Янтарный пляж - Лоуэлл Элизабет - Страница 63

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая

Онор придавила горку салата на сандвиче вторым ломтиком хлеба и откусила большой кусок. Боже, как пресно! От волнения она забыла добавить соли и перца, но теперь уже поздно. Онор ни за что не покажет этой женщине, что та вывела ее из себя. Хмуро сдвинув брови, она прожевала и откусила еще. В кухне появился Мазер.

– Извините, я невольно подслушал… – начал он.

– Ничего, ничего, – сказала Онор. – Слава Богу, что не прилипли ухом к замочной скважине.

– Поскольку мисс Донован уже известна та причина, которая побудила Джейка наняться к ней, – проговорил Мазер, усмехнувшись, – может, пришло время сказать ей то, чего она пока не знает?

Эллен склонила голову набок и на несколько мгновений задумалась.

– Ты так думаешь?

– Надеюсь, хоть это сработает.

– Не уверена, – отозвалась Эллен и пожала плечами:

– Впрочем, валяй.

– Ваши родственники вовлечены в сферу международной торговли, – сказал Мазер, повернувшись к Онор, – поэтому я вправе предположить, что вам хотя бы в общих чертах знакома динамика развития процессов в мировой экономике, обозначившаяся после падения Берлинской стены.

– Знакома, – подтвердила Онор и отошла к холодильнику за «кока-колой». У нее пересохло во рту, и куски сандвича стали застревать в горле.

Однако лицо ее было бесстрастно. Помогли многолетняя покерная закалка и продолжительное общение со старшими братьями, которые частенько любили подшутить над ней и Фейт. Раскрывать свои истинные чувства перед этим полуроботом в синем костюме и строгом галстуке ей совсем не хотелось.

– Страны, которые в прежние времена целиком зависели от централизованной системы экономических отношений, были без всякой предварительной подготовки брошены в свободную рыночную экономику, – деловито проговорил Мазер. – Националисты и религиозные фанатики похватали остатки былой советской мощи и развязали междоусобные конфликты. В экономическом отношении они отбросили свои территории далеко назад. В результате республики бывшего Союза стремительно скатываются к уровню стран Третьего мира. Вы понимаете, о чем я толкую?

– На одних танках, бомбах и снарядах новое общество не построить, – сказала Онор, нетерпеливо ставя банку с «колой» на столик перед холодильником. – Развитая инфраструктура – вот основа для становления некоммунистической экономики. А в странах, о которых вы говорите, многие этого еще не понимают и еще меньше знают, что это такое. И чем дольше они будут топтаться на месте, тем сильнее их будет засасывать в болото кризиса, нищеты и анархии.

Мазер хмыкнул.

– Верно. Разбираетесь в этих вопросах. Что ж, тем лучше для вас.

Онор была далеко не уверена в этом, но не показала виду. Она продолжала сосредоточенно жевать,

– То, что я скажу вам сейчас, вы не узнаете из американских газет, – продолжал Мазер. – Дело в том, что на территории бывшего Союза сейчас образовались десятки обособленных группировок, борющихся между собой за власть. Рядовой американец представляет себе ситуацию лишь в самых общих чертах. В поле его зрения попадают в основном лишь самые заметные образования либо такие, официальные представители которых умеют говорить по-английски и давать интервью американским журналистам. Однако это еще не значит, что именно эти группировки в итоге добьются победы. Американцам на это плевать. У них много собственных забот, чтобы еще тратить время на кропотливый анализ того, что происходит на другом конце света…

– Не увлекайся, – перебила его Эллен. – Суть кратко можно выразить следующим образом: новая Россия – это ядерный арсенал, в котором к каждой бомбе, условно говоря, подведен уже подожженный бикфордов шнур. Никто не знает длины этих шнуров. И никто не хочет ждать, пока огоньки добегут до запалов. Но если Янтарная комната попадет не в те руки, быть войне. И война эта в силу особенностей применяемых вооружений заденет не только непосредственных противников, но и всех нас тоже.

Мазер обидчиво насупился, вызвав тем самым легкую улыбку на губах Онор. Ей вдруг вспомнилось, что она чувствовала себя точно так же, когда Джейк не дал ей прочитать Конрою лекцию об устройстве двигателя «Завтра». Судя по всему, проблемы бывшего СССР были коньком специального агента Мазера.

