Возвращение графа - Лэйтон Эдит - Страница 12

• Предыдущая
• 12/54
• Следующая

У двери в общую комнату он задержался и посмотрел внутрь. Он никогда не входил, не оглядевшись. Пивная была, как десятки других в округе: с низким потолком, темным деревянным полом, длинной деревянной стойкой бара и приставленными к ней стульями, по сторонам стояло несколько столов. Когда глаза привыкли к сумраку, он отметил трех основательно нагрузившихся местных жителей возле стойки и одинокого путника за столом. Он улыбнулся. Даже если никто с ним не заговорит, он не будет чувствовать одиночества.

Он выбрал столик у стены, махнул хозяину, чтобы принес пинту пива, и сел. Он не выпил и половину, как к нему подошли.

– Добрый вечер, сэр, – сказал приземистый мужчина, отодвинул стул и сел.

– Я удивлен, – тихо сказал Кристиан. – Не ожидал, что вы подойдете ко мне в открытую. Не опасаетесь, что ваши наниматели об этом узнают, мистер Мерчисон?

Сыщик пожал плечами:

– Ну и пусть. Я делаю то, что считаю нужным. Сегодня вы с ними ели баранину, не так ли?

– Вам это известно. Баранину, говядину, рыбу – и, как видите, не отравился.

– Не такие они дураки.

– Но найдется кто-то другой?

Сыщик посмотрел на него из-под густых бровей.

– Ну да, поэтому я и пришел. Кто-то еще следит за тобой, приятель.

– То длинноногое пресмыкающееся в углу? – спокойно спросил Кристиан, еле заметно мотнув головой в темный угол, где за кружкой эля сидел долговязый мужчина.

Сыщик хохотнул:

– Никогда не дремлете, а? Да, он. Хоть тощий, но сильный, к тому же легок на ногу. Он тенью ходил за вами весь день, но ведь он не прозрачный, а? Вот в чем загвоздка, сэр. Я мог бы поверить, что вы тот, за кого себя выдаете, но слишком много вы знаете о шпиках.

– Выживание не знает ни классов, ни рангов, – криво усмехнувшись, возразил Кристиан. – Уверяю вас, если бы принца вытащили с того дна, где был я, он бы тоже разбирался в шпиках.

Сыщик согласно кивнул.

– Как ваше расследование? – спросил Кристиан.

– Ничего нового. Вы познакомились с девицей Лоуэлл?

– Да. Любопытно, что вы не назвали мне ее имя.

Сыщик пожал плечами:

– Я и не говорил, что работаю на одну сторону улицы. Иногда не дать информацию полезнее, чем дать.

– Приветствую вас на этом поприще, – произнес Кристиан. – Чему вас научил тот факт, что я сам раскрыл ее имя?

– Ничему. – Сыщик снова пожал плечами. – Не всегда срабатывает, но попробовать нужно. Вы могли разузнать о ней массу подробностей, а могли просто вспомнить ее, мое дело выяснить. Что вы о ней думаете?

– То, что очевидно: она милая, прелестная, добрая. – Он улыбнулся. – Мы с ней поладили.

– Она не виновата, – сказал сыщик.

– Согласен. Не беспокойтесь, я не собираюсь ее убивать.

– Если вы соблазните ее, это будет равносильно убийству. Она хорошая девочка, из тех, кто не умеет играть с джентльменами. То, что она легко говорит с незнакомцем, свидетельствует о хороших манерах истинной леди, даже если она не имеет титула. И она не ждет от парня ничего дурного. Говорю вам это лишь потому, что уверен, вы не встречали таких девушек там, откуда прибыли.

Кристиан перестал улыбаться.

– Выдающийся совет от такого высокоморального типа, как вы. Но у всех у нас есть свои слабости, не так ли? Расставим приоритеты. В том, что касается дам: вы жеманитесь, но не стесняетесь брать деньги и у меня, и у сквайра?

– Да, – с готовностью согласился сыщик, – потому что я не работаю на пересечении интересов. Ответ, который я найду, осчастливит одного из вас, а в процессе поисков я никого не надуваю. Вы можете выразить свое недовольство лишь после того, как я выясню правду. Мне платят за расследование, но правду нельзя купить.

Он положил руки на стол.

– Я сыщик с Боу-стрит и горжусь этим. В конечном счете, мой единственный наниматель – это закон. Если вы окажетесь графом, я с удовольствием скажу, что работал на вас. Если нет? Приговор за присвоение чужого имени суров, так что, если вы примете титул, въедете в Эгремонт, а потом выяснится, что вы не тот, за кого выдавали себя, вас ждет веревка. Причем не шелковая, как для дворян. Впрочем, для шеи это не имеет никакого значения. И хоть болтать с вами приятно, для меня это не важно. Работа.

