И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Павлов Иван Петрович - Страница 95

Его не интересовала гибель старого строя, Иван Петрович ему мало сочувствовал и в молодые годы даже был настроен явно оппозиционно. Его не интересовало разорение капиталистиче ского мира, но перед ним стояла его родина, и ему казалось, что эта родина находится в опасности, что эксперимент, который ставится, может привести к краху. А надо сказать, что все вре мя он очень внимательно следил за этим экспериментом.

Он прислушивался к каждому рассказанному ему частному факту, но требовал проверки. Как в своей лабораторной работе, так и в политических вопросах он должен был обязательно про верить услышанное путем опроса нескольких лиц и придавал значение только тем сообщениям, которые исходили от непо средственного свидетеля.

Надо сказать, что, несмотря на ту настороженную позицию, которую он занимал на протяжении многих лет, каждый раз, когда ему сообщалось какое-нибудь явление, которое свидетель ствовало об успехах советской власти, о том, что наша страна имеет какие-нибудь достижения, продвинулась в деле улучше ния своего состояния, он всегда проявлял явную радость.

Постепенно, на протяжении восемнадцати лет, мы видели, как с каждым днем, с каждым часом все нарастает и нарастает у него спокойное настроение, и вот в последние годы, когда он стал свидетелем больших достижений, крупных успехов в нашей стране, его настроение вылилось в форму открытого выступле ния на Международном конгрессе физиологов.

Более последовательного развития событий в его внутреннем мире, в его настроении, чем это имело место, нельзя себе пред ставить. Это была реакция большого, сильного человека, кото рый никогда в своей жизни не принимал без строгого контроля ни один факт, ни одно явление, который и к общественной жиз ни относился так же строго, с требованием такой же точности, тщательности, как и к данным научного исследования. Это была цельная натура, одинаково относящаяся и к своей профессио нальной работе, и к общественной, к оценке научных данных и явлений общественной жизни. До тех пор пока у него бывали со мнения, будь то сомнения в правильности наблюдаемых фактов, или правильности поставленных гипотез, или в оценке событий общественной жизни, это его угнетало, это делало его резким, грубым, сердитым. Но как только наступали хорошие, положительные результаты — они приводили его в состояние восторга, удовлетворения, и этой удовлетворенности он никогда не скры вал.

И, наконец, последняя, наиболее характерная черта как в на учноисследовательской деятельности, так и в деле отношения к политическим событиям — это безграничная честность, выра жавшаяся в том, что человек спокойно критиковал все то, что ему казалось ошибочным, неверным. В научной работе он не стеснялся выступать с протестом против мнения своих учителей, он не стеснялся выражать мысли, противоречащие общеприня той точке зрения, как это, например, было с гипотезой о трофи ческой иннервации. В то время, когда разговоры о трофической иннервации считались в науке чуть ли не постыдными, он вы ступает на заседании, утверждает ее, говорит, что нужно ею за няться. Это его характерная черта как в отношении научных, так и политических событий. Если он видит ошибку, он не может молчать и сейчас же выступает с протестом.

Но вместе с тем у него и другая черта: если он видел непра вильность высказанной им самим теории, гипотезы, он спокой но отказывался от нее, выбрасывал эту теорию как ненужную и ничего не стоящую. Когда он получил бесспорные факты, сви детельствующие о том, что его родина не только не погибнет, а наоборот, находится на подъеме, что каждый день приносит все новые успехи, что Россия не погибла, не раскололась, а перестро илась, выправилась и выросла в мощный Союз, когда он увидел развивающуюся мощь Красной Армии, когда он убедился, что правительство его страны приняло миролюбивую политику, он чрезвычайно увлекся мыслью о том, что его родина явится но сительницей мира для всего мира.

Эта идея его увлекла, и он был уверен, что его страна, прекрас но вооруженная, сильная, мощная, обладающая большой, тех нически оснащенной армией, явится стражем всего мира и не позволит другим странам развязывать войны. К этой идее он не однократно возвращался.

Наконец, в последнее время его чрезвычайно увлекала наци ональная политика советской власти. Мне пришлось за несколь ко дней до его кончины беседовать с ним — он говорил, до какой степени его радует, что русский народ перешел от системы гос подства над другими нациями к системе дружеских взаимоот ношений. «Это есть действительно трезвая политика, — говорил он, — и успех будет, конечно, скорее и крепче, чем при тех объе динениях, которые создавались путем насилия».

Вот те моменты, которые интересовали его в политической жизни, которые явились поводом для постепенного изменения его отношения к советской власти и привели к высказанной на XV Международном конгрессе физиологов симпатии.

