Двойная ложь - Роуэн Говард - Страница 29

Теперь я различил и того, кто стоял с ним рядом. Швейцара из дома Саманты Кент, выбежавшего посмотреть, что произошло. Подобно всем остальным, он не сводил с меня глаз, ожидая, когда я пошевелюсь.

Стоило мне увидеть его, как весь туман из головы словно выдуло. Женщина в серой фланелевой бейсболке, моя Таинственная пациентка, — в эту минуту она уже подходила к квартире Саманты Кент.

Я рывком поднялся на ноги. Меня продрала зверская боль, и все же я, растолкав людей, устремился ко входу тысяча тридцатого дома по Парк-авеню.

— Эй! — крикнул кто-то у меня за спиной.

Конечно, всем им хотелось узнать, куда это я собрался, но больше всех — швейцару. С максимально доступной мне скоростью, прихрамывая, я пересекал вестибюль.

Добравшись до двух лифтов, я прихлопнул кнопку ВВЕРХ. Двери одного из лифтов сразу же открылись. Прежде чем заскочить в него, я оглянулся. Швейцар бежал прямо на меня. Я нажал на кнопку, двери начали закрываться. Напоследок я успел полюбоваться перекошенным от злобы лицом швейцара.

Лифт понесся вверх. Время перевести дыхание — и понять, до чего же мне больно. И все-таки это удача. Если бы водитель фургона нажал на тормоз чуть позже, я был бы сейчас мертв, это уж точно.

Но не опоздал ли я? Жива ли еще Саманта Кент?

Дверь лифта открылась. Я вышел из него, прислушался. Квартир здесь было две — одна налево, другая направо. Ничего не разобрав, я повернул налево и тут же услышал у себя за спиной какой-то шум. Я развернулся, бросился к противоположной двери, повернул ручку и оказался в квартире.

И услышал крик — горловой, резкий. Потом хрип, как будто кто-то задыхается. Я устремился на звук.

Первым, что я увидел, был нож — длинное стальное лезвие, высоко поднятое и направленное прямо вниз. Лезвие дрожало. Как дрожали и две женщины. Стоя лицом к лицу с Таинственной пациенткой, Саманта Кент пыталась отвести от себя лезвие. Было видно, что силы уже покидают ее и схватку эту она проигрывает.

Сделай же что-нибудь, Дэвид. Стиснув зубы, я рванул через комнату. Фланелевая бейсболка полетела по воздуху. Ее хозяйка тоже. Пока мы с ней падали на пол, я старался понять, где же нож. Выронила она его или нет? Этого я не видел.

Как не увидел и стену. Боль, которой наградила меня встреча с фургоном, усилилась почти до невыносимости.

Нож лежал на полу, в метре от меня. Как и Таинственная пациентка.

Хватай нож, Дэвид. Я оттолкнулся от стены, встал на колени. Голова у меня шла кругом. Комната вращалась вокруг. Погоди! Тут же два ножа. И всего по два — у тебя двоится в глазах. Два ножа: один настоящий, другой нет. К сожалению, какой из ножей настоящий, знала из нас двоих только фальшивая Саманта Кент.

Тело ее напряглось, распрямляясь, рука потянулась к ножу. Она начала подниматься на ноги. Я тоже, покачиваясь, точно оглушенный ударом боксер. В глазах больше не двоилось. Таинственная пациентка стояла передо мной, сжимая в руке нож.

Она бросилась вперед — впрочем, нет, не бросилась. Качнулась. Это пуля ударила ей в спину и вышла спереди. Пуля, выпущенная из пистолета, который держала обеими руками Саманта Кент. Настоящая и единственная.

Тело женщины, бывшей когда-то моей пациенткой, замерло. Потом обмякло. Она упала на пол, из живота ее хлынула кровь. Бежевый ковер впитывал кровь, точно губка, и я наконец сообразил, где нахожусь. Где находимся все мы. В гостиной.

Впрочем, не все. Таинственная пациентка уже отправилась в мир иной.

Саманта Кент, едва успев нажать на курок и тем, судя по всему, спасти мне жизнь, тоже повалилась на пол. Я подумал, что, возможно, она получила удар ножом в спину, но, подскочив к ней, никакой крови не обнаружил. По-видимому, она просто упала в обморок.

— Стоять!

Господи, как же мне это было знакомо. Медленно повернувшись, я увидел двух копов с пистолетами и, опять-таки медленно, поднял вверх руки.

