Река Богов - Макдональд Йен - Страница 68

• Предыдущая
• 68/151
• Следующая

Тем временем стадион разражается аплодисментами: бхаратцам удалось нанести удар по линии поля. Крикет, спорт негромких отдаленных звуков. Приглушенные хлопки, удар битой по мячу, тихие голоса. Рефери опускает палец вниз, на табло мелькают цифры, а дамы вновь обращают взоры к небу. Схватка закончилась, сильный юго-восточный ветер, несущий муссон, рассеивает инверсионный след, разрывая его в клочья. Застенчивая госпожа Суд интересуется, кто же победил в стычке.

– Конечно же, наши, – отвечает госпожа Чопра, хотя Парвати видит, что Бегум Хан вовсе не уверена в своих словах.

Парвати Нандха скрывается под зонтиком, немного выглядывающим из-под балдахина. Зонтик служит защитой от солнца не только самой женщине, но и ее палму, на котором постоянно вспыхивают цифры, характеризующие ход матча. Ей передает их Кришан, находящийся там, внизу, у разделительной линии.

Английский боулер готовится к удару. На палме появляется его имя:

Игрок выходит вперед, держа перед собой биту, словно узкий щит. Его противник на дальних воротцах напрягается. Но нет… Мяч летит, полевой игрок подхватывает его, оглядывается, видит, что воротца хорошо охраняются, и, высоко подбросив мяч, отправляет назад боулеру.

– Их короткая «нога»[28] оказалась поверх этой, – замечает Парвати.

Дамы, слегка озадаченные, прерывают на мгновение важную беседу о будущем государства. И вновь она чувствует, что сказала что-то не то.

Мяч, подскакивая, летит к границе поля. Парвати так старалась, выучила всю терминологию и правила, и тем не менее смысл многого, о чем здесь говорят, ускользает от нее. Война, стратегия правительства, международная политика… Однако Парвати продолжает упорствовать:

– Следующим будет Хусейни, уж будьте уверены: он ловко примет мяч от Тревельяна, как на тарелочке.

На ее слова обращают даже меньше внимания, чем на рассеивающийся инверсионной след в желтом воздухе над стадионом Сампурнананда. Парвати увеличивает изображение на палме, просматривает высветившиеся лица. Затем впечатывает:

На палме появляется ответ:

Она пробегает взглядом по смуглым вспотевшим лицам. Вот он. Машет рукой, не слишком демонстративно – так, чтобы не отвлечь игроков. Ведь это же крикет.

Парвати очень хорошо видит Кришана. Он ее – нет. Правильные черты лица, бледная кожа, слегка потемневшая от постоянной работы на солнце на крыше пентхауса «Дилджит Рана». Гладко выбрит. И только теперь, когда Парвати сравнивает облик Кришана с обилием усов самого разного калибра и конфигурации вокруг него, она начинает понимать, что именно она всегда ценила в мужчине. Нандха тоже всегда тщательно бреется… Волосы покрыты легким слоем фиксатора, но, выбившись из химического плена, непослушными прядями рассыпались у него по лбу. Зубы, которые он обнажает, когда кричит от чисто мужского восторга, вызванного очередным удачным ударом, ровные и здоровые. Рубашка на Кришане чистая, белая, свежая, брюки – отмечает она с удовлетворением, когда он вскакивает, чтобы поаплодировать двум удачным перебежкам, – простые и хорошо отутюженные. Парвати не чувствует никакого смущения из-за того, что незаметно для него самого наблюдает за Кришаном. Первая истина, которую она усвоила от женщин Котхаи, состояла в том, что мужская сущность и красота проявляются только в те мгновения, когда мужчины меньше всего думают о своей внешности.

Хлопок биты. Весь стадион единой волной вскакивает на ноги. Удар за линию поля. Щелчок на табло. Бегум Хан говорит, что благодаря Ранам Эн Кей Дживанджи теперь выглядит полным идиотом, так как из-за внезапного нападения авадхов он со своей дурацкой колесницей бежал в Аллахабад, подобно Равану, спасающемуся бегством в Ланку.

Я СЛЕЖУ ЗА ВАМИ, – шепчет палм.

На экране появляется улыбающееся лицо Кришана. Парвати слегка наклоняет зонтик, скромно приветствуя молодого человека. У нее за спиной дамы ведут оживленную беседу о партии Давар и о том, почему Шахин Бадур Хан ушел с вечеринки. Бегум Хан напоминает присутствующим, насколько занят ее супруг, особенно сейчас, когда страна находится в столь серьезном положении. Но Парвати чувствует какой-то скрытый намек в интонации женщин и вновь обращает все внимание на поле. После того, как Кришан раскрыл ей тайны крикета, она начала находить в этой игре своеобразное изящество и стройность. Матч почти так же увлекателен, как и ее любимый сериал.

МАЗУМДАР ПЕРЕХВАТИТ У ЖАРДЕНА, – сообщает ей Кришан.

Жарден лениво движется от линии ворот, осматривает мяч, трогает его пальцем, как будто гладит. Становится на линию. Полевые игроки напрягаются, каждый на своем особом месте, у которых такие странные названия… Мазумдар с двумя полосками крема под глазами от слишком яркого солнца, похожими на полосы на шкуре тигра, готовится к тому, чтобы встретить удар. Жарден бьет. Мяч подскакивает, ударяется о траву, еще раз высоко подскакивает… и ведь хорошо подскакивает. Все присутствующие на стадионе Сампурнананда видят, насколько высоко и насколько хорошо. Они видят, как Мазумдар оценивает удар, взвешивает его, немного изменяет положение, заносит биту, подводит ее под мяч, и вот мяч уже летит прямо в желтое небо. Потрясающий удар, смелый удар, великолепный удар! Толпа ревет от восторга. Шесть! Шесть! Должно быть только так… Все боги как один требуют этого. Полевые игроки бегут, устремив взгляды вверх. Никому ни за что не удастся его поймать. Мяч летит все выше, и выше, и выше…

Внимательно следите за мячом, говорил Кришан Парвати, когда они играли в свой крикет с помощью лопаты и абрикосов в саду на крыше. Парвати Нандха не сводит глаз с мяча. Он достигает точки, где сила тяжести одолевает ускорение, и начинает падать – на толпу, красный бинди, красный глазок, маленькое красное солнце. Нападение с воздуха. Реактивный снаряд от Кришана, ищущий ее сердце. Мяч летит вниз, и зрители вскакивают, но не перед Парвати. Она встает, и мяч падает ей прямо в протянутую правую руку. Женщина вскрикивает от неожиданности и боли, а затем провозглашает:

– Джай, Бхарат!

Голова у нее кружится от восторга. Вопли со всех сторон. Ее оглушают крики. «Джай, Бхарат!» Шум еще больше усиливается. Затем она делает то, чему ее учил Кришан: подбирает сари и перебрасывает мяч через границу поля. Английский полевой игрок ловит его с благодарным поклоном в сторону Парвати и перебрасывает боулеру. Но это шесть, шесть, славное шесть Мазумдару и Бхарату… Я не отрывала глаз от мяча. Я не напрягала руку и поймала его…

Она поворачивается к дамам, чтобы продемонстрировать им гордость своим достижением, но встречает лишь взгляды, исполненные глубочайшего презрения.

Парвати останавливается, только когда выходит за пределы стадиона, однако даже там ей слышны перешептывания, и она чувствует, как пылает краска стыда у нее на лице. Дура, дура, самая настоящая деревенская дура, вела себя как чернь там, внизу, вскакивала, демонстрировала себя, подобно совершенно невоспитанному человеку, лишенному элементарных представлений о приличии… Она их опозорила.

Представьте, дама из пригорода бросает мяч, как мужлан! Да еще орет: «Джай, Бхарат!»

Ее палм сотрясается от сообщений, следующих одно за другим. Но она не желает их видеть. Парвати даже не хочет оглядываться, боясь, что Кришан может попытаться догнать ее. Она идет прямо к дороге. Такси. В день матча должно быть много такси. Женщина останавливается на потрескавшемся асфальте у обочины, поднимает зонтик, а фатфаты и такси проносятся мимо. Куда вы так несетесь? Неужели вы не видите, что даме нужно ехать?..

Деревенской девчонке, надеявшейся когда-нибудь стать настоящей дамой… которая так ею и не стала и которой никогда не суждено ею стать…

• Предыдущая
• 68/151
• Следующая