Все мы знаем, что Иван Петрович неоднократно позволял себе ряд высказываний, встречавших известную оценку как в обще ственных кругах, так и у правительства, и что, однако, прави тельство сочло нужным дать ему возможность говорить и ника ких мер ограничения не принимало. Это он очень ценил и видел в этом уважение правительства к науке.

Но нужно подчеркнуть, что при поездках за границу он зани мал особую позицию. Я помню, как в Париже к нему подошел, в моем присутствии, молодой человек, русский по национально сти, из эмигрантов, с просьбой поделиться впечатлениями о том, что делается в Советском Союзе (это было в 1929 г.). Он на это решительно ответил: «О своей стране вне пределов своей страны я не рассказываю». Затем были попытки со стороны еще несколь ких лиц получить от него материал для газетных заметок, но в этом еще более категорически было отказано.

Этот момент характеризует его как человека совершенно цель ного, человека, одинаково державшего себя по отношению ко всем противникам, одинаково ценящего свою науку и свою ро дину, во всех своих действиях совершенно последовательного.

Разрешите в кратких чертах охарактеризовать научную про дукцию Ивана Петровича и осветить основное содержание тех исследований, которые произведены им и его сотрудниками на протяжении пятидесяти пяти лет.

Иван Петрович начал научную работу еще будучи студентом университета и в студенческие годы выполнил две научные ра боты. После окончания университета, перейдя в Военномеди цинскую академию на III курс, он одновременно руководил фи зиологической лабораторией при клинике С. П. Боткина, так что его работа и руководство целым рядом научных сотрудников врачей протекали параллельно с обучением в стенах Академии.

По окончании Академии он был для усовершенствования на положении нынешнего адъюнкта (аспиранта). Он совмещал ра боту в боткинской лаборатории с адъюнктской работой. Затем был в заграничной командировке, работал у Людвига и у Гей денгайна.

Уже первая студенческая работа, касавшаяся деятельности поджелудочной железы, раскрыла редкое научное дарование Ивана Петровича. Работая в лаборатории, руководителем кото рой был гистолог акад. Ф. В. Овсянников, Иван Петрович должен был самостоятельно вести исследование, так как физиоло гаруководителя он не имел. Молодой человек сумел выполнить работу, значение которой сохранилось и до настоящего времени. Чрезвычайно важно, что он сразу показал себя неспособным идти по шаблонным путям, и первое, с чего он начал, выработал ме тодику, которая обеспечивала ему возможность выполнения по ставленных перед ним задач. Это его характеризует в значитель ной степени. В последующие годы он стал на путь разработки хирургии пищеварительного канала. В этом деле Иван Петрович был новатором. Он ввел классическую хирургию в физиологи ческую лабораторию. В физиологические опыты он ввел приме нение антисептики и асептики, в результате чего достиг больших успехов, и как человек, обладавший наряду с изобретательно стью исключительными способностями препаровки и опериро вания, создал целый ряд новых оперативных приемов, которые позволяли изучить работу отдельных отрезков пищеварительно го канала. Им разработаны и осуществлены такие разнообразные и сложные операции, как выведение протоков поджелудочной железы и слюнных желез; изолированный желудочек с сохра ненной иннервацией; эзофаготомия с желудочной фистулой; перегораживание пищеварительного канала на границе фундаль ной и пилорической частей желудка или на границе желудка и кишечника; выведение двенадцатиперстной кишки под кожу и т.д. Им было проектировано и затем осуществлено более 10 сложных операций, направленных на изучение того или иного отрезка пищеварительного канала, на то, чтобы лучше было на блюдать за его секреторной двигательной работой. И в том и в другом направлении были достигнуты огромные результаты, и в конечном счете возникло стройное учение о работе пищевари тельного канала, которое сейчас является господствующим. Впервые сводка полученных им данных была дана еще в 90х гг. прошлого столетия в виде «Лекций о работе главных пищевари тельных желез». Книга была переведена сначала на три иност ранных языка, а теперь чуть ли не на двадцать языков. Эта кни га совершенно исключительная по тому захватывающему интересу, который она вызывает у каждого, кто за нее возьмет ся. Достаточно прочесть несколько строк, чтобы почувствовать необходимость прочесть ее до конца. К сожалению, она охваты вает ранний период его работы в области пищеварения и по ко личеству фактического материала содержит едва ли одну деся тую того, что он проделал в этой области. В заграничной печати мы имеем перевод этой книги, остальной материал остался в форме диссертаций на русском языке и самим Иваном Петровичем обобщен не был. Такое обобщение было проделано одним из старейших сотрудников Ивана Петровича проф. Б. П. Бабкиным. Эта сводка резко отличается от первой книжки Ивана Петрови ча. В ней можно найти отражение всего материала, полученного Иваном Петровичем, но в ней нет тех переживаний, той страст ности, которые всегда вносил в свои статьи и книги Иван Петро вич.