История медицины - Заблудовский П. Е. - Страница 21

Опытный метод в науке. Физика (механика). Начало микроскопии. Передовые мыслители эпохи Возрождения стремились в первую очередь к познанию действительности на основе собственного опыта, отказываясь от прежнего слепого подчинения авторитету церкви и официальной науки.

Характерной фигурой для эпохи Возрождения был и врач Теофраст Парацельс (1493-1541), уроженец Швейцарии, получивший образование в Ферраре (Северная Италия)[34]. «Теория врача – это опыт», – учил Парацельс. От врача-ученого он требовал работы в химической лаборатории, считая совершающиеся в организме процессы химическими. Парацельс описал вредность труда литейщиков, рудокопов. В области лекарствоведения он развил новое представление о дозе, считая, что все есть яд и ничто не лишено ядовитости, что только доза делает вещество ядом или лекарством. В хирургии Парацельс требовал, чтобы раны были «предохранены от внешних врагов» чистыми повязками, настаивал на тесной связи хирургии и терапии (внутренних болезней), в то время резко разделявшихся: та и другая, считал он, «исходят из одного знания». Парацельс боролся против «галенизма» в медицине, он демонстративно сжег книги Галена во дворе Базельского университета. В то же время Парацельс не мог преодолеть полностью наследие средневековой мистики, оказавшей сильное влияние на него в молодые годы. В учении об «архее», регулирующем духовном принципе организма и др., Парацельс отразил внутренние противоречия людей переходной эпохи. Эти противоречия в той или иной мере характерны для всех деятелей эпохи Возрождения.

Опытный метод характеризовал творчество выдающегося английского философа и естествоиспытателя Френсиса Бэкона (1561-1626). К. Маркс писал: «Настоящий родоначальник английского материализма и всей современной экспериментирующей науки – это Бэкон»[35]. Наука, требовал Бэкон, «должна быть деятельной и служить человеку», должна овладеть возможно большим числом тайн природы, пока скрытых от человека. Не будучи врачом по профессии, Бэкон проявлял большой интерес к медицине. Он требовал, чтобы «врачи, оставя общие взгляды[36], пошли навстречу природе». Предшествовавшую (в значительной мере современную ему) медицину Бэкон резко осуждал: «Мы встречаем в медицине много повторений, но мало истинно новых открытий». В своей классификации он подразделял медицину на три части, соответственно трем ее задачам: сохранение здоровья, излечение болезней, долголетие. Достижение здорового долголетия он считал «самой благородной задачей медицины». В своем произведении «О достоинстве и могуществе наук» (De dignitate et augmentate scientiarum) Бэкон поставил перед медициной ряд конкретных задач. Так, считая описательную анатомию недостаточной, он настаивал на разработке сравнительной анатомии и анатомии патологической: «Следовало бы в анатомических исследованиях тщательно наблюдать за следами и результатами болезней, за поражениями и повреждениями, причиняемыми ими во внутренних частях. Между тем этим пренебрегают».

В области терапии Бэкон считал необходимым тщательно «записывать все, что происходит с больным», – вести истории болезни и объединять их в «медицинские описания, тщательно составленные и как следует обсужденные», т. е. составлять клинические руководства. Бэкон считал необходимой разработку бальнеологии. При этом он требовал не ограничиваться изучением естественных минеральных вод, а синтезировать и применять искусственные. Возмущаясь проведением операций, мучительных для больных, он требовал введения обезболивания. В этих требованиях, сжато сформулированных в короткой главе книги, Бэкон дал программу научной работы в медицине на ближайшие века. В утопическом путешествии «Новая Атлантида» Бэкон обрисовал общество ученых («философов»), ставящих эксперименты с целью «расширения власти человека над природой». Он описывал «комнаты здоровья», где создаются физические условия, благоприятные для выздоровления от различных болезней и предупреждения заболеваний, а также составление и применение новых средств рационального питания, в частности для моряков против цинги.

Рене Декарт (1596-1650), француз, из-за преследований католиков-фанатиков на родине вынужденный переселиться в относительно более веротерпимую Голландию, оставил крупный след в различных областях знаний – математике, физике, философии, а также в вопросах анатомии и физиологии, связанных с медициной («Описание человеческого тела» и др.). Его философские взгляды отличались двойственностью (дуализмом). Однако подобно Бэкону он ставил перед наукой задачу сделать людей «господами и властелинами природы». В области физиологии Декарт приблизился к понятию рефлекса: передача нервного возбуждения, по Декарту, происходит «подобно тому, как, дергая веревку за один конец, мы заставляем звонить колокол на другом ее конце»[37].

Учение Декарта и особенно Бэкона оказало значительное влияние на развитие естествознания и медицины.

Развитие наук о природе стимулировалось запросами военного дела, мануфактур, судоходства. Наиболее разработанной отраслью была механика, несколько менее — оптика. В форме законов механики (сюда входила и «небесная механика» – астрономия) ум человека впервые познал закономерности природы. Относительно меньшее развитие получила химия.

В медицине XVI-XVII вв. были последователи, с одной стороны, ятрофизических (медико-физических) или ятромеханических, с другой – ятрохимических (медикохимических) течений. Среди ятрохимиков были отдельные крупные ученые, сделавшие замечательные открытия. К числу их вслед за Парацельсом относился ван Гельмонт (1577-1644), фламандский ученый, открывший углекислоту, желудочный сок, описавший химические процессы «ферментации». Но ятрохимики, связанные с пережитками средневековой алхимии, отдавали большую дань ненаучным представлениям. В частности, ван Гельмонт подобно Парацельсу развивал учение об «археях», потусторонних началах, воодушевляющих деятельность организма, только в отличие от него отстаивал существование не единого архея – для всего организма, а многих – для каждого органа в отдельности.

Ятрофизики (ятромеханики) все процессы в организме стремились объяснить с точки зрения механики.

Тогда это имело прогрессивное значение – выражало стремление заменить произвол божества познанием законов природы. В борьбе с богословием концепция эта играла исторически-прогрессивную роль. По имевшему хождение определению, «механика превращает человека из раба божьего в гражданина вселенной». К ятрофизикам примыкал анатом Везалий (см. ниже). В своем классическом труде он уподоблял суставы, кости и мышцы шарнирам, блокам и рычагам, сердце – насосу, железы – ситам и т. п. То же характеризовало физиолога Санторио, врача Борелли и др.

Положительное значение физики (механики) в медицине убедительнее всего сказалось в применении увеличительных приборов – телескопов и микроскопов, в открытии строения мельчайших частей организма (например, исследования М. Мальпиги; см. ниже). Механик и астроном Галилей вместе с врачом-физиологом Санторио конструировал термоскопы, послужившие основой будущего термометра, гигроскопы, пульсометры, приборы для улучшения слуха и другие приборы. В дальнейшем, в XVII в. при помощи самодельного примитивного сочетания линз голландский оптик, самоучка Антоний Левенгук изучал строение костей, мышц, форменные элементы крови, сперматозоиды и др., дав их прекрасные зарисовки.

Изучение строения организма и жизненных процессов.

Культура эпохи Возрождения в центре внимания ставила человека. В области медицины началось изучение строения его тела. Положение античной философии «познай самого себя» (gnothi se auton) истолковывалось анатомически как познание физической природы человека. Анатомией занимались не только врачи, но и многие лица, по своей деятельности далекие от медицины. Так, в области анатомии много работал художник Леонардо да Винчи, выдающийся представитель культуры Возрождения. Многочисленные анатомические зарисовки Леонардо с собственных анатомических препаратов имеются в ряде художественных хранилищ мира, в том числе в Ленинградском Эрмитаже.