Из-за спин копов выглядывали двое санитаров. Все четверо полагали, что спешат на место несчастного случая, к сбитому машиной человеку. А прибыв туда, услышали от негодующего швейцара, что пострадавший, видимо, спятив, ухромал в пентхаус. Впрочем, и эта новость была пустяком в сравнении с выстрелом, который они услышали, выйдя из лифта.

И вот, пожалуйста. Женщина мертвая, женщина, лишившаяся чувств, и рядом с ними я. Я все могу объяснить, офицеры…

По счастью, объяснять мне ничего не пришлось. Пока один из санитаров убеждался в смерти Таинственной пациентки, другой поднес к носу Саманты Кент какую-то остро пахнущую соль. Она очнулась. Разумеется, ее трясло, в глазах у нее все плыло, голова кружилась. Однако она испытывала и еще одно чувство. Чувство благодарности.

Саманта Кент медленно встала. Она шагнула ко мне, по ее щекам текли слезы. Я опустил руки, копы опустили пистолеты. Женщина, совсем недавно кричавшая, что убьет меня, теперь хотела меня обнять.

— Спасибо, — негромко сказала она.

Я тоже обнял ее:

— Вам спасибо.

Мы прошли в кабинет, подальше от распростертого на ковре трупа. И там Саманта Кент рассказала обо всем, как смогла. Ей позвонила женщина, которая назвалась сотрудницей отдела кадров принадлежавшей Конраду Берчу фирмы. Женщина сказала, что ей нужно получить подпись супруги покойного хозяина на некоторых документах, что позволит наконец выплатить дивиденды с оставленной Берчем суммы — 401 тысячи долларов. Женщина вызвалась прийти на следующее утро домой к Саманте Кент. Они договорились о времени встречи: суббота, девять тридцать утра.

— Когда я открыла дверь, она выглядела совершенно нормальной, — рассказывала Саманта Кент. — Я отвела ее в гостиную, предложила кофе. Но до кухни так и не дошла.

Саманту заставил обернуться какой-то шорох за спиной. Она увидела, как гостья вытаскивает из сумки большой нож.

— Я и опомниться не успела, как она на меня набросилась, — Саманта Кент содрогнулась, словно заново переживая тот миг. — Она была сильнее меня. Я не знала, сколько мне еще удастся удерживать ее. И тут… — Она не закончила.

Я решил помочь:

— И тут, надо полагать, появился я.

Полицейские повернулись ко мне. До самой этой минуты они так и не сообразили, что связывает меня с хозяйкой квартиры.

— Вы же тот психотерапевт, — сказал один из них.

Я смотрел на другого. Он молчал, однако мне было понятно, что именно он думает, глядя на Саманту: «А вы — жена того, убитого». Сложив все это вместе, они оба повернулись к гостиной, где санитары уже помогали человеку, приехавшему из морга. И почти в один голос спросили:

— Так это…

— Да, — сказал я. — Это была моя Таинственная пациентка.

Я начал рассказывать, как здесь оказался. Слушая сам себя, я понимал, насколько невероятным должен выглядеть мой рассказ. Однако то, как они смотрели на меня, когда я закончил, показалось мне бесценным. Они мне поверили.

— Вам надо поехать в больницу, — сказала мне Саманта.

Копы согласились с ней и позвали в кабинет санитаров.

— Вам бы тоже не мешало заглянуть в больницу, миссис Кент, — заметил один из них.

Однако она ни в какую больницу ехать не пожелала.

— Со мной и так все в порядке, — сказала она. — Чего я действительно хотела бы, так это ответить на ваши вопросы, если они у вас еще остались. А после я соберу чемодан, переселюсь в отель и позвоню своему риелтору.

В этот миг внесли предназначенные для меня носилки. Я улегся на них, санитары прикрепили меня ремнями. И мы немедля тронулись в путь.

Таинственная пациентка перестала быть таинственной. Теперь я был уверен: больше она в этой игре ни одного хода не сделает. «Шах» и «мат».

Правда, я еще не знал — игра шла не на одной доске.

Ее звали Хейли Морган. Тридцать два года. Единственная дочь Адама и Ширли Морган. Оба уже скончались. Жила она одиноко, в квартире, расположенной в Челси.

Временами ей удавалось найти работу актрисы, временами — модели. Чаще всего она позировала для каталогов, что считается низшей ступенью в этом бизнесе. Когда приходилось туго, то есть почти всегда, она устраивалась временной секретаршей в какой-нибудь офис. На чем и попалась. Чуть меньше двух лет назад ее приняли на несколько месяцев в инвестиционную фирму на Уолл-стрит. Ту самую, в которой работал Конрад Берч.