Непокорная красавица - Макгрегор Кинли - Страница 33

• Предыдущая
• 33/52
• Следующая

Через несколько часов Джек был готов к началу состязания. Стол был уставлен лучшим фарфором, серебром и хрусталем, музыканты играли. Сам он надел свой лучший костюм и выглядел потрясающе.

Не хватало только Лорелеи.

Довольный собой, Джек сцепил за спиной руки и заглянул в соседнюю, смежную, каюту. Он улыбнулся. В ожидании победы он надушил простыни, продуманно расставил свечи. Через несколько часов он будет пировать на этой постели, как изголодавшийся нищий. В дверь робко постучали. Он встрепенулся – она идет к нему в сети!

– Войдите.

И она вошла – как муха к пауку. Он пошел ей навстречу. На ней было нежно-кремовое платье, подчеркивающее цвет кожи, волосы окружали голову ореолом золотых кудрей, локоны свисали вдоль шеи. Он низко поклонился. Она подала руку, и он поднес ее к губам.

– Опять роза? – спросил он, вдохнув сладкий, искусительный запах.

– Вы сказали, что вам это нравится.

«Бери ее! Чего ты ждешь?» Терпение, напомнил он себе. Еще не время. Но очень хотелось. Очень, очень, очень. Ему понадобилось все самообладание, чтобы не форсировать события.

– Ужин уже подали? Я опоздала? – спросила она, увидев накрытый стол.

Он покачал головой:

– Вы пришли вовремя, просто я не хотел, чтобы нам мешали.

– Обоюдное желание.

Он удивился, кровь начала медленно закипать.

– Осторожнее, Лорелея. Вы затеваете опасную игру. Не делайте приглашения, пока не захотите, чтобы я его принял.

По глазам он понял, что у нее на языке вертится ответ, но она его придержала. В какой-то момент он пожалел, что он не Джастин. Тогда бы он проводил время с невооруженной Лорелеей, которая не боялась бы расточать свои чары. Сколько еще очарования он бы в ней нашел?

Потом он решил, что пусть лучше держится так, а то он потеряет последний контроль над собой. Джек подвел ее к столу, отодвинул стул. Прошелестело платье – такой нежный, такой женский звук, от него в груди натянулись все струны. Никогда еще он не был так настроен на женщину. Но эту – эту он чувствовал всеми органами чувств, и в каждый она посылала огонь. Хотя ему меньше всего хотелось это делать, он отошел и сел с противоположной стороны.

– Вы сегодня очень красивы.

– Спасибо, – сказала она, раскладывая салфетку на коленях. – Я могла бы вернуть вам комплимент, но думаю, что вы сами сознаете, как выглядите.

– Вы так считаете?

– Вы слишком самонадеянны, чтобы не сознавать этого.

Он засмеялся и развернул салфетку.

– Я гадал, сколько вы продержитесь, изображая хорошее отношение ко мне.

Лорелея нахмурилась.

– Что-то не так? – спросил он.

– Нет... Да. – Она посмотрела на него загадочным взглядом. – Я не знаю, почему я с вами так веду себя, Джек. Не в моей натуре издеваться над людьми, но, когда я с вами, я ничего не могу с собой поделать.

Он почувствовал, как в челюсти возник тик.

– Если вам станет от этого легче, то знайте, моя мать всегда говорила, что я худший из людей.

Она пришла в замешательство.

– Почему она такое говорила?

Он поднял бокал вина и вздохнул.

– Но ведь это правда, не так ли? – Он отпил крепкого, сладкого вина и сказал: – В любом случае я не хочу об этом говорить.

Опершись о стол, она испытующе посмотрела на него:

– Вы всегда не желаете о себе говорить. Почему?

– Скучная тема.

– Едва ли. Вы можете быть обворожительным собеседником.

– Ну-ну, – со смешком сказал он. – Вы все-таки сделали мне комплимент.

– А вы убежали от моего вопроса.

Он сделал длинный глоток вина, поставил бокал на стол.

– Каков же вопрос?

– Почему вы никогда не говорите о себе? – сказала она с той настойчивостью, с какой охотничья собака преследует жертву. – Мы провели с вами немало часов, а я почти ничего о вас не знаю. Не знаю даже, какие книги вы любите. – Она прищурилась. – Вы боитесь, что, если расскажете о себе, я получу над вами какую-то власть?