Сыщик встал, опираясь о стол.

– Спокойной ночи, сэр. Берегите спину, мне нравится работать за двойную плату, и я хотел бы это продлить подольше.

– О, не беспокойтесь, мистер Мерчисон, – произнес Кристиан. – Я никому не доверяю, в том числе и вам.

Мерчисон поклонился, Кристиан кисло ему улыбнулся. Он посидел еще немного, зевнул, театрально потянулся, встал и пошел к двери. Как бы ненароком оглянулся и увидел, что долговязый в углу старается не смотреть в его сторону. Он усмехнулся и поднялся в свою комнату.

Хорошо, что ему некогда было нанять камердинера. Сама мысль, что в номере его кто-то ждет, претила ему.

Он распахнул дверь и молча постоял на пороге. Убедившись, что никто там не дышит, вошел, запер дверь, как обычно, поставил на подоконник бокал, стянул с себя рубашку, снял перевязь, на которой висел пистолет. На теле остался отпечаток, он растер его, умылся над тазом.

После этого он подошел к кровати, сел, вынул из сапога нож, сбросил сапоги, нож и пистолет положил на обычное место, подвернул огонь в лампе, лег. И, наконец, расслабился.

Дела шли хорошо, как он и ожидал, но он хотел бы поскорее. Послали человека к нему домой навести справки и, как он догадывался, разослали десятки писем. Этого следовало ожидать. Пройдет время, пока придут ответы. Но все бумаги, которые он им дал, приняты, и ему остается только ждать. Он закинул руки за голову и улыбнулся. Все хорошо. Джулиана скрасит ему ожидание.

Мерчисон сказал, что она хорошая девочка. Это ему предстоит выяснить. Пока он знает лишь то, что у нее блестящие коричневые волосы и большие карие глаза, красивый рот и прекрасные груди. Что ему особенно нравилось. Он ей понравился душой и телом, и предстоящий секс будет для него чем-то большим, чем удовлетворение похоти.

Планы были полны опасностей, и сейчас, ночью, он ничего не мог с этим сделать. Его мучили кошмары, связанные и с прошлым, и с будущим. Он гнал их прочь, стараясь думать об удовольствиях. Чтобы наслаждаться, необходимы удача и ум.

Он думал о великолепии Эгремонта, о его сокровищах, о почестях. Последней была мысль о Джулиане Лоуэлл, женщине, посланной его разоблачить, после чего он погрузился в сон.

Джулиана и Кристиан медленно шли по розарию сквайра и молчали. Не сговариваясь, они вышли за ворота на дорогу, ведущую к озеру. Если не считать горничную Джулианы, которая брела в отдалении, они были одни. Оба так глубоко погрузились в свои мысли, что не замечали красоты утра ранней весны.

Воздух был напоен ароматами цветов, выводили свои трели птицы, жужжали трудолюбивые пчелки. Вокруг не было ни души, гравий скрипел под ногами. Они были красивой парой. Он – олицетворение джентльмена: в облегающих брюках, сероватом сюртуке с шейным платком, сверкающих башмаках, в рубашке тонкого полотна – как модник, прогуливающийся по Гайд-парку. На Джулиане были прелестное жемчужное платье, отделанное по талии зеленой лентой, и соломенная шляпка.

Кристиан повернулся к ней:

– Я готов. Задавайте свои вопросы.

– Но я не знаю, о чем спрашивать. – Она повернулась к нему, и он увидел в ее глазах тревогу. – Все это ужасно. И стыдно. Зачем кузина оставила нас вдвоем? Примите мои извинения. Пригласили вас, потом вдруг вспомнили про какие-то дела и разошлись, оставив нас наедине.

– Не совсем наедине, – заметил он. – Они не бросили вас в пасть волку. Ваша горничная неподалеку, можете ее позвать, если я на вас наброшусь.

– Вы знаете, что я имела в виду. – Она нахмурилась.

– Слишком хорошо, – сказал он и сорвал ветку сирени. – Как и то, что имели в виду они. Они хотят через вас узнать, тот ли я, за кого себя выдаю. – Он посмотрел на ветку и оторвал цветочек. – Что в этом плохого? Я на их месте сделал бы то же самое, только чуть поумнее. Но что до вас, вчера мне показалось, что вы ни в чем не сомневаетесь. Что же изменилось?

• Предыдущая
• 12/54
• Следующая