухню и взял там большой кусок черной колбасы, с которым вышел к двери. Карина 4269 висела уже низко над горизонтом. Она заполняла солончаковую равнину светом, похожим на цвет свежего пива, и каждый кустик травы отбрасывал за собой длинную тень.

Две черные фигуры, которые в последнее время почти постоянно появлялись при заходе солнца, нигде видны не были.

Панорама определенным образом подчеркивала печальную красоту. На севере город Сивиш, разваливающиеся стены которого были подкрашены косым светом в коричневатые оттенки. На западе, за Аизанским проливом, высились остроконечные башни города дирдиров Хея, доминантой которого был Стеклянный Дом.

Рейт присоединился к Трезу и Анахо. Они вдвоем сидели на скамейке и бросали камешки в небольшой пруд. У немногословного Треза были резкие черты лица, он был крепкого сложения. Анахо – тонкий, словно угорь, и на полметра выше Рейта; лицо его имело продолговатые и нежные черты, и, в отличие от Треза, он был весьма болтлив. Трезу не нравились манеры Анахо, а Анахо считал Треза грубым и несамокритичным. Иногда, правда, их мнения совпадали – как, например, сейчас относительно Аилы Вудивера.

Рейт же, в свою очередь, больше опасался действий со стороны дирдиров. Со своих башен они могли прямо через дверь сарая наблюдать за тем, что там происходит. Медлительность и инертность дирдиров казались такими же неестественными, как и улыбка Вудивера, и объяснялись, по мнению Рейта, ужасными тайными замыслами.

– Почему они ничего не предпринимают? – недоумевал Рейт, впиваясь зубами в черную колбасу. – Ведь должны же они знать, что мы находимся здесь.

– Поведение дирдиров предсказать совершенно невозможно, – ответил ему Анахо. – Они потеряли к тебе всякий интерес. Люди значат для них не больше паразитических насекомых. Они с большим удовольствием предпочли бы повыгонять пнумов из их пещер. Я думаю, что ты больше не являешься целью тсау'гш.

Но Рейт еще не мог полностью почувствовать себя в безопасности.

– А фанги или пнумы? Кем могут оказаться те, что постоянно за нами наблюдают? Ведь они здесь наверняка не для своего личного удовольствия?

Он имел в виду две черные фигуры, в последнее время постоянно появлявшиеся на солончаковой равнине. Каждый день они стояли, повернувшись спиной к заходящему солнцу, – большие фигуры в черных плащах и широкополых черных шляпах.

– Фанги ходят поодиночке. Это не фанги, – заявил Трез. – А пнумы днем никогда не показываются.

– Тем более, так близко от Хея. Они боятся дирдиров, – дополнил Анахо. – Так что, это пнумеки, а еще вероятнее, гжиндры[1].

Когда эти двое появились у сарая в первый раз, они таращились на склад до тех пор, пока Карина 4269 не закатилась за холмы. Затем они исчезли в темноте. Казалось, что их интерес являлся чем-то большим, чем простое любопытство. Эта слежка обеспокоила Рейта, но он не знал, что в данной ситуации против этого можно было предпринять.

Следующий день был туманным с моросящим дождем. Солончаковая равнина оставалась пустой. Но другой день снова был солнечный. И когда солнце начало садиться за холмы, а вместе с этим приближалось время появления тех двух наблюдателей, Рейта охватило тревожное чувство. Наблюдение предвещало неприятные события. На Чае это был повсеместно признанный жизненный принцип. Карина 4269 низко висела над горизонтом.

– Если они сегодня придут, – сказал Анахо, – то наступило самое время.

Рейт осмотрел равнину в свой сканоскоп.

– Ничего не видно. Только трава да болотный кустарник. Не видно даже ящерицы.

Трез показал за спину:

– Они там.

– Хм-м, – произнес Рейт. – Я посмотрел только в одном направлении.

Он крепче установил сканоскоп, пока дрожь в его руках не прекратилась, и фигуры не перестали дергаться и прыгать. Лица, освещаемые со спины, различить было нельзя.

– У них есть руки, – сказал Рейт. – Это пнумеки.

Анахо взял прибор. Посмотрев в него, он заявил: – Это гжиндры – пнумеки, изгнанные из туннелей. Если кто-то хочет вести торговлю с пнумами, это необходимо делать через гжиндр. Сами пнумы никогда не торгуют.

– А почему они пришли сюда? Мы не собираемся иметь с пнумами никаких дел.

– Но они с нами… По крайней мере, создается такое впечатление.

– Может быть, они ждут Вудивера, – предположил Трез.

– Во время захода солнца и только во время захода солнца?