Это было абсурдно, и он засмеялся. Она напряглась.

– Но ведь это правда, знание дает силу.

– Возможно, но это не имеет отношения к вашему вопросу.

– Тогда скажите.

Джек с минуту помолчал. Что за беда сказать правду? Он взвесил ответ и заговорил:

– Ладно. Если хотите знать, я не говорю о себе потому, что это никого не интересует.

– Что вы имеете в виду?

– Подумайте, Лорелея, – сказал он таким тоном, как будто говорил о чем-то скучном. – Сколько раз за день вы спрашиваете: «Как дела?» У человека может рушиться мир, но он посмотрит на вас и скажет: «Спасибо, хорошо, а как у вас?» Никому нет дела до чужих проблем. Этот урок я усвоил с ранней молодости.

– Скрывать чувства и двигаться своим путем?

– Именно.

– А если кому-то есть до вас дело?

– Уверен, что не вам.

– Откуда вам знать? Если вы не протянете руку, никто ее не возьмет.

Он фыркнул:

– Если я не протяну руку, никто ее не укусит.

– В каком пугающем мире вы живете, Джек, – сказала она, и выражение лица подтверждало ее слова. – Не могу представить, как можно жить, храня в себе свои чувства.

– А я могу.

Она не рассердилась, наоборот, в глазах появился неясный блеск.

– Будет день, и я вытяну из вас что-нибудь личное.

Он ответил с полуулыбкой:

– Будет день, я встану на колени и заявлю о вечной любви.

К его удивлению, она рассмеялась:

– Вы были правы, я не могу вообразить такую картину. Вы слишком горды и циничны, чтобы так поступить.

Джек возвел глаза к потолку, как будто обращался непосредственно к небесам:

– Наконец-то леди поняла причину. Значит, я выиграл пари?

Она молчала, словно обдумывала ответ. Когда она заговорила, ее голос был тихий и нежный:

– Нет. Это значит, что мы оба проиграли.

Слова странным образом ударили его, он не знал почему. Вечер проходил не так, как Джек планировал. Но с Лорелеей никогда не получалось так, как запланировано, у нее было дьявольское свойство все переиначивать.

Во время ужина Лорелея наблюдала за Джеком. Он действительно очень элегантен и имеет хорошие манеры. Где он выучился этикету? Говорит так, как будто учился в лучших европейских школах, а одевается – как будто вырос при дворе.

Она взяла кусок жареной курицы. Он очень сильный мужчина, не только физически, но и духовно. Она не переставала с удивлением спрашивать себя, что сделало его таким, – наверное, такая сила куется на адских кострах.

При этом он умеет проявлять доброту. В своем изолированном мире он каким-то образом научился быть приличным и заботливым. Странно, что человек, живущий в мире насилия, умеет проявлять сострадание.

Как бы она желала понять его!

Закончив есть, она слегка откинулась на стуле, держа в руке бокал с вином. Только теперь она заметила у Джека маленькую золотую серьгу. Она невольно улыбнулась.

Джек помедлил.

– В чем дело?

– Меня удивляет сережка. Вы носите ее все время, пока мы в море, но на моем приеме ее у вас не было.

В его глазах заиграло веселье.

– Это был бы самый верный способ выдать себя. Не так ли?

– Да, правда. – Она глотнула вина. – Зачем вы ее носите?

Он пожал плечами:

– Старая морская легенда говорит, что для пирата единственный способ попасть в рай – это купить себе пропуск, вот мы и носим на себе золото как плату за вход.

– Тогда почему у вас такая маленькая сережка?

– Мне сказали, что на всей земле не найдется столько золота, чтобы заплатить за мой пропуск.

– Вы действительно так чувствуете?

– Я же сказал, это легенда. Я не говорил, что верю в нее.

Вот опять. Неприятная нотка в голосе говорила о том, что он от нее закрывается. Закрывает самого себя от своих чувств. «Опять ты от меня таишься». Ее очень беспокоило, что он делает это так мастерски. Должно быть, за свою жизнь привык и это для него естественно.

Музыка на мгновение замолкла, потом заиграли медленную балладу.

– Не хотите ли потанцевать? – спросил он.

• Предыдущая
• 33/52
• Следующая