Осенний любовник - Лоуэлл Элизабет - Страница 18

• Предыдущая
• 18/69
• Следующая

Но вместо благодарности он испытывал бешенство.

Хантер с удовольствием содрал бы с него шкуру тупым ножом и повесил сушиться в сарае.

Элисса осторожно посмотрела на Хантера. Он не хотел ее брать с собой, словечко «глупо» она слышала несколько раз, пока седлала Леопарда. Единственное, что понравилось Хантеру, – охотничье ружье, которое она вынесла из дома. Изысканная гравировка, инкрустация золотом и серебром заставили его нахмуриться, но то, что оружие содержалось в чистоте и порядке, смягчило его сердце.

– У тебя были когда-нибудь трудности с водой? – спросил Хантер.

Неожиданный вопрос испугал Элиссу.

– Для скота или для дома? – уточнила она.

– Для того и другого.

– Для скота – никогда. Наши ручьи не пересыхают даже в самые жаркие месяцы.

– А Хаус-Крик?

– Он никогда не высыхает, но… – Элисса замолчала. Ей не хотелось вываливать все проблемы Лэд-дер-Эс, иначе она покажется нытиком, что вряд ли возвысит ее в глазах Хантера.

– Но? – настаивал он.

– Появились другие трудности, – созналась она.

– Недавно?

Элисса кивнула.

– Выкладывай, – велел он. – Что случилось?

– Ой, ну мелочи. Ну один лонгхорн свалился в воду и утонул.

Хантер сощурился.

– Когда? – строго потребовал он ответа.

– Как раз перед таянием снегов. Но мы все вычистили, водопровод заработал, правда, мы опоздали с перегоном.

– Так, а еще? Что-то еще было?

– С водой? Нет, вода чистая.

Оба несколько минут молчали.

Элисса уже начала привыкать к немногословности Хантера.

Тихая песня ветра в траве, ритмичные удары лошадиных копыт, призывные песни черных дроздов на болоте намного приятней болтовни ни о чем. На дорогу выбежал Виксен и замер шагах в пятидесяти, выжидательно уставившись на всадников.

– Скот? – спросил Хантер.

– Нет. Если бы скот, собака уже гнала бы его к нам.

Элисса резко свистнула. Виксен мгновенно развернулся и кинулся к лощине.

– Хорошая собака, – похвалил Хантер.

– Мак и мама дрессировали всех собак. Мак клялся, что каждая из них стоит пяти мужчин, когда приходится выгонять скот из лощин, зарослей и топей.

Лицо Элиссы подернулось печалью, так бывало всегда, когда она вспоминала мать и верного Мака.

Хантер заметил это и пожалел, что спросил о собаках, но потом почувствовал раздражение.

«Она же в конце концов не девочка с косичками. Я здесь для того, чтобы покончить с Калпепперами, не мое дело опекать сиротку с печальными глазками».

– Сколько скота ты нашла весной? – резко спросил Хантер.

– Меньше сотни. Потом работники стали исчезать. Очень быстро. И наступила неделя, когда на Лэддер-Эс остались Мак, Микки, Лефти и Джимп. А потом Мака убили.

– А кто-нибудь пытался перекрыть водопроводную трубу?

Элисса немного испугалась, забеспокоилась и прикусила нижнюю губу.

– Перед смертью Мака она ломалась несколько раз, – медленно проговорила она.

– Следы?..

– Он ничего не говорил о следах. Чинил и все.

– А Мак хорошо читал следы?

– Лучше всех. Потому и приехал с отцом на Запад. Он настоящий скаут и охотник. А потом, когда Мак потерял руку в схватке с индейцами, занялся фермерством.

Хантер искоса посмотрел на девушку.

– Мак, – сказал он. – Это его полное имя?

– Маколей Джонстоун.

– Маколей, – Хантер медленно улыбнулся. – Я слышал это имя, он известный человек.

– Да, Мак был хорошим фермером, гораздо лучше отца. Прекрасно понимал животных и любил их больше, чем людей, особенно женщин.

– Можно понять.

Элисса быстро взглянула на Хантера.

Тот не обратил внимания.

– Мак верил, что скот может перезимовать там же, где буйволы и лоси.

Хантер поднял черные брови.

– Да, я слышал об этом в Техасе, – сказал он. – Мужчины хотели перегонять скот к северу не только на убой, но чтобы отпустить в Монтане, Вайоминге и даже в Дакоте.

– И что им помешало?

– Не знаю, они как раз собирали стада для перегона в Канзас, когда я уехал оттуда после войны.

Хантер выпрямился в седле, оглядываясь и изучая окрестности. Единственное движение, которое он заметил, – всплески белого и черного – собаки носились в траве и среди сосен.

– Если лонгхорны могут пережить зиму в Монтане, – сказал Хантер, – они без труда нагуляют отличный вес за лето. Хорошее место для скота.

– Наши лонгхорны прекрасно зимуют.

– Но у вас не такие холода, как в Монтане.

– Да, в долине, где стоит дом, нет. Но выше есть каньоны, где мороз и глубокий снег.

– И коровы зимуют наверху? – удивился Хантер.

– Ну, не специально, конечно. – Элисса рассеянно потянулась к шее, чтобы ветерок обдул разгоряченную кожу.

Хантер проследил за ее движением, шепотом выругался и отвел взгляд. Кожа такая ослепительно белая, как восточный перламутр.

– Но некоторые дикие лонгхорны проводят там круглый год, – продолжала Элисса. – Например, один очень старый полосатый норовистый буйвол.

– Круглый год, говоришь? – переспросил Хантер, задумавшись.

Элисса кивнула.

– О дьявол, – прошептал он.

Она засмеялась и отвела взгляд от Хантера.

– Мак именно так его и звал, этого буйвола. Дьявол. Несколько раз он хотел его пристрелить, но отец любил быка. Он вообще любил своенравных опасных животных.

– Хорошо бы такого Дьявола переправить в армию.

– О, с ним одни мучения. Если запустить его в стадо – начнется паника и бегство. А если не приставать к нему, то и он не будет. В общем-то…

Элисса резко умолкла, подчиняясь взмаху руки Хантера. Он потянул Багл-Боя и остановил его. Девушка хотела спросить, что случилось, но передумала.

Хантер напряженно вслушивался в тишину, лицо его было точно таким же, как в тот момент, когда он вышел из темноты у крыльца Элиссы. Он медленно повернул голову и огляделся. Через несколько минут выпрямился в седле и пустил Багл-Боя дальше.

– Что? – спросила Элисса. Хантер пожал плечами.

– Видно, послышалось, – сказал он, – наверное, ветер свистит в каньонах на высоте.

И он махнул рукой, обтянутой перчаткой, в сторону гор, слева от всадников.

– А вы косите сено на зиму? – поинтересовался Хантер.

– Обычно да. Шотландские коровы, которых любил Мак, не слишком-то умеют откапывать траву из-под снега, они не лонгхорны.

Элисса помахала широкими фалдами костюма, чтобы хоть немного обдуло ноги ветром. Одежда прилипла к коже, как горячий компресс.

– Но у одомашненных коров больше мяса, – продолжала она, – а лонгхорны тощие, как олени, и еще более дикие и необузданные.

Хантер улыбнулся, давая понять, что слушает. А сам шарил глазами по сторонам.

Элисса описывала достоинства животных Лэддер-Эс, рассказывала об агрессивных лонгхорнах, о другом крупном рогатом скоте. И о самой известной породе – голштинской.

Обычно стада гнали с запада по тропам, пока было вдоволь травы и воды, а когда они кончались, стадо предоставляли самому себе. Одних животных съедали индейцы, других хищники, некоторые дичали.

Познания Элиссы в скотоводстве удивили Хантера.

Еще больше удивили планы улучшить качество стада Лэддер-Эс. Она хотела держать мясной скот, но постепенно отбирать из стада молочных коров, бычков и неуправляемых лонгхорнов. Она собиралась огородить участки земли от мустангов и диких коров.

Пораженный, Хантер внимательно слушал Элиссу. Некоторые фермеры даже не думали о заготовке сена на зиму для скота, а Элисса хотела выращивать европейские травы, люцерну, гораздо более питательную, чем обычные луговые. Она собиралась заняться ирригацией не только на огороде и в саду – там уже все отлажено, – но и за их пределами.

Но самая заветная мечта Элиссы была связана с лошадьми. Она хотела выращивать кобылиц, таких же сильных, сообразительных и быстрых, как Леопард. Перегнав мустангов в армию, она займется отбором кобыл, лучших подготовит для Леопарда.

– А что ты думаешь о моем Багл-Бое? – поинтересовался Хантер.

• Предыдущая
• 18/69
• Следующая