Таблетка от всего - Патрик Лора - Страница 22

• Предыдущая
• 22/31
• Следующая

— Я люблю ее.

Это был единственный ответ, который он имел, но он был недостаточно убедительный, чтобы удовлетворить отца.

Однако Уолт в своем кресле расслабился и резко повел разговор вперед.

— Когда вы будете во всем уверены... я возьму на себя ее мать. А тем временем я могу почаще брать детей, чтобы освободить вам руки. Они становятся такими взрослыми, что редко теперь находят время для деда, но я еще могу увлечь их за город раза два-три. Футбольный матч. Прогулка верхом. Я что-нибудь придумаю.

Крэйг прочистил горло.

— Хотите верьте, хотите нет, но я пришел сюда не за вашей поддержкой. Я рассказал вам о ситуации только для того, чтобы вы были на стороне Кары, что бы ни случилось.

— В этом не было необходимости. Я всегда был на стороне моей дочери. Ничто, что она могла бы сделать, не изменит этого. — Он задумчиво добавил: — Вы знаете, когда она росла, мальчишки вились вокруг, как мухи. Если не было одного по телефону, то другой болтался у порога или загораживал дорожку в какой-нибудь убогой машине. Но со времени, когда вы встретились, это было то, что ей нужно. И хотя я сомневаюсь, что могу убедить вас поверить этому, Крэйг, я всегда думал, что она сделала чертовски хороший выбор.

Он склонил голову набок и дружелюбно добавил:

— Но если вы снова причините ей боль, я лично накину вам петлю на шею.

Крэйг встал.

— Я куплю веревку, — тихо сказал он.

Легко было предсказать, что когда он опаздывал, во всем Колорадо Спрингс не было ни одного зеленого светофора. В мгновение, когда красный свет потух, Крэйг вдавил акселератор в пол. Движение не слабело, пока он не достиг Кайлдвуда. Воздух, свежий и бодрящий, нес запах осени, но солнце ярко освещало домики пригорода. Было уже семь минут первого. Он договорился, что встретит Карен у себя ровно в двенадцать, поскольку ни один из них не мог отлучиться с работы более чем на час.

Крэйг взглянул на себя в зеркальце заднего вида. Выглядел он так, как будто все утро сражался с волками. Что он и делал, но с волками корпоративной породы. Как только он затормозил на подъездной дорожке, то увидел, что машина Кары уже стояла там. Он попытался одновременно поправить галстук, вытащить из кармана три ручки и блокнот и пригладить рукой волосы, дабы придать себе хоть сколько-нибудь благопристойный вид.

Он мысленно прорепетировал то, о чем будет с ней говорить. Вчерашняя встреча с ее отцом еще висела на его совести. Уолт неожиданно поддержал бывшего зятя, имевшего долгую и печальную историю неприятностей, причиненных дочери. Это должно было бы принести Крэйгу облегчение.

Вместо этого он лег вчера спать с чувством вины. Он давил на Кару. И знал это. Книга, цветы, свидания украдкой на чердаках, в темных углах, в машине, соблазняющее сексуальное давление, напоминание о том, как хорошо им было вместе. Он хотел ее, но не просто в своей постели, а постоянно в своей жизни.

Уолт косвенно намекнул на то, в каком состоянии была Кара в период развода. Ее уверенность в себе расшатана неудачей в браке. И Крэйг хорошо знал, что она все еще была уязвима.

Рискнуть повредить ей, несмотря на то что он любил ее и верил, что примирение возможно, было бы более чем бессовестно. Он должен замедлить темп и притормозить их обоих. Прошел всего месяц, и Карен не могла поверить ему так быстро.

Шагая к дому, Крэйг поклялся про себя, что это будет милый, легкий, спокойный ланч для Карен. Они поговорят. И ничего больше. Он должен быть джентльменом. Никакого подталкивания и давления. Все следы давления изгнаны из его характера, и гормоны под крепким замком.

Он шагнул через две ступеньки на порог своего дома. После развода Карен и дети остались в «их» доме. Крэйг купил первый же дом, который продавался по соседству, — старый, тесный и неудобно спланированный. Решающую роль в этой покупке, так считал тогда Крэйг, была потребность жить ближе к детям. Он не осознавал тогда, что в этом было и подсознательное желание быть поближе к Карен. Но это было так.

Он толкнул переднюю дверь, зовя ее по имени. Ранее, по телефону, Карен сказала, что ее шеф уехал на целый день, так что она легко найдет время забежать в китайский ресторан и взять ланч с собой, что было очень кстати, потому что у него все утро не было минуты перевести дыхание.

Карен не ответила сразу. Он хотел было позвать ее снова, когда заметил ее туфли. Высокие каблучки, черные с белыми носками, лежали рядом на его сером ковре, как близнецы. Серо-стальной ковер был такой же простой и темный, как вся гостиная, оживляемая только детскими электронными игрушками. Только они украшали комнату. Радиосистемы, телевизор с огромным экраном, компьютер и стол с дискетами, «мышью» и прочими принадлежностями — все это было куплено для детей. Крэйг почти не бывал в этой комнате.

Дети всегда оставляли после себя хаос. Джулия оставила пленку, лак для ногтей и голубой свитер. Все это еще лежало на сером диване. Футбольное снаряжение в углу, старые школьные сочинения, темные очки принадлежали Джони Джэйкобу.

Крэйг все это видел, но взгляд его уперся в красный шелковый жакет, небрежно брошенный на единственное кресло.

Проходя дальше, он наткнулся на другой предмет одежды в холле между гостиной и кухней. Изящное, тонкое, строгое черное платье. С длинными рукавами и высоким воротничком. Платье для офиса. Ничего соблазнительного. Кроме того, что хозяйки в нем не было. Оно лежало на ковре.

Крэйг открыл было рот, чтобы позвать Карен еще раз, но спазм, появившийся в горле, заткнул его голосовые связки. Он прочистил горло, но состояние не улучшилось.

Он сделал осторожный шаг к кухне и тут же услышал, как она напевает про себя. Повернув за угол, он ее увидел. Кухня была узкая и длинная, с терракотовым кафельным полом, кремовыми стенами и островным баром, разделявшим комнату. По утрам он пил кофе за кухонным столом, но сейчас все было завалено почтой, чертежами и инструментами, не разобранными вовремя. Ел он обычно у стойки бара.

— Крэйг!

Карен обернулась на его шаги. Она быстро поднесла руку к горлу, когда заметила его.

— Ты меня напугал! Я не слышала, как ты пришел.

Ее усмешка была милой и приветливой. Ничто не предполагало, что происходит что-то необычное.

— Если тебе не понравится ланч, сам будешь виноват. Ты опоздал.

— Я... э-э... ничего не мог поделать.

Спазм все еще стоял в горле.

Она показала на еду, стоящую на стойке.

— Я сказала, что зайду к китайцам, но это мне показалось проще. Не нужно ни разогревать, ни готовить, ни мыть. Все, что нужно — это бумажные тарелки и руки.

Все это была еда для пикника, где едят руками. Свежие креветки, белые и холодные, с коктейльным соусом. Маленькие треугольные сандвичи, каждый на один укус. Искусно выложенные на блюде овощи, в том числе сердцевинки артишоков, его любимые. Зубочистки. Ничто не требовало вилок. Даже маленькая стеклянная чаша в середине стола, наполненная пьяными вишнями.

— Это выглядит... прекрасно, — выдавил он наконец.

— Так забавно было все это собирать. Единственная проблема в том, что есть руками несколько неопрятно. Ты-то в своем доме и всегда можешь переодеть рубашку, но я-то лишена такой роскоши.

Ему очень трудно было оторвать взгляд от чаши с вишнями, но Карен, очевидно, пыталась логично и разумно объяснить ему, почему она сняла деловой костюм. Он отлично понимал, что она не могла рискнуть появиться в офисе с пятном от соуса на платье, а такая еда действительно неопрятна.

— Садись, садись, — пожурила она его.

— Не знаю, как у тебя, а у меня было адское утро. Мне решительно нужен час, чтобы положить ноги повыше. Вторая половина дня, кажется, будет еще хуже.

Она дала ему смешной отчет об утренних событиях, вспоминая анекдоты, которые заставили его смеяться. Он сел на табурет у бара, благодарный судьбе за этот ощутимый контакт с реальностью, и подпер рукой подбородок. Карен прошелестела мимо него. Появился чай со льдом и с лимоном.

• Предыдущая
• 22/31
• Следующая