Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Уиггин Кейт Дуглас - Страница 32
- Предыдущая
- 32/102
- Следующая
- Едут сюда! - воскликнула Миранда, роняя вязанье на колени и снимая очки, что она всегда делала в моменты особого волнения. - Они, что же - сами себя пригласили?
- Нет, - ответила Ребекка. - Я их пригласила. Мне пришлось сделать это за вас. Но я была уверена, что вы захотите принять таких интересных гостей. Все произошло так…
- Подожди, скажи сначала, когда они будут здесь. С минуты на минуту?
- Нет, через два часа… Примерно в половине шестого.
- Тогда ты можешь объяснить - если тебе это удастся, - кто дал тебе право приглашать сюда ночевать целую компанию чужих людей, когда ты прекрасно знаешь, что никакие гости не останавливались у нас уже двадцать лет и мы не намерены принимать никого и в следующие двадцать или, во всяком случае, пока я хозяйка в этом доме.
- Не вини ее раньше времени, Миранда, - сказала Джейн, - сначала выслушай ее. Я с самого начала думала, что, если бы мы пошли на собрание, вполне могло случиться что-нибудь подобное, ведь мистер Берч был знаком с нашим отцом.
- Людей на собрание пришло мало, - начала Ребекка. - Я передала все, что вы велели, и все были огорчены, что вы не можете прийти, так как председателя общества тоже не было, и в его кресло села миссис Мэтьюс. И это было очень печально, потому что сиденье было гораздо меньше, чем ей нужно, - мне вспомнилась строка из гимна, который мы пели: “Широко, как языческие племена раскинулись”, - и на ней была большая меховая шляпа, из тех, что всегда сбиваются набок. А мистер Берч очень красиво говорил о сирийских небесах, и пение прошло хорошо, и, похоже, в ящике для пожертвований, когда его передали на нашу сторону, было около сорока центов. Но этого не хватит даже на то, чтобы спасти душу языческого младенца, правда? А потом мистер Берч сказал, что, если какая-нибудь из сестер предложит свое гостеприимство, он и его жена останутся в Риверборо на ночь и завтра проведут неофициальное собрание, на котором миссис Берч будет в сирийском костюме и они покажут красивые чужеземные вещи. И он ждал и ждал, но никто не сказал ни слова. Мне было так стыдно, и я не знала, что делать. А он снова повторил все, что сказал, и объяснил, почему хочет остаться: понимаете, он считал это своим долгом. И вот тогда-то миссис Робинсон и шепнула мне, что раньше миссионеры всегда останавливались в кирпичном доме и что, когда был жив дедушка, он не допускал, чтобы они ночевали в другом месте. А о том, что вы давно перестали приглашать их, я не знала, ведь за то время, пока я живу в Риверборо, здесь не было ни одного приезжего миссионера, кроме тех, что читают проповеди в воскресенье утром и потом сразу уезжают. Поэтому-то я и решила, что мне следует пригласить мистера и миссис Берч, так как вы не можете сделать это лично и велели мне представлять семью.
- И как ты это сделала - подошла и представилась, когда все уходили с собрания?
- Нет, я встала прямо посреди собрания. Мне пришлось это сделать, потому что мистер Берч был бы обижен, если бы никто не откликнулся. Поэтому я сказала: “Мои тети, мисс Миранда и мисс Джейн Сойер, будут рады принять вас в своем кирпичном доме, где всегда останавливались миссионеры, когда был жив мой дедушка. Они поручили мне передать вам привет и засвидетельствовать их почтение”. Потом я села, а мистер Берч стал молиться за дедушку, и назвал его святым, и возблагодарил нашего Небесного Отца за то, что дух дедушки жив в его потомках (то есть в вас), и за то, что милый старый дом, где столько братьев получили помощь и поддержку и откуда вышли на борьбу, укрепившись духом, по-прежнему гостеприимно открыт для странника и незнакомца.
Иногда при благоприятном расположении небесных тел Вселенная кажется совершенной. Слово или деяние идет прямо от сердца; не предваренное никакой мыслью, оно кажется внушенным свыше.
Много лет некие врата в душе Миранды Сойер были наглухо закрыты. Не сразу закрылись они, но постепенно, и потому она не вполне отдавала себе в этом отчет. Даже если бы Ребекка в течение многих дней, и притом с исключительным коварством, плела интриги, чтобы войти в ту запретную страну, ей это не удалось бы, но теперь неведомые им обеим ворота повернулись на своих тугих заржавевших петлях, а благоприятный ветер удобного случая постепенно открывал их все шире и шире. Все обстоятельства сложились на удивление благоприятно. В душе Миранды пробудились воспоминания о прошедших днях, о повседневной жизни набожного и боготворимого отца; имени Сойеров были публично возданы почести и расточались похвалы; Ребекка повела себя как внучка дьякона Сойера и убедительно доказала, что она не “целиком Рэндл”, как это предполагалось прежде. Пожалуй, Миранда была умиротворена и довольна таким оборотом событий, хотя и не собиралась показывать это или давать кому-либо основания в будущем рассматривать проявленное гостеприимство как прецедент.
- Хорошо. Как я вижу, Ребекка, ты сделала именно то, что должна была сделать, - сказала она, - и не хуже любого другого подобрала выражения для своего приглашения. Жаль, конечно, что твоя тетя Джейн и я никуда не годимся со своей простудой, но это только доказывает, как хорошо, когда каждая комната в доме, открыта она или закрыта, содержится в чистоте и порядке и когда наготовлено вдоволь еды, так что никто не застанет врасплох и не заставит краснеть, что бы ни случилось. Там, на собрании, было с полдюжины таких, что могли бы принять Берчей, не будь эти хозяйки такими жадными или ленивыми. Почему твои миссионеры не пришли вместе с тобой?
- Они должны были поехать на станцию за чемоданом и детьми.
- Еще и дети? - простонала Миранда.
- Да, тетя, все рождены под сирийскими небесами.
- Бабушка-сирийка! - воскликнула Миранда (и это не соответствовало действительности). - Сколько?
- Я забыла спросить, но я приготовлю две комнаты, а если их окажется больше, то возьму их к себе в постель, - сказала Ребекка, втайне надеясь, что так оно и будет. - Послушайте, раз вы обе больны, не могли бы вы доверить мне, только на этот раз, приготовить все для гостей? А сами подниметесь наверх, только когда я позову. Хорошо?
- Ну, пожалуй, - вздохнув, неохотно сказала Миранда. - Мы с Джейн полежим в нашей спальне. Может быть, я наберусь сил, чтобы приготовить ужин. Сейчас половина четвертого - позови меня ровно в пять. Я сегодня весь день поддерживала большой огонь в кухонной плите… Сама не знаю, зачем это я испекла целый горшок бобов в середине недели, но они придутся очень кстати. Отец говаривал, что для миссионеров, вернувшихся на родину, нет ничего лучше свинины с бобами и черного хлеба. Приготовь две спальни с южной стороны, Ребекка.
Ребекка, в первый раз в жизни получив свободу действий, вихрем понеслась наверх. Каждая комната кирпичного дома была в образцовом порядке, и ей пришлось только поднять шторы, пройтись по полам мягким веничком и стереть пыль с мебели. Теткам в их спальне было слышно, как она бегает туда и сюда, взбивает подушки и перины, хлопая встряхивает и расправляет полотенца, звенит глиняными кувшинами и одновременно напевает звучным чистым голосом:
Напрасно щедрою рукой
Язычнику Бог блага шлет,
Тот, безрассудный и слепой,
Пред идолом поклоны бьет.
Она была умелым маленьким созданием, и если уж работа была ей под силу, она делала ее в мгновение ока. Так что к пяти часам, когда она позвала теток наверх, чтобы выслушать их суждение, она умудрилась совершить чудеса. На комодах и умывальниках лежали чистые полотенца, кровати были аккуратно застелены, кувшины наполнены водой, мыло и спички на своих местах, дрова и щепки для растопки в ящике у двери, а в закрытой печи медленно горело большое полено.
- Я подумала, что лучше протопить, чтобы было потеплее, - объяснила она. - Ведь они прямо из Сирии. Кстати, я должна успеть заглянуть в мою географию до их прихода.
Не было ничего такого, к чему можно было бы отнестись неодобрительно, и сестры направились вниз, чтобы внести некоторые изменения в свои туалеты. Проходя мимо парадной гостиной, Миранда услышала доносящееся оттуда потрескивание и заглянула в дверь. Шторы были подняты, в камине сверкало радостное пламя, и в задней комнате тоже горел огонь. Собственная лампа Ребекки - второй рождественский подарок мистера Ладда - стояла на мраморном столике в углу. Свет, мягко струившийся через ее розовый абажур, превращал чопорную, мрачную, некрасивую комнату в место, где человек может сидеть и с любовью думать о ближних.
- Предыдущая
- 32/102
- Следующая