– В этой связи мы хотели бы поставить вас в известность о том, – проговорил он, – что Мэрью Микнискес является членом движения литовских сепаратистов.

– Невеста Кайла? – переспросила Онор.

– Да, Мэрью Микнис…

– Зовите ее просто Джонс, – нетерпеливо перебила Онор.

Мазер непонимающе взглянул на нее, потом кивнул.

– Так вот, в частности, через нее осуществлялся, или до сих пор осуществляется, план продажи Янтарной комнаты. На вырученные деньги планировалось закупить средства борьбы с Россией.

– Танки, бомбы и снаряды? – уточнила Онор.

– Вот именно, – подала голос Эллен. – Но сделка прогорела. Мы считаем, что соратники Мэрью украли Янтарную комнату, или по крайней мере панель из нее, у калининградской мафии. Вы что-нибудь слышали о ней?

– Если верить Арчеру, это ребята уровня колумбийского наркокартеля, но вдвое более жестокие, – ответила Онор. – Хуже всего то, что у них обширные международные связи и более широкая «налоговая база», чем у Ельцина.

– Если Арчер понимает это, почему же он отбрыкивается от нас? – раздраженно буркнул Мазер. – Он не может не знать, что они охотятся за Кайлом.

Оба агента обратили свои взоры на Онор.

– Спросите об этом у Арчера, – сказала она. – Он мне ничего не объясняет, только отдает распоряжения.

– Знаете, меня не удивляет, что вы так остры на язык, – сказала Эллен, улыбнувшись. – Поживешь с четырьмя старшими братьями, поневоле научишься.

За это Онор мысленно немного смягчила свой приговор в отношении Эллен. Она не станет сбрасывать ее с обрыва – лишь попугает немного.

– Хотите салата? – спросила она почти приветливо.

Эллен снова улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Спасибо, я на диете.

Онор развеселилась еще больше.

– О, это еще хуже, чем четверо старших братьев, честное слово! А вы, Мазер?

– Я сам старший брат.

– Знаете, почему-то я вам верю.

– На самом деле он не такой уж плохой, – сказала Эллен, одарив Мазера томной улыбкой, после которой любой мужчина почувствовал бы себя стопроцентным самцом. – И к тому же поддается дрессировке.

– Гориллы тоже поддаются. – Опор откусила от своего сандвича еще, вздохнула и потянулась за солью.

– А Джейк случайно не говорил вам, что ко всему этому может иметь отношение «контора»? – вдруг спросила Эллен.

– К чему? К гориллам? – удивилась Онор.

Мазер воздел глаза к потолку, словно рассчитывал узреть там лик Господа.

– Нет, к Янтарной комнате.

– Джейк что-то говорил о мафии.

– Это не одно и то же, – заметила Эллен. – «Контора» – это своего рода внешняя разведка. Она охотится за русскими эмигрантами в разных странах. Мафия же сидит дома. Порой «контора» дает приют тем людям, которых ищет Россия. До тех пор, пока на родине про них не забывают или они не откупаются. Мафия, в свою очередь, находит работу в России тем людям из «конторы», которых разыскивают, допустим, Штаты или любое другое государство.

– Неплохо устроились, – заметила Онор. – А как же практика взаимовыдачи преступников между США и Российской Федерацией?

– Тут еще есть над чем основательно поработать, – ответила Эллен. – Когда речь заходит о Янтарной комнате, учитывать приходится не только «контору» и мафию. В гонке участвуют и кое-какие официальные представители российских властей. Во-первых, это, конечно, группа Ельцина. Одним из его ближайших советников стал новый русский националист. Для него Янтарная комната – это Священный Грааль, точка опоры, вокруг которой он планирует заново собрать Российскую империю.

Онор добавила в свой сандвич перца. Она по-прежнему слушала со вниманием, и Эллен это видела.

– Этот советник сделает все от него зависящее, чтобы заполучить Янтарную комнату, – продолжала она. – А ведь у него поддержка законных властей. Вторая крупная группировка – коммунисты. Эти ребята ностальгируют по прошлым временам, поэтому все, что Ельцину идет на пользу, им идет во вред.